А может?..
Шрифт:
— Я не к тому клоню, — мотнула головой Нина. — Знаешь, Кэндис, я только недавно поняла, как на самом деле глупо говорить о том, что ты будешь находиться в том или ином состоянии или делать что-то вечно. Это блеф. Уже через неделю жизнь может повернуться так, что все эти громкие слова будут казаться тебе бредом сумасшедшего. Всё рано или поздно заканчивается. Я убедилась в этом на собственном опыте. Знаешь, съёмки пятого сезона… Ещё никогда работа над этим сериалом не была настолько тяжёлой для меня, — задумчиво сказала Нина. — Что-то давит на меня извне, я чувствую себя некомфортно, хотя раньше этот павильон был для меня вторым домом, и я думала, что иначе быть не может.
Кэндис, конечно, понимала причину такого состояния Нины, но как об этом сказать подруге, чтобы снова не ранить её чувства
— Йен… — погрузившись в свои мысли, блондинка сама не заметила, как вслух произнесла имя старого друга. И осеклась, прокляв свою несдержанность. Кэндис со страхом посмотрела на Нину, убедившись в том, что болгарка слышала её. Нина усмехнулась.
— И он в том числе, — сказала она. — Мне уютно рядом с ним. И я так скучаю по тем временам, когда мы часто проводили время вместе, хотя очень стараюсь это скрывать.
С этими словами Нина опустила глаза, и Кэндис показалось, что болгарка сделала это для того, чтобы Аккола не увидела, что глаза у неё были на мокром месте.
— Ты по-прежнему занимаешь особое место в его жизни, — тихо, но уверенно проговорила Кэндис.
— Не знаю, — мотнула головой Добрев. — Не знаю, что я значу для него, и что у него в душе… Никогда раньше не задумывалась об этом, но теперь я так хочу, чтобы после окончания сериала он не вспоминал обо мне, как о последней твари.
— Ты же сама прекрасно знаешь, что этого не будет, — сказала Кэндис. — Неужели его поведение по отношению к тебе ни о чём не говорит? Он ради тебя рисковал жизнью…
— Он поступил бы точно так же, окажись на моём месте любая другая девушка, — перебила её Нина, — и это правильно.
— Ты всё ещё его любишь, — теперь Кэндис наконец-то решилась озвучить свои мысли, больше не видя смысла в том, чтобы молчать об очевидном.
— Наверное, — рассеянно пробормотала Николина. — И я ненавижу в себе это. Ненавижу, что не могу отпустить прошлое, сделать шаг навстречу новой жизни… И новой любви. Я не могу отпустить его, Кэндис, понимаешь? — с дрожью в голове сказала она и взглянула на подругу. Глаза болгарки были полны боли и отчаяния. — Ей-богу, я уже готова позвонить Дереку и сказать: «Слушай, помнишь, ты тут мне летом в любви признавался, давай попробуем начать встречаться?», – Нина с горечью усмехнулась. – Для того, чтобы забыть наконец обо всём том, что было между мной и Йеном и о том, как всё это закончилось. Я так хочу заставить себя влюбиться… Но не могу. Знаешь, наверное, было бы лучше, чтобы мы с ним конфликтовали, как это было в сентябре. Тогда он действительно раздражал меня, и я практически ничего не чувствовала. А сейчас, когда мы так близки на работе… Это больно.
Нина закончила говорить и с грустью вздохнула, вновь опустив глаза и облокотившись руками на колени. Кэндис положило руку на плечо лучшей подруги.
— Не надо заставлять себя полюбить кого-то, это не выход, — сказала девушка.
– Это, наверное, прозвучит банально, но время лечит, Нинс. Я знаю это. В конце концов, настанет тот момент, когда ты сможешь смотреть на Йена и улыбаться, даже осознавая, что вам уже не по пути.
— Если бы ты знала, как я жду этого момента, — с грустью проговорила Добрев. — Знаешь, иногда так хочется подойти к нему, поговорить о чём-то, как раньше… Но ему это вроде как и не нужно.
— Да откуда ты можешь знать, что у него в голове? — воскликнула Кэндис. — По каждому его действию видно, что он начал отпускать эту ситуацию.
— Если так, то я буду счастлива, — сказала Нина. — Ему было тяжелее, чем мне, я знаю это…
— Как бы там ни было, всё произошедшее уже в прошлом, — сказала Аккола. — Время идёт быстро. Вы и сами можете не замечать, как оно отдаляет вас от всех воспоминаний, притупляет эмоции, помогает забыть и преодолеть эти барьеры, которые вы сами друг перед другом выстроили.
Нина хотела было что-то ответить подруге, но в этот момент в гримёрную постучались.
— Входите, открыто, — отозвалась болгарка, и в дверном проёме появился Пол.
— Привет, девчата, — с улыбкой поздоровался он, войдя в комнату и обняв сначала Нину, а затем Кэндис. — Нина, ты чего такая грустная? Выше нос! Вы же едете получать награду!
— Тебе показалось, Пол, — ответила Нина и улыбнулась,
чтобы убедить друга в том, что всё в порядке. — Почему ты так уверен, что мы победим?— Потому что химия Делены непобедима, — хохотнул Уэсли. — Нет, серьёзно, кому там ещё брать эту награду?
— Лично мне нравятся ещё Капитан Крюк и Эмма, — сказала Нина. — Колин и Джен действительно потрясающи, так что я буду только рада, если награду возьмут они — это будет заслуженно.
— Делена. Я сказал, Делена. И точка. — фыркнул Пол, скрестив руки на груди.
— Ладно, ладно, пусть будет по-твоему, — рассмеялась Добрев.
— Кстати, я по поводу чего заходил-то… — пробормотал Василевски, потирая лоб. — Перерыв кончается, вас попросила позвать Кэролайн. Надо отснять ещё несколько сцен, и всё — мы свободны, как птицы в поднебесье.
— Передай Кэролайн, что мы уже идём, — отозвалась Кэндис.
Уэсли кивнул и вышел за дверь.
— Спасибо тебе, Кэндис, — сказала Нина. — Я поговорила с тобой, и мне действительно стало как-то легче. Спасибо, что выслушиваешь моё нытьё.
— Прекрати, это не нытьё, — с возмущением перебила её подруга. — В таких ситуациях всегда лучше выговариваться кому-то, иначе так и в депрессию недолго уйти.
Нина кивнула и улыбнулась.
— Ну, а теперь пошли работать, — предложила Кэндис, и девушки вышли из гримёрной.
Вечером следующего дня Сомерхолдер и Добрев вылетели в Лос-Анджелес, чтобы уже через несколько часов после приезда посетить любимое многими американцами и не только мероприятие под названием People’s Choice Awards. Организаторы, распределявшие места в зале между знаменитостями, которые были приглашены на церемонию и официально подтвердили своё участие в ней, выделили для Йена и Нины места практически рядом друг с другом — они должны были сидеть на расстоянии двух мест друг от друга. Такое расстояние между ними было оставлено с той целью, чтобы эти места могли занять люди, которые могли сопровождать актёров. Нина и Йен не договаривались друг с другом, но решили, что звать на премию с собой никого не станут. Правда, на протяжении какого-то времени Йен хотел предложить Никки составить ему компанию, однако от этой идеи впоследствии очень быстро отказался, не желая вызывать ревность со стороны Пола Макдональда. К тому же, он думал, что это будет не слишком-то красиво по отношению к Нине. Так что смело можно сказать, что этот вечер Нина и Йен разделяли только друг с другом.
На следующий день после РСА у Нины был день рождения, маленький юбилей — девушке исполнялось 25 лет. Болгарка настолько увлеклась работой, что о предстоящем празднике даже не думала, планируя лишь собрать всех друзей в ресторане по возвращении из Лос-Анджелеса. Но вот её близкая подруга Джулианна Хаф и Йен о её дне рождения не забыли. За неделю до церемонии вручения премии Джулианна позвонила Сомерхолдеру и напрямую спросила, как он собирается поздравить Нину. Такой вопрос, к удивлению девушки, бывшего жениха подруги врасплох вовсе не застал: он сказал, что хочет как-то скрасить этот день для Нины, ведь она проведёт его вдали не только от семьи, но и от друзей, но честно признался, что пока не знает, как это сделать. Вот тут-то Хаф и Сомерхолдер и сошлись в желании устроить для девушки маленький праздник, а потому великолепно сработались, обсуждая детали на расстоянии нескольких тысяч километров друг от друга. Джулианна, как и Йен, прилетела в Лос-Анджелес, так как была приглашена на РСА. Вместе с Йеном, прибывшим в город на несколько часов раньше болгарки, они забронировали несколько номеров в отеле, чтобы переночевать, а затем отправились в одну из лучших кондитерских Лос-Анджелеса, чтобы заказать праздничный именной торт. Подругу Нины расстраивало лишь одно: она отлично готовила и поэтому хотела испечь праздничный торт для болгарки самостоятельно, а заодно и привлечь к его приготовлению Сомерхолдера — так, по её мнению, получилось бы искреннее и милее, однако Йен и Джулианна попросту не смогли найти в Лос-Анджелесе свободные апартаменты с кухней на пару часов. Впрочем, расстраивались друзья болгарки недолго: им ещё предстояло выбрать подарки, и этот процесс для них обоих был настолько сложным, что о самостоятельном приготовлении торта они в скором времени забыли.