А мы с тобой не чужие

Новиков даже кусок пирога кладет обратно на тарелку.

— Да ты что? На подруге твоей, наверное, женится?

— На ней. Говорит, ради дочки. Чтобы ее на лечение отвезти.

— Знаешь, Даш, мне все равно, какая у него причина, чтобы с тобой развестись. Пусть сделает это поскорее.

Я вздыхаю.

— Надеюсь, это произойдет.

… Вечер выдается спокойным. Данил сидит у себя в комнате. Пыхтит, делает уроки. Я периодически посматриваю в его тетрадь, проверяю. Рядом топчется Мишка. Смешной он, этот Мишка. Глаза выразительные, а сам похож на инопланетное существо.

На кухне тушится мясо и закипает картошка. Скоро будет готов ужин.

Андрей работает в гостиной. Гостиную мы отвели под рабочий кабинет, теперь там все завалено документацией. Распечатанные лекции, учебники, рабочие программы – все это лежит стопками на окне и на большом рабочем столе, который мы перенесли вниз с мансарды.

Квартиру Андрея пока сдали в аренду. Решили, что ей ни к чему пустовать. По деньгам вышло довольно неплохо, район престижный, да и заплатили квартиросъемщики за год вперед. Неплохое подспорье для нашей маленькой семьи.

К вечеру на улице похолодало. В доме тоже прохладно, и мы утеплились – достали из шкафа спортивные костюмы. У нас с Андреем они одинаковые – синие, с белыми полосками по бокам. Мы их покупали для спартакиады в нашем институте еще весной. У Дани костюм красный.

Даже на Мишку надели свитер для собак. В цветном свитере он выглядит еще удивительнее, и я не могу удержаться – делаю фото и посылаю маме с папой.

— Даша, картошка! — оторвавшись на миг от экрана ноутбука, кричит Андрей, и я слышу, как шипит огонь на плите.

— Ой…

Бегу на кухню, открываю крышку, но поздно – плита залита водой.

— Вот же… — ругаюсь, но ничего не поделаешь, придется отмывать.

Пробую картошку, она готова. Отлично, осталось сделать пюре и можно звать Андрея и Даню ужинать. Вытираю стол в столовой, достаю салфетки и столовые приборы.

Включаю миксер, делаю пюрешку.

У ворот слышен шум.

Я выглядываю в окно. Вижу за забором «Лексус» Сергея.

Вскоре Сухоруков и сам показывается на дорожке. Он не один, с ним адвокаты.

— Андрей, — зову Новикова.

Сережа вваливается в коридор с подарками для сына.

— Папка! — радуется Данил.

Игры, любимые сладости, новые кроссовки, самые модные в этом сезоне – Даня в восторге. Прыгает вместе с Мишкой вокруг пакетов с обновками, в глазах сплошной восторг.

Мы с Андреем стоим, как спортивная команда, в дверях столовой и молча взираем на гостя.

— Дашуль, приветик, — Сережа озадаченно смотрит на нас. — Вы что, только с соревнований?

— Нет, мы просто утеплились, в доме прохладно.

— А-а-а, надо же, и костюмы одинаковые, — Сергей дружелюбно протягивает Новикову свою ручищу. Как и не было между ними никаких конфликтов. Андрей на приветствие отвечает сдержанно. Я инстинктивно придвигаюсь к нему ближе.

Да уж, если Сереже что-то надо, он в лепешку разобьется, а своего добьется. Вот и сына Андрею пристроил. А что такого? Подумаешь, забыл позвонить? Зато кроссовки новые привез.

— В общем, так, Дарья, — Сергей несколько мгновений смотрит мне в глаза, а потом продолжает: — Давайте за стол сядем и разрубим наконец, этот узел?

Я усмехаюсь.

— Расписаться с Юлей не терпится?

Он хмурится. Достает из черной папки какие-то бумаги.

— Не смейся. Это вынужденная мера. На кону здоровье моей дочери.

Такой жены, как Шульгина, и врагу не пожелаешь.

— И то верно.

Глава 58

Я провожаю его в столовую.

— Даш, — Сергей достает какие-то бумаги. — Это свидетельство о разводе. Судья сегодня все подписал. Раздел нашего имущества тоже произвели по всем правилам. У нас общего из крупных приобретений исключительно квартира в Сочи и машины. Я на твою машину не претендую, надеюсь, ты на мою тоже. Остальное, как хочешь. Нужна тебе мебель из нашей квартиры? Или бытовая техника?

— Не нужна, — слышу голос Андрея. Он останавливается за моей спиной.

— Ага, личный адвокат прибыл, — Сережа хмурится, но лишь на мгновение. — Ладно, нет, значит, нет. Спорить не буду. Алименты на сына ты будешь получать на карту. Квартиру в Сочи оценили в двадцать четыре миллиона рублей. Я честно поделил сумму пополам. Ты получишь двенадцать миллионов.

— Кхм, — я читаю документы. Чувствую, как дрожат руки. Свидетельство о разводе, наш раздел имущества - все по правилам. Видимо, Сергей подготовился основательно. Не зря же у судьи проторчал пол дня.

Поднимаю на него глаза.

— В чем подвох?

Сухоруков пожимает плечами.

— Ни в чем. Просто… после смерти нашей с тобой дочки я полетел в глубокую пропасть. Мне казалось, оттуда нет выхода. А сейчас есть Ангелиночка. Я хочу ее спасти, понимаешь? Хочу, чтобы она была здоровой. Ради этого я готов расписаться с Шульгиной, но поверь, она пожалеет, что заставила меня жениться. Деньги с квартиры в Сочи пойдут на лечение в Германии. Да Бог с ними, с деньгами. Я их еще заработаю. Главное, чтобы мой Ангелочек каждое утро улыбался и называл меня папой. Все только ради этого, Даш.

Я чувствую, как першит в горле. Ощущаю теплые ладони Андрея на своих плечах. Он стоит позади меня, как твердая скала, и защищает от боли, которую причиняет вся ситуация с ребенком. Сжимаю его пальцы в ответ.

— Хорошо, Сереж. Пусть будет так, как ты решил, — киваю согласно. — Надеюсь, твоя дочка сможет слышать.

Он кивает. Достает мобильник, набирает кого-то.

— Ребята, заносите.

Я настораживаюсь.

— Что заносить?

Те самые охранники, что бегали за Сережей по институту, затаскивают огромный телевизор, игровые приставки, что-то еще в пакетах. Адвокат Сухорукова ставит на стол в столовой черную спортивную сумку и детектор банкнот.

— Что это такое? — не понимаю я.

— Деньги, конечно. А ты что подумала? — фыркает Сухоруков.

— Ты привез двенадцать миллионов наличкой?

— Ну, да. Со мной расплатились наличкой за квартиру. Уж извини, разбираться с банком не было времени. У меня каждая минута на счету.

Новиков шумно выдыхает. Прижимает меня к себе, и мы оторопело наблюдаем за тем, как на стол из сумки вываливают стопки пятитысячных купюр. Адвокаты каждую стопку вставляют в детектор банкнот, считают, перекладывают на другую сторону стола.