А небо – уже в снегу…

Души земной –

И суета вселенной.

*

Поверю снам, доверюсь музе я

И прогоню тоску взашей.

О, эта вечная иллюзия

Любви, уставшей от дождей!

Как льют дожди!..

И нам не верится,

Что есть им и предел, и срок,

Что для весны – пустяк, безделица

Весь этот вздыбленный поток.

Как льют дожди! –

Ретивы, пылки,

И ни узды им, ни вожжей…

И в страх вгоняют сторожей

Грозы трескучие ухмылки,

И бредят косы и косилки

Травой,

Заждавшейся ножей.

*

И всё-то нам по жизни не хватает,

Чего – давно и тихо не пойму.

Хватаешься за строчку – исчезает

Опора слов,

За слово – слово тает

И что-то тайное своё нам оставляет

В закатном, синем, облачном дыму.

И мы, теряясь, то горим, то стынем

В вечерней мгле – и тихо дорожим

Вот этим счастьем – облачным и синим,

Случайным, вроде бы,

И оттого – большим…

*

Мороз пригас, приглох, но грязь достала.

И от грачей ни радости, ни проку.

Зима ушла поспешно и до срока:

Не стало снега – и зимы не стало.

И влажное, вспотевшее светило,

Набросив кисею слепых дождей

На лица, руки, голоса людей,

Для нас с тобой зимы не отменило.

И хвойных чащ лесное забытьё

Плывёт смолой, теплом – а нам морозно,

И розно, и неправедно, и слёзно…

И, вечные, уходят в небо сосны,

Прощая нам и правду, и враньё…

*

Не суетливым быть, а деловым

Житейская нас мудрость призывает.

О, этот мир проснулся и зевает,

И квохчет кочет, и фырчит и лает

Дворовый пёс, и неосуществим

Твой стон насчёт свободы и покоя.

День тронулся – просторно и легко, и

Ему твои печали ни к чему.

И всё, что достаётся одному

Ему – оно вполне твоё по праву:

И хмель в саду, кудряво-кучерявый,

И старого платана ствол корявый,

И плесень в неухоженном дому –

Где, нищие, мы честно, деловито,

Пока ещё свобода не забыта,

Осуществляли некий тайный план.

Мы так старались, что рыдал диван,

И щерилось разбитое корыто,

И в будущее дверь была открыта,

И утренней зари вино разлито,

И жаждал губ

Полупустой стакан…

*

Кто торопится жить в добродетели –

Дай-то Бог! – никогда не умрёт…

Эти хвои, секвойи – свидетели

Дней ли наших,

Эпох ли, столетий ли,

Эти сосны там – старцы ли, дети ли,

Небо всех нас в одно соберёт,

И объявит нам нечто о времени,

Где теперь – ни потерь, ни разлук,

Где всё так же уходят на юг

Наши пращуры –

Когтем и теменем

Прикрывая воскрылых подруг.

И чем дальше, тем ярче и шире

Означается тихий излом

В нашем мире – в изменчивом мире –

Страшноватом,

Счастливом,

Большом.

*

О-о, зима-а-а… - сказал мне незнакомый

Озябший пёс, зевая у ворот.

В природе что-то сдвинулось,

И кроме

Снегов шальных,

Смятением влекомый

Вернулся этот стон, душе знакомый –

Как будто дел опять невпроворот,

Как будто снова и зима, и стужи,

И поздняя любовь в преддверии весны,

Как будто ты опять

И зван, и где-то нужен,

И беды впереди

Не определены…

*

Поститься,

Молиться истово,

Лопатить залежи книг,

Глядишь – и постигнешь истину.

Я её не постиг.

Ну как мне понять,

Принять её,

Когда расшибают лбы,

Железные сжав объятия,

Друг другу чужды,

Понятия

Случайности и Судьбы…

И в срок свой, по расписанию,

Без всякой твоей вины,

Охлынут и ливни ранние,

И мятой травы стенания,

И смелые сны весны…

И ты остаёшься в мире, как

Иссякнувший суховей,

Как всхлип в тишине аллей,

И ближе и всё милей

Душе твоей горькая лирика

Полыни

И пыль полей.

*

Тесен мир и просторен –

Вздорен

Этот вывод лишь наяву.

А во сне он вполне бесспорен,

Если вникнуть – не в суть,

Но в корень…

Словно в поезде я живу.

Словно в тесном купе,

А окна

Распахнули глаза вовне.

И дожди моросят –

И мокнут

Отраженья твои в окне.

И летят, и сквозят просторы

В хлябь небесную – мчат, бегут,

Завершая земные споры

Хриплым кашлем своих простуд.

И уже ни тебя, ни речи

О тебе,

И в тоске, наугад,

И бедой, и любовью мечен,

Ты срываешь стоп-кран, калеча

Тормоза…

И о нашей встрече

Поезда

До сих пор

Кричат.

*

Падает на землю суховей.

Обрывает листья, тащит юзом.

От жары взрываются арбузы

И репей

Прилипчивей и злей.

А судьба –