А единороги будут?

Нет, он раздевался не эротично, как Рикиши, и не спокойно, как Бхинатар. Вчера это был сгусток яда, сегодня – нервов. Кожаная светло-коричневая жилетка – в сторону. Как крючки не оторвал, – не понимаю. Рубашка через голову, рывком. И комком – в другую сторону. Так… А на штанах заминка вышла. Злость закончилась, или мой насмешливо-выжидающий взгляд мешает?

– Отвернись, бесстыжая!

Так, главное, не заржать. Зря я повернулась в сторону Рикиши. Стоит, улыбается, засранец. А мне-то надо с серьезным лицом быть, а то мальчишка окончательно и навсегда нас возненавидит. Да, и вообще, когда молодой парень снимает штаны, а над ним девушка смеется, – это на потенции плохо сказывается…

Вот, спрашивается, чего мне о гномьей потенции переживать? Но жалко же!

– Ну как, я уже могу обернуться, чтобы насладиться зрелищем твоей пока непоротой задницы?
– до прямых оскорблений я редко скатывалась, а вот ехидничать умею. Наслаждайся, рыженький…

Кстати, пушок на теле тоже рыжий. И волосы подмышками. А еще, краем глаза, я отметила, что спереди тоже все рыжее… Вот уж точно, гномы – это вам не эльфы: нельзя сказать, что за волосами главного не видно, но пару косичек заплести можно бы было.

О чем я, вообще, думаю? Мне сейчас вот эту веснушчатую задницу ремнем отгладить надо, а я на мелочи отвлекаюсь.

Так… Ремнем… Это я молодец, конечно. А вот как им пороть-то, вообще? Ну, пряжку в кулак – это без вопросов. И, наверное, лучше, вообще, пополам сложить, чтобы сильно много перед глазами не мелькало, и замах делать большой не надо было. А то заеду себе по лбу от усердия, вот смеху то будет…

Добрый Бхинатар поднял бесштанное тело чуть повыше моих коленей. Замечательно. Можно начинать.

– Думаю, для начала тридцати ударов хватит, - произношу вслух и телепатически, сразу двоим: - Не вздумайте возражать, что мало! Надо на результат посмотреть!

– Как скажете, леди. Главное – от души, как меня тогда, - ржет, засранец. Хорошо хоть мысленно.

Бхинатар просто промолчал, – похоже, ему стриптиз от гнома не понравился. Ну, на Чхара я, вообще, мельком посмотрела, молчит и молчит.

Так, если близко к телу стоять – неудобно, надо отойти чуть-чуть. Теперь замах, хлопок… красная полоса вспыхнула… мышцы напряглись, расслабились… Еще замах… Наверное, надо вслух считать? Или лучше гнома заставить?

– Считай вслух, Ярим, - спокойно-дружелюбно, как будто ничего не происходит, и еще обращаться по имени… Не знаю, почему, но мне кажется, что именно так – правильно.

Да, он всех нас достал. Но мы взрослые люди, а он – подросток, ну, скажем так… уже вполне сложившийся физически, половозрелый гном, но пока еще шибанутый на всю голову. А судя по воспоминаниям дяди об его отце, – таким может и остаться. Страшная перспектива…

– Три! – с возмущенной агрессией, типа «на, подавись!».

– Четыре! Пять!.. Восемь!.. Четырнадцать!

Голос уже не такой агрессивно-бодрый. Злость еще, правда, бурлит, вот на ней и держится.

– Пятнадцать!.. Семнадцать!

А попа уже как бы и кончилась - вся в различных оттенках красного. А мне надо еще столько же вместить, и ему же еще на этой попе скакать…

Кстати, интересно, а куда нам теперь? У нас есть две маски, а жрецов – на три. На маску «Моксе Риус» - я и Чхар, на «Хевнорак» - Бхинатар и Чхар, а еще есть гном… ему же тоже надо маску? Хотя из него жрец круче, чем из Чхара. Тот хоть колючки прятать научился, и про иблитов я от него уже давно не слышала.

– Девятнадцать! Двадцать!

Веснушек уже почти не видно. Да, сгоряча я ему тридцатку выписала. Это я просто рассчитывала, что тридцать ударов легко отмахаю, а больше – устану. Руку свою пожалела, а вот о попе не подумала. А ведь у рыжих кожа более чувствительная, сгорает первой – точно. Но сейчас сдаваться нельзя. Продолжаем, улыбаемся, машем…

– Двадцать пять!.. Двадцать семь!

А мышцы уже не расслабляются, подрагивают от напряжения.

– Тридцать!

Уф, по-моему, с облегчением выдохнули мы оба. Только мне теперь надо продумать, как бы эту попу привести в порядок, – хваленой регенерации дроу у гномов же нет, а картина передо мной очень не радостная. Била же я со всей силы, а это языкастое чудовище – рыжее. Так что, не знаю, как с болевой чувствительностью тела, но от взгляда на реакцию кожи, просто слезы наворачиваются, и совесть мучить начинает. Иех, бальзам бы мне сюда какой-нибудь, Синяк-ОФФ, например. Я бы эту попу подлечила…

Кстати!

Отложив ремень в сторону, провела руками над пылающей жаром красной задницей. Не знаю, на что я рассчитывала, но ничего не произошло, к сожалению. Целительной магии во мне не наблюдается. Но могу ведь стихийной пройтись? Я сосредоточилась, удерживая руки над несчастной попой, и попыталась пропустить через себя холод. Сначала ничего не получалось…

Тело ерзало, пытаясь самостоятельно опуститься, и вдруг снова замерло.

О! Холодок пошел! Слабенький, едва ощутимый… Но зато сразу и от пальцев, и от ладоней. Так, что там входило в состав всех этих спасающе-регенерирующих кремов? Пиявки!

– Бхинатар! А тут водятся пиявки?

– Кто? – мой муж напрягся, я тоже. Он ведь до сих пор не в курсе, что я из другого мира, а здесь, возможно, таких существ и в природе-то нет. Или их нет именно в Подземье?

– Такие мелкие червяки, сосущие кровь.

– Эй! У тебя есть такой червяк, элгкарес! – вот придурок, а… Ну, правда, придурок! Хотя чего я ожидала? Что он вот прямо сразу после порки исправится и начнет ко всем обращаться на Вы и по имени? К сожалению, болевая чувствительность у этого тела слабенькая, раз до мозгов так и не достучалась.

– Если ты имеешь в виду Рикиши, то, боюсь, он не захочет отсосать кровь из твоей задницы, чтобы на ней синяков не появилось.

– Чтобы нечисть… мою задницу?!.. – тело задергалось, как будто по нему разряды тока пропускали. Чхар криво усмехнулся, вспоминая, как его лечили, наверное.

– Вот, и я думаю, зачем Рикиши твоя задница, да еще в таком состоянии? Только пиявкам… - хмыкнула я, наблюдая за потугами гнома опуститься на землю. – Так как, Бхинатар, есть тут такие?

Оба дроу принялись что-то активно обсуждать на темно-эльфийском, потом рассмеялись. Пояснили шутку подошедшему к ним Рики, потому что тот тоже заулыбался, поглядывая на меня.

А вот гном юмор не оценил и начал гнусно ругаться, судя по интонации, но тут же заткнулся с магическим кляпом во рту. Мужики схватили его, Бхинатар - за руки, Чхар и Рикиши – каждый за одну ногу, перевернули попой вниз и потащили к воде. Зайдя в реку по колено, они опустили тело в воду и принялись чего-то ждать, весело переговариваясь между собой. Я тоже подошла к этой компании поближе, уселась на берегу и вопросительно посмотрела на парней.

– Мы поняли, о ком вы говорили, госпожа! – белозубо улыбнулся Бхинатар, а Чхар рассмеялся, как-то очень недобро. – Только надо подождать, пока они присосутся.