А обещали сказку…

– Он дает владельцу вечную жизнь, – тихо и мрачно. – Но это стра-ашное бремя. Посмотрите на меня.

Внимательно разглядываю невысокого карлика с длинной бородой и скривившимся личиком.

– Мне сотни лет. И это… ужасно.

– То есть вечной молодости не будет?

Угрюмый взгляд был мне ответом.

Потом мне показали напиток любви (в нем кто-то плавал), ожерелье Прекрасной Леди (надеваешь, и все мужики видят что-то, что так и тянет схватить), волшебную палочку (при нажатии – вибрирует в руке, тихо жужжа… что там за сила, мне так и не объяснили), глаз дракона, печень оборотня и как изюминку пояс верности! Для мужчин.

– Тоже волшебный? – ошарашенно разглядывая хлипкую конструкцию с кучей крючочков, защелок и игл.

– Да! – обрадовавшись, что посетитель наконец-то проявил интерес. – Срабатывает при попытке измены. Жуткая вещь.

– Точно, – возвращая пояс владельцу.

– Это тоже не интересно? – убито.

– А по-настоящему магических предметов нет?

– Они все магические! Ну… пояс иногда срабатывает сам по себе. Но это тоже страшная редкость. Кстати, пользуется огромным спросом.

Киваю и лезу сама рыться на полках. Там… что-то мелькает в глубине.

В каморку протолкался еще один посетитель, задвинув продавца вбок, а меня – в эту самую полку.

– Блин!

– Учитель! Ну наконец-то.

Матерюсь, выныривая из кучи поваленных предметов и сжимая в пыльных руках что-то трепыхающееся и холодное.

– Что?! – зло оборачиваясь.

– А вы… сейчас тоже колдовали? – испуганно.

Вспоминаю, куда и как послала парня.

– Нет, – хмуро разглядывая то, что добыла.

Сэм забыл, зачем пришел, и тоже склонился над едва освещенной светом ладонью. Хозяин трактира сопел рядом, тыкая в предмет пальцем.

Хотя предмет – сильно сказано. Небольшая фигурка в виде железной девочки с шестью парами стрекозьих крылышек, выходящих из района между лопаток. Она едва шевелилась, двигаясь рваными позвякивающими движениями и пытаясь то ли встать, то ли лечь.

– Это что?

– Не знаю. Ммм… – Продавец покосился на нас и тут же сменил тон на оживленный: – Точнее, это именно то (!), что… я хотел оставить напоследок.

– Сколько? – Сэм. Завороженно следя за становящимися все более правильными движениями фигурки. Видимо, она пропиталась моей магией, до этого исчерпав свою, уже не первый год пылясь на старых полках.

– Сто.

Молча смотрим на карлика, переваривая цифру.

– Золотых? – недоверчиво. – Да я за такие деньги дворец куплю, старик!

– Серебряных, – хмуро.

– Конюшни при дворце! – рычал Сэм, напирая на карлика и пылая праведным гневом. Сунула ему в руку три серебрушки (так, чтобы продавец не заметил) и, посадив фигурку на полку, вышла. Уверена – парень сторгуется. Он умудряется затариваться на рынке без денег, прикарманивая то, что я выдаю ему на еду и прочие расходы. Понятия не имею, куда ему столько меди, но факт в том, что тратить этот мальчик умел.

В кладовке уже орали, переходя на личности. Пройдя мимо прислушивающегося мага, молча выхожу на улицу и, сунув руки в карманы, иду назад, решив вернуться сегодня в башню пораньше. Поздно уже, да и клиенты должны скоро подойти. Я ведь теперь зарабатываю на жизнь магией, принимая по три человека в день. И кстати, неплохо с них получая. По крайней мере, для этого сна – вполне хватает.

Вечер. По крышам бегают нарисованные кошки, гоняя сонных птиц. Ветки деревьев скребут по стенам, качаясь от ветра. А где-то высоко в облаках, пролетая над городом, кричит пьюха.

Сижу на подоконнике с чашкой горячего чая и сонно слушаю очередное требование какой-то инкогнито о любовном зелье, возвращающем еще красоту и молодость. Сэм, кстати, вернулся. Тихо вошел и тут же шмыгнул в свою комнату, что-то пряча под рубашкой. Я и не сомневалась, что он сторгуется. Хотя… карлика, конечно, жаль. На секунду выглянув, паренек счастливо улыбнулся и снова скрылся внутри. (Я ему там окно сделала: открывающееся и со стеклом. Дорогая вещь, кстати. Такие же поставила в спальне и туалете с ванной. Для вентиляции.)

– Так как?! – Тонкий визгливый голосок отвлек от дум, заставив снова сконцентрироваться на придворной даме.

– Любовное зелье должен выпить тот, кто вам нравится?

– Ну да! – фыркнув.

– А тогда зачем в него добавлять эффект красоты и молодости?

– Так он стар! – Как полной дурехе, но с безграничным терпением.

– А-а…

– Зато богат! И… я хочу его, – капризно.

– Пятьдесят золотых.

Открытый ротик… и полминуты абсолютной тишины. Ка-айф.

– Сколько? – откашлявшись.

– Пять.

– Но… но это тоже дорого! Омникус берет всего две серебряные монеты!

– Вот к нему и идите. А я не собираюсь делать из трех зелий одно, да еще и подгонять эффект ни за что ни про что.

– Но…

– И если ваш суженый облысеет или взорвется, вместо того чтобы помолодеть и влюбиться, пеняйте на себя. А я умываю руки.

Девушка сощурилась, все еще скрывая лицо за серебряной маской, и процедила, что мне это еще ох как аукнется. После чего тихо и не очень вежливо напомнила: кто я и кто она. Вспоминаю про инкогнито. Девушка растерянно замолкает.

– Хорошо. Три золотых, принцесса. – Гнев в огромных голубых глазах. Только что инкогнито накрылось медным тазом. – Или Омникус.

Мы договорились.

А за дверью с новой статуэткой играл Сэм. И парню в данный момент было глубоко фиолетово, кого принимает в комнате его Учитель и какие чудеса будут твориться после его ухода. Главное: у его новой игрушки длинные ресницы, забавная улыбка и черные, сверкающие бриллиантами глаза. А еще она умеет танцевать и понимает все, что ей говорят: сядет на краешке стола, обняв колени, и глядит в его лицо.

И это самое настоящее чудо. Уж Сэм-то в них разбирается.

Глава 50

Сотни свечей горят тихим приятным светом, освещая огромный подземный зал.

Ни окон, ни люстр. Только старинные канделябры и пламя трех огромных печей, в которых на вертелах жарится мясо. Всюду расставлены широкие круглые столы мореного дуба, окружающие их приземистые табуреты, и видны сервизы деревянной посуды. Само место зовется таверной-рестораном – первой в своем роде и в этом городе. А держат ее, как ни странно, гномы. Нанимающие персонал из людей и не слишком щедро оплачивающие их труд.