А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы

— Давай позже это обсудим. Мы без пяти минут в западне. Сейчас самое главное — быстро отсюда свинтить, пока нас не обнаружили. И запутать следы.

— Хорошо, извини... Просто...

Я снова резко обернулся на ходу.

— Ладно-ладно, сорямба. — Кира подняла руки в извиняющемся жесте. — Также через крышу полезем?

— Да. Но сначала осмотримся, чтобы сразу в их лапы не влететь.

Путь наверх был нам знаком и занял совсем немного времени. Но пока мы забегали вверх по эскалатору, со стороны главного входа вновь послышались голоса. На сей раз все они точно были мальчишеские.

— Лезь первая, я подержу. — Обхватив испачканный сажей воздуховод, я позволил девчонке взобраться по нему обратно на крышу так, чтобы искорёженная труба не перевернулась. — Теперь ты держи.

Вцепившись в свой край воздуховода, Кира раскраснелась от натуги. Но, несмотря на то, что труба ходила подо мной ходуном, она умудрялась сохранять амплитуду этих колебаний в нужных рамках, чтобы я не перевернулся на полпути. Крепкая у неё хватка для тощей девчонки.

Но вот обгоревшая труба оказалась совсем не такой прочной.

Воздуховод скрипнул, подломился и с грохотом развалился пополам. И я не только свалился пузом на пол, но ещё и получил обломком по затылку.

— Ба-алин! — Раздалось сверху раздосадованное восклицание. — Я щас что-нибудь найду похожее!

— Не кричи! — Моё предупреждение получилось сдавленным само собой. При падении я ушиб солнечное сплетение и сейчас ловил ртом воздух, пытаясь как можно скорее подняться и прийти в себя.

Подростки у входа точно расслышали этот грохот. Частота и громкость долетавших до моего слуха возгласов возросли. И кажется, начали двигаться по сторонам от входа. Ищут способ войти.

— Блин... Тут всё короткое... Или приварено... — Мечась вдоль края осыпавшихся внутрь длинных потолочных окон, Кира информировала меня громким шёпотом.

— Займи оборону у лестницы. Не высовывайся! Я что-нибудь придумаю... — На затылке росла неплохая шишка, но дыхание постепенно восстанавливалось. Вроде бы ничего не сломал.

До края окна метра три с половиной. Оглянувшись, я попытался найти что-нибудь, с чего можно было бы взобраться самостоятельно. Деревянные и пластиковые прилавки внутри ближайших павильонов сгорели.

Пробежавшись вдоль рядов дальше, я находил всё то же самое — от торговых конструкций остались в лучшем случае лишь тонкие металлические каркасы, которые ни за что не выдержат мой вес. Разбитые витрины, сгоревшие мониторы, телевизоры и всякая мелочёвка...

— Эй! Шутник! Внизу был магаз с крупной бытовой техникой! — Сверху послышался сдавленный шёпот Киры, которая наблюдала за моими метаниями и сумела разгадать их смысл. — Там холодильники, стиралки, плиты...

— Ты почему не у лестницы?!

— Да с той стороны нет никого! Все на парковку сбежались!

— Дуй обратно!

— Да ладно-ладно... — Недовольно поморщившись, девчонка вновь исчезла за краем оконного проёма.

Однако, её сведения были полезны — и на счёт техники, и на счёт того, где сейчас собиралась толпа, привлечённая неизвестной машиной. Оставалась надежда, что они не обратили внимания на грохот воздуховода...

— ...я ж говорил, что его видел!

— Да ты и вчера в каждом кусте Шутника видел. А это просто жора какой-то обосранный был.

— Ну щас-то это точно не жоры! Вы ж видели тачку!

— Да он раньше никогда на машине не ездил!

Спускаясь к большому салону бытовой техники обратно на первый этаж, я старался не высовываться за перила и прислушивался к разговорам пацанов, собиравшихся у входа. Толпа росла. И степень разумности аргументов и предложений падала вместе с ростом количества участников дискуссии.

— А щас вообще их там человек пять было!

— Я десять видел!

— Да у тя в глазах двоится, объебос...

— Чё-ё-ё!?

— Тихо, бля! — Кто-то наконец-то попытался взять на себя командирские функции.

— Хуль ты раскоман... Ай!

— Сука, бля... Попизди мне тут... — Командир был достаточно суров. После очередной пары глухих ударов бунт был подавлен. Галдёж стих настолько, что стало слышно даже тихое хныканье репрессированного бунтаря.

— Так... Кто тачку первым заметил? Рассказывай...

Дальнейший разбор пацанских разведданных я слушать не стал. И побежал к рядам сгоревших холодильников, чернеющих у противоположного конца торгового ряда, отходящего от центрального входа.

Некоторую технику раскурочало и раскидало в стороны взрывом какого-то крупного боеприпаса. Большинство приборов было изрешечено выстрелами или исцарапано рикошетами. Самыми целыми были только тяжёлые газовые плиты.

Большинство холодильников выгорели до металлического каркаса. Оптимальное сочетание высоты и веса. Если открыть дверцы всех отделений, то по ним можно забраться наверх как по ступеням. И оттуда я смогу уцепиться за раму оконного проёма.

Но если волочь этот холодильник за собой, пацаны точно услышат скрежет и скрип. Значит надо нести...

Попытавшись облегчить ношу, я смог оторвать систему труб, по которым на задней стенке циркулировал хладагент. Тяжёлый нагреватель у днища хоть и держался на соплях, но основательно запутался в толстых проводах. Дёрнув его пару раз, я решил, что и так донесу.

Поклажа оказалась не из лёгких. Перевесив рюкзак и арбалет вперёд, я взвалил холодильник на спину. После велопокатушек, упражнений на пожарной лестнице и всей этой беготни мне не хватало только тяжёлой атлетики... Маска мгновенно взмокла от пота. Ладно, шагай, Шутник, не хнычь.

— Да нет там никого, как туда войти-то вообще? И зачем...

— Да базарю! Я видел, как они чё-то вынюхивали вот прям тут. И там чё-то грохнуло, когда мы подходили!

— Да там всё на соплях. Постоянно чё-то сыпется. Ну его нахер туда лезть...

— Дык они ж не местные, не знают! Номера питерские были!

— А может в натуре кто остался? Съебнули и бросили своего? Мож возьмём его ща и тачку у них выторгуем! Прикинь, какой охуенчик будет, Серёг! А то, блядь, ещё повадятся к нам с Питера сюда шататься...