А может?..

— Вполне, — ответила Нина. — Честно признаться, когда Пол вчера утром отвёз меня домой, я плюхнулась на кровать и проспала до девяти часов вечера. Остин потерял меня и, когда наконец дозвонился, сказал, что уже хотел вызывать МЧС, — хохотнула Добрев.

— Ещё бы! Такую девушку нельзя терять даже на несколько часов, — с улыбкой сказал Йен, заставив Нину покраснеть. — Он, наверное, уже заждался тебя, а ты целую неделю провела со мной… — задумчиво произнёс он.

— Остин всё понимает, — ответила Нина. — Он просил передать, что желает тебе скорейшего выздоровления.

— Спасибо, — кивнул Йен. — Какие у тебя теперь планы?

— В середине сентября у меня в Торонто прослушивание: идёт кастинг на фильм «Три Икса: Возвращение Ксандера Кейджа». Мой агент предложил попробовать.

Глаза Сомерхолдера загорелись.

— Какая роль?

— Милой девушки-интеллектуалки по имени Ребекка, — улыбнулась Нина. — Одна из главных женских ролей.

— Уверен, что роль будет твоя, — сказал Йен.

— Посмотрим, — пожала плечами болгарка. — Я прочитала сценарий, он зацепил меня, но на эту роль претендуют ещё десятки талантливых девушек.

— Я верю в тебя, — сказал Сомерхолдер. — Ты получила сразу две роли в «Дневниках», проспав прослушивание! — рассмеялся он. — Есть ли после этого в мире кинематографа что-то неподвластное Нине Добрев?

Болгарка закатила глаза.

— Вы с Полом меня уже бесите! Постоянно припоминаете этот случай, а я готова сквозь землю провалиться каждый раз, когда вспоминаю об этом, — сказала Нина.

— Да ладно тебе, — отозвался Йен и неожиданно для девушки примирительно взял её за руку. — Мы же любя. Я, если ты помнишь, тоже о кастинге тогда совершенно забыл и учил сценарий за рулём.

— Точно! Не хотела бы я тогда оказаться в том автомобиле, — хохотнула Нина.

— Все так говорят, а вот Мегги Грейс понравилось, — театрально надулся Сомерхолдер.

— Ты когда-нибудь после этого практиковал чтение за рулём? — со смехом спросила Нина.

— Нет, с тех пор мой самый экстремальный поступок в этом плане — выпить Колы, пока обгоняешь кого-то. Пока это мой максимум, — улыбнулся брюнет. — Хотя я бы мог!

— Не сомневаюсь, — ответила Добрев. — Кстати, если я всё-таки получу эту роль… Не забудь, что ты обещал прийти на премьеру, — хитро улыбнулась она.

— Я выполняю свои обещания, ты же знаешь, — с теплотой отозвался Сомерхолдер.

— Не теряй этот позитивный настрой, — попросила Николина.

Йен внимательно посмотрел ей в глаза.

— Ты неизменно помогаешь мне верить в лучшее. Если я до сих пор не превратился в депрессивного нытика, то это полностью твоя заслуга. Спасибо тебе. Спасибо вообще за эту неделю… Ты себе даже представить не можешь, как ты мне помогла.

Нина почувствовала, как её сердце начало биться быстрее.

— Знай, что ты всегда можешь положиться на меня, — ответила болгарка. — И никакое расстояние не будет этому помехой.

— Когда ты улетаешь? — спросил Йен.

— Рейс через три часа.

— Я буду скучать. — тихо сказал он.

Нина с нежностью погладила Сомерхолдера по руке, боясь задеть внутривенный катетер.

— Можно тебя попросить кое о чём? — спросил Йен.

— Конечно, — прошептала Нина.

— Не исчезай больше из моей жизни так надолго, — тихо попросил Сомерхолдер, и Нина почувствовала, как на глаза выступают слёзы.

— Больше не буду. Обещаю. — сказала она и улыбнулась, быстро смахнув слезу.

Ребята разговаривали ещё недолго: Йен быстро уставал, и утомлять его Нина не хотела. Сейчас ему нужен был полный покой. Сомерхолдер пожелал болгарке счастливого пути, и Нина вдруг почувствовала какое-то внутреннее спокойствие, будто бы выполнила свой долг. Она смотрела на Йена, и, хоть пока он был очень слаб, а врачи всё ещё не осмеливались давать каких-либо прогнозов, её не покидала уверенность в том, что всё будет хорошо.

Нина тихонько прикрыла дверь палаты и в коридоре столкнулась с Никки.

— Йен уснул, — сказала Нина. — Лучше не заходи пока к нему, врачи говорили, что сейчас у него может быть очень тревожный сон.

— Ладно, — рассеянно пробормотала Рид. — Я как-нибудь сама разберусь, что Йену будет лучше.

— Не психуй так, — примирительным тоном сказала Добрев.

Никки вдруг взглянула на болгарку глазами, полными боли, отчаяния и необъяснимой ненависти.

— Нина, пожалуйста, уезжай, — попросила она. — Не мешай. Нам…

Никки с трудом подбирала слова.

— Интересное заявление, — сказала Добрев, скрестив руки на груди.

— Как только ты появилась, Йена будто подменили. Он на меня практически не смотрит, говорит лишь о тебе, когда ты приходишь, радуется, как ребёнок. Мы планируем пожениться, а с твоим появлением наши отношения начали портиться.

— Не придумывай, — ответила Нина. — Мы с Йеном дружим уже шесть лет, поэтому всегда рады друг друга видеть. Если же он охладел к тебе, то найди в себе силы не винить в этом окружающих, а постараться разобраться в первую очередь в себе.

— Обязательно разберусь, только после того, как ты уедешь, — сказала Никки. — Только тогда всё вернётся на круги своя. Если ты хотела вернуть Йена…

— Прекрати, — устало попросила Нина.

— Откуда я знаю, чего от тебя ожидать, — отозвалась Рид. — Так вот знай: ты этого сделать не сможешь. Йен изменился, и всё то, что он мог почувствовать по отношению к тебе за эту неделю, — не более чем его временная слабость. Всё будет по-другому, — твердила Никки. — Мы поженимся, и я исполню его мечту: я рожу ему ребёнка… Которого ты родить не захотела, думая лишь о себе и своих амбициях.

Нина, услышав последнюю фразу, затряслась. Никки полоснула острой бритвой по ране, которая заживала долго и так мучительно.

— Это не твоего ума дела, — с дикой ненавистью процедила Добрев. — Всё, что происходило между мной и Йеном, не касается тебя. Я никогда не стану рушить счастье Йена, но если он захочет, чтобы я была в его жизни — я буду. И ты этого не изменишь, Никки, как бы ты этого не хотела.

— Неужели ты и правда думаешь, что достойна того, чтобы быть в его жизни после всего, что ты натворила?..