А может?..

— Три года без тебя были безумием.

— Мы всё исправим. Я тебе обещаю, — шептал Йен, и Нина верила ему. — Моя хорошая, нежная, милая Нина. Николина. Я люблю тебя…

Нина немного отстранилась от мужчины и посмотрела ему в глаза. Такой родной и тёплый взгляд. Йен улыбнулся. Через что им нужно было пройти, чтобы вновь обрести всё то, что происходило сейчас с ними? Проверку предательством, жизнь с нелюбимыми, игры со смертью.

— Не оставляй меня, — одними лишь губами произнесла Нина.

Йен наклонился к девушке и с трепетом, почти не дыша, коснулся её мягких бархатных губ своими. Спустя столько времени Йен снова ощутил вкус её губ и нежность её прикосновений, когда никто из них уже не пытался доказать, что они лишь давние друзья, и ему казалось, что земля вот-вот уйдёт из-под ног.

— Я буду рядом. Обещаю. Теперь я ни за что не отпущу тебя.

— Я буду всю жизнь за тебя благодарить Бога, — прошептала Нина, повторив слова Йена, которые он сказал ей пару недель назад.

Йен бережно прижимал к себе Нину, боясь шелохнуться и вдыхая запах её волос. Они слышали биение сердец друг друга, а в это время мимо них проходили десятки пассажиров аэропорта, поглощённые будничной суетой, громко разговаривающие по телефону, отбивающие ритм ходьбы колодками на ботинках и вечно спешащие куда-то. Но Нина и Йен в эти минуты не замечали ни шума аэропорта, ни хода времени: кажется, в их реальности время остановило свой ход. Им казалось, что во всём мире они одни: два человека, измученные ложью самим себе, почти отчаявшиеся, но, оказавшись на краю пропасти, вновь обретшие любовь и надежду. Они не могли знать, что ждёт их дальше, но понимали: это только начало.

====== Глава 38 ======

Почти всю дорогу от аэропорта до дома родителей Нины болгарка мирно проспала на плече у Йена. Он тоже был очень утомлён перелётом, но спать точно не хотел: сердце по-прежнему заходилось в бешеном ритме, а сам он раз за разом прокручивал в голове его разговор с Ниной часовой давности и не верил, что судьба улыбнулась ему в этот вечер, дав шанс на то, чтобы вернуть своё счастье. Йен не знал, как всё сложится дальше — согласится ли Нина переехать к нему, как на всё отреагируют её родители, которые в последнее время настаивали на том, чтобы девушка стала жить в Торонто, удастся ли избежать информационного террора от журналистов, которые в погоне за сенсациями, пару раз сфотографировав, как Нина выходит из госпиталя, в котором Сомерхолдер проходил лечение, выпустили статьи с красноречивыми заголовками наподобие «Неужели Йен Сомерхолдер изменяет Никки Рид с Ниной Добрев?» — однако сейчас это его волновало мало. Главным было для него лишь то, что с Ниной они, несмотря ни на что, снова рядом друг с другом. Йен почти не моргая смотрел на проносящиеся за окном автомобиля такси канадские небоскрёбы, пока ещё пустынные улицы и перекрёстки, аллеи, постепенно начинавшие окрашиваться в жёлто-оранжевые оттенки осени, и думал о том, зачем он устроил этот цирк, почти три года пытаясь убедить себя в том, что абсолютно счастлив, втянул в эту игру Никки, к которой он сейчас, хоть и испытывал раздражение, но которая, по его мнению, всё равно не заслуживала стать для него лишь средством замены Нины. Йен, несмотря ни на что, хоть и не всегда, но умел признавать свои ошибки, а потому сейчас хотел лишь одного: всё исправить.

Сначала Йен не планировал поехать вместе с Ниной домой к её родителям, не желая стеснять их, поэтому планировал забронировать номер в каком-нибудь отеле неподалёку, но Добрев удалось уговорить его остановиться у её семьи. Сомерхолдер слабо представлял реакцию родителей Николины на его неожиданный и явно незапланированный визит в Торонто, но никакого волнения не чувствовал: он был просто опьянён своим счастьем, и это лишний раз убеждало его в том, что какие-то мелкие неурядицы и проблемы, которые могли возникнуть сейчас, в жизни не имеют большого значения, потому что легко преодолимы.

— Просыпайся, — шепнул Нине Йен, когда таксист припарковался буквально напротив особняка семейства Добревых.

— Уже в Торонто? — не открывая глаз и пока явно не понимая, где находится, сонно пробормотала Николина.

— Уже два часа как, — хохотнул Сомерхолдер, открывая дверь автомобиля.

— О боже! — встрепенулась Нина, распахнув глаза, оглядевшись и наконец осознав, что действительно приехала домой. — Совсем заспалась…

Отец Нины, увидев, как она выходит из автомобиля, окрикнул Микаэллу.

— Приехала! — широко улыбнулся он, направляясь к выходу из дома, чтобы встретить дочку и заодно помочь с чемоданами.

Микаэлла метнулась к окну, но её взору предстала картина, несколько иная, нежели чем та, что увидел Николай: мать Нины увидела, что дочь приехала отнюдь не одна: вместе с таксистом из багажника чемоданы выгружал… Йен. Брюнет широко улыбался и не сводил глаз с Нины, она звонко хохотала, и вдвоём они выглядели невообразимо счастливыми.

— Мама! Папа! — именно таким возгласом Нина неизменно приветствовала своих родителей, приезжая в Торонто, и этот день не стал исключением.

Нина кинулась к Микаэлле и Николаю в объятия, даже забыв о том, что оставила Йена и таксиста с огромными чемоданами одних.

— Я очень скучала, — прошептала Николина.

— Нет, Нина, прекращай. Переезжай в Торонто, невозможно каждый раз ждать встречи по десять месяцев, — сказал отец, заставив Нину рассмеяться.

— Ты совсем сонная, — заметила Микаэлла, прижимая к себе дочь.

— А чего ты хочешь, рейс в три часа ночи, — развёл руками Николай.

— Мам, пап… — Нина наконец отстранилась от родителей и поджала губы, едва сдерживая улыбку. — Я приехала не совсем одна.

Микаэлла взглянула дочери в глаза и увидела в них тот счастливый, детский блеск, который в последний раз она видела ещё тогда, когда Нина была с Сомерхолдером.

В этот момент Йен, покончив наконец с чемоданами, подошёл к девушке и её родителям.

— Да мы видим, — усмехнулся Николай, увидев брюнета и обо всём догадавшись.

Мужчина добродушно протянул Йену руку.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Йен и застенчиво, как старшеклассник, улыбнулся и ответил на рукопожатие.

— Так тебя уже выписали из госпиталя. Йен, слава богу, всё обошлось, — сказала Микаэлла и неожиданно для самого Сомерхолдера обняла его. К жениху своей дочери она относилась с особенной теплотой, видя то, как он заботится о ней и какой счастливой она с ним становится.

— Всё уже хорошо, — заверил брюнет.

— Ну что, мы так и будем стоять на крыльце? — рассмеялся Николай, и вся компания прошла в дом.

— Йен, вы…всё-таки помирились? — спросила Микаэлла.

— Я никогда не думал, что однажды стану просто одержим человеком и смогу ощутить настолько сильные чувства, когда все мысли только о нём одном, о следующей встрече с ним. Жаль, что лишь болезнь помогла мне понять, что стать счастливым без Нины я уже не смогу, — вздохнул Йен. — Возможно, кто-то сверху дал знак.

Нина смутилась и, кажется, даже немного покраснела. Сомерхолдер взглянул на неё и притянул к себе.

— Мы очень рады за вас, ребята, — с отеческой теплотой сказал Николай. — Пусть всё сложится так, как вы хотите.

— Спасибо, — кивнули Йен и Нина. — Микаэлла, Николай, мне не хочется как-то стеснять вас в вашем доме, тем более Нина говорила, что скоро должен приехать Сандро, поэтому мне, наверное, нужно будет отлучиться — забронировать номер в отеле, он здесь совсем недалеко, если верить интернету.