A Lost : Некоторые тайны истории стоит приоткрыть

Кетрин неуправляемый огонь, а огонь тухнет. Счастье накрыло ее гигантской волной, и похоже Кетрин Пирс смирилась с семейной жизнью, ведь она любила Элайджа. Вода потушила огонь.

Вода тушит огонь.

Кетрин огонь.

Элайджа вода.

— Контролируй себя!

Кетрин кричит не боясь разбудить спящую в соседней комнате дочь.

Она сука и стерва. Элайджа Майклсон знает это, но он сам выбрал эту скандальную женщину. Он выбрал и терпел. За то, что заставила почувствовать себя живым. За то, что заставила жить. За то, что любила. За то, что заставила помнить, что нужно жить дальше, пытаться, терпеть, как делала она.

— Моя Катерина, я контролирую себя.

Он ослабляет свою руку и Кетрин думает, что он остановился, ведь она вновь может дышать. Она верит в то, что может дышать. У ее погибели имя Элайджа Майклсон. Кетрин следит за ним, и всегда замечала даже пылинку на его пиджаке, но сейчас она не замечает метку в виде черепа на его руке, самого нужного, что могло объяснить его сумасшествие. Элайджа безумен, но она не знает этого. Элайджа был готов положить к её ногам мир, но сейчас он сам рушит этот мир.

— Я могу убить тебя, при этом не испачкаться!

И сейчас он действительно готов сделать.

" Все женщины, которых Ник с Элайджей впускают в нашу жизнь, страдают. Ее жизнь тоже будет отравлена. " - Ребекка говорила эта своему брату много столетии назад. Кетрин подслушала ее разговор с Клаусом. Она действительно яд. Ее жизнь уже давно отравлена.

— Сделай это, Элайджа! Сделай и покончим с этим!

Она готова была умереть. Ведь Пирс понимает, что даже терпения Элайджи не безгранично. Всему приходит конец. Так и должно быть в мире. Она закрывает глаза и молчит.

— Не трогай ее!

Голос Клауса повелительный, и он приказывает брату отпустить Кетрин сжимаю его руку в своей. Он знает о проклятии, и знает, что Элайджа не сможет себе простить смерти Кетрин.

— Я всегда мечтал вырвать тебе сердце и посмотреть за сколько оно вырастет вновь, Николаус.

Люсьен всегда держался в стороне, не лез в драку раньше времени. Особенно если дрались братья Майклсоны. Он предпочитал выжидать и обдумать стратегию, предпочитал не горячиться. Из-за Клауса он не отказывал первородной семейке в помощи.

Клаус Майклсон вытаскивает руку брата из груди Кетрин и пользуясь моментом Люсьен хватает Кетрин за руку и исчезает с ней из комнаты.

— Вампирская команда помощи.

Кетрин еле может дышать смотря на кровавую, еще не зажившую рану в области сердца.

Клаус прыгает на спину брата и видимо, хочет вцепиться в горло. Клаус сильнее, всегда был, просто, держал волка в себе, так было нужно. Он хватает брата за запястья, скручивая их до хруста. Элайджа кричит. Слышала его крик Кетрин вздрагивает сжимает руки в кулаки и подносит их к губам. Лишь бы не закричать. Никто не знает, что таит в себе женская любовь. Никто не знает, на что способна влюбленная женщина. Это единственный выход, но Кетрин не слушает Люсьена. Она жмурится и изредка, отрицательно кивает головой . Но – Элайджа первородный вампир, он не слаб. Элайджа бьёт брата, а тот пытается завести ему руки за спину. Элайджа падает, ударяется коленями о пол. Клаус рычит по-волчьи и хватает брата за плечи прижимая его к стене. Бой заканчивается, когда Клаус пронзает грудь брата железным клинком . Клаус Майклсон не любит проигрывать. Но сейчас он вынужден так поступить с братом. Клаус Майклсон сдаётся. Он сдался после слов его племянницы и Эддисон. Заклинание способного остановить проклятие нет.

— Мой брат... Прости меня. У любви нет силы. Семья делает тебя слабым.

Элайджа отчего-то её понимает поступок брата. Волк внутри Клауса скулит, волку жалко, когда тело Элайджи прижимается к его груди, но гибрид утихомирит волка внутри себя. Клаус проникает в сознание, но Элайджа и так все понимает.

— Это из-за проклятого клинка.

Клаус смотрит в глаза брата и положительно кивает головой.

— Метка выросла, и ты обезумел брат. Ты стал бы мясником, а значит мог выдать всех нас.

Элайджа вздыхает. Он понимает всю серьезность ситуации. С таким проклятием первородные столкнулись впервые, и его нужно было остановить.

— Я спрячу твое тело, пока Надя не найдет способ избавить тебя от этого. Никто не должен знать, что мы утратили тебя. Ты вернешься, брат.

Клаус приближается к брату, и хлопает брата по плечу.

— Все правильно. Ты должен был остановить меня, и остановил. Я мог навредить Катерине. Своим дочерям, но послушай меня, Никлаус, Катерина и мои дочери останутся в городе, и будет жить на тех же правах, когда я был рядом. Я никогда, ни разу в жизни не отступался от слова, данного дочерям. Ведь это и значит быть отцом, верно?

Клаус понимает о чем говорит его старший брат. Элайджа всегда выполняет свои обещания. Он поклялся защищать свою семью. Теперь эта участь ложиться на плечи его брата. Клаус осознает это идя в комнату Николины и включая свет. Малышка бурчит что-то несвязное и натягивает на себя розовое одеяльце.

— Испугалась, совенок, - ухмыльнувшись гибрид подходит к кроватки племянницы.

— Да, - прошептала малышка.

— Не бойся, Николина, - сквозь плотную ткань одеяла Клаус ощущает дрожь малышки. — Посмотри, что я тебе принес.

— Что?
– Николина отбрасывает одеяло и садиться на кровать, а Клаус протягивает племянницы деревянную фигурку рыцаря. Он сам сделал ее, когда Ребекка была маленькой, и боялась грозы.

— Это рыцарь, и он будет защищать тебя, - Клаус протягивает ей фигуру и взяв ее в руки Николина внимательно рассматривает ее.

— Папа обещал меня защищать, - Николина смотрит своему дяди в глаза, и малышка как-будто ищет в них ответ.

— Ну, ты же не против, если тебя еще будет защищать и рыцарь, - уверенно, но спокойно объясняет Клаус.

— Нет, он мне нравится, - Николина тянется к Клауса и целует его в щеку. — Спасибо.

— Тетя Ребекка уже ждет нас в машине, пользуясь моментом, гибрид берет племянницу на руки и спускается с ней в гостиную.

— Дъщеря ми, аз съм следващата. Всичко е наред. Не се страхувайте. ( Доченька моя, я рядом. Все хорошо. Не бойся. )

Кетрин впервые говорит на болгарском за все это время, но сейчас ей управляют только эмоции. Она выхватывает дочь из рук гибрида и прижимает к себе.

— Где мой папа?
– Николина прижимается к матери.

— Должен скора приехать, - эта первая ложь, которую придумывает Пирс.

— Мама, дядя Клаус мне рыцаря подарил, и теперь он будет меня защищать, - Николина показывает Кетрин фигурку. — Мама, что с тобой?

— Ничего, мой совенок, ничего!
– Кетрин старается успокоится и улыбнуться дочери.

— Ты грустишь! Ты грустишь!
– выкрикивает малышка.

— Тебе кажется, совенок, - Кетрин целуют дочь.

— Нет-нет! Я тебя знаю!
– Николина продолжает кричать.

— Я многое пережила, прежде чем жить в Новом Орлеане, познакомилась с твоим отцом. Прежде чем появилась ты.
– Кетрин врет даже тогда, когда говорит правду.