А сможет ли кукла?

— Вот видишь — что люди говорят. — Артём размашисто очертил круг рукой показывая на скалящих зубы от восторга довольных представлением одноклассников.

— Не должен я тебе ничего! Ты просто вымогаешь с меня деньги по беспределу и всё. Козёл ты просто, все вы тут козлы. — Отчаянно выдавил Лохматый.

— Не-е, ну вы слышали?! Ты чё, быковать надумал? А слабо после учёбы за школу сходить, за базар ответить? Или уже в штаны наложил? — завелся Артём.

— Да эта чухна тормоз свой в башке врубил. От штанов завоняет где-то через час. Там тоже — тормоз у него. — Загорланил под всеобщий смех Ермоленков.

— Не боюсь я. Если надо — и за школой могу то же самое тебе сказать. Суть дела не меняется.

— Ну, всё, Лохматый: сегодня вечером смерть твоя пришла! Если после уроков не придёшь на стрелку — живьём тебя закопаю!

Все последующие перемены ученики забавлялись импровизированным тотализатором. На учебной доске делались ставки на победу. Было очень весело.

После уроков весь класс собрался за школой. Лохматый шёл с опущенной головой, как на эшафот. Завидев его, Артём принял бойцовскую стойку и замахал ладонью — приглашая на бой своего «должника». И без того — бледный как простыня осмелившийся наглец не проявлял по виду желания драться. Дойдя до «ринга», он встал и посмотрел глазами отчаяния на заслуженного чемпиона.

— Ну чё, ты — давай, нападай на меня! Покажи всем — как ты машешься. — Подпрыгивая на месте храбрился каратист.

— Ты сильнее меня, никто и не спорит. Но это же не означает, что я тебе сразу что-то должен. Ты можешь ударить меня, но это ничего не меняет. Ты неправ!

— Давай-давай, ты чё?! Иди сюда! Поднимай кулаки и дерись!

Не дождавшись боевой активности от противника, Артём сделал отвлекающий манёвр левой рукой, а правой — провёл профессионально поставленный хук в область чуть ниже уха своему оппоненту. Лохматый упал на землю. Минуты через три он начал приходить в сознание. Несколько разочарованные поединком — ребята стали расходиться. Взирая сверху вниз на поверженного противника, чемпион произнёс:

— Значит, слушай сюда, Лохматый. Сегодня пятница. Если ты мне в понедельник не принесёшь тысячу рублей — тебе конец. Тебя просто встретит толпа вечером и отпинает тебя так, что ты пожалеешь о том, что не сдох маленький. Усёк? Знай же — я жду…

После выходных чудной неприятный тип по прозвищу Лохматый вернулся на учёбу с сильно раздутой левой щекой. Он почти не мог разговаривать из-за плохо открывающегося рта. Перед первым уроком Артём Слепченко подошёл к типу и вновь задал тот же вопрос:

— Ну как, принёс деньги?

Терпила вынул из кармана зеленоватую банкноту и протянул её Артёму.

— Вот, молодец! Так держать! Хочешь яблочком угощу?

Лохматый с ненавистью взглянул на вымогателя и помотав головой ушёл в сторону. Улыбка исчезла с лица спортсмена. Он отвёл глаза в сторону. Остальным — шутка зашла. Думаю, многие потом, вспоминая светлую школьную пору, ностальгировали о том, как в щедрый яблочный год придурок Лохматый не смог поесть спелых осенних фруктов. Сама жертва не в счёт — чудик никогда не понимал юмора и весёлых шуток. Тормоз он и есть — тормоз. Из нормальных ребят недовольным остался лишь Саня Ермоленков. Когда смех прекратился, он отозвал Артёма в сторону для приватного разговора.

— Слышь, а не лоханулись ли мы тут с деньгами? Что-то уж больно мало. Чего эта тысяча? Четыре пачки сигарет с фильтром. Давай заново. Давай — подойди к нему на следующей перемене и скажи…

— Да пошёл ты!.. — Огрызнулся новый владелец новенькой тысячной купюры. Потом — зазвенел звонок, ученики вошли в класс.

На следующий день Артём на учёбу не явился. Его не было две недели. К тому времени начались холода. О весёлом каламбуре быстро все забыли и принялись сочинять новые шуточные интерпризы.

А после новогодних каникул Лохматый перевелся в другой класс, параллельный. Ермоленков, неприятно для себя, заметил — что на новом месте к Лохматому все относятся вполне лояльно. Нет ни весёлых шуток про его темперамент, ни враждебных выпадов. На переменах, как ни в чём не бывало чудаковатый ученик со всеми здоровался и даже пользовался некоторым уважением среди новых соратников по учёбе. Наступила унылая пора однообразных школьных будней.

Забыл!

Неожиданно стемнело. Московский парк наполнился шумной стаей грачей. Александр приятно улыбнулся. Молодость всегда так приятно вспомнить! Затягиваясь сигаретой, отпускник не хотел возвращаться в реальность. Он смотрел на кленовую аллею и представлял себе родные Ушки, 93-й год, школьный двор. В то время Саша находился на вершине своего могущества, с позволения сказать. Все сверстники смотрели на него как на бесспорного лидера. Ни одно значимое событие не обходилось без участия нашего героя. Девчонки тоже — обожали парня. Каждая из них почитала за честь, если такой видный молодой человек обращал внимание на ищущую своего рыцаря юную даму. Где-то в то же время Александр начал встречаться с Кариной. Эффектной стройной брюнеткой, тоже — одноклассницей. В неё тогда были влюблены почти все мальчишки. Все, кроме Лохматого. Поначалу и он косился на неё, но — когда понял, что конкуренция невероятно высокая — перестал совсем обращать внимание на признанную красавицу и увлёкся не особо приметной юной леди, что называется — «с улицы». Карину такой вариант задел. Самолюбие девушки оказалось уязвлено, а начавши встречаться с Ермоленковым она всячески поощряла его неприязнь к своенравному пареньку. Александр, так же — не без удовольствия, вспомнил день рождения своей подруги. На шестнадцатилетие она пригласила всех ребят из класса, кроме того-самого жалкого объекта насмешек. Какое мудрое решение! Саша так увлёкся воспоминаниями, что не заметил — как сигарета догорела до фильтра и привычные затяжки не давали результата. Выбросив потухший окурок, Александр вернулся в своё скромное жилище.

«Эх, надо посмотреть старые фотографии, которые я забрал у Марата. Как же я давно их не видел!? Лет пять, может — шесть. Так, где они там? — Рассуждал Ермоленков доставая свою большую спортивную сумку. — Тут нет, под костюмом — тоже… Вот же дьявол! Я их у Инги оставил! Точно! Вчера вечером закинул на шкаф, перебрать ещё собирался. А сегодня утром после разговора с Ингой — второпях и забыл. Придётся в ближайшее время вернуться за ними. Их обязательно нужно забрать. Я стал слишком бедовый, неудачи меня не покидают никак. А с чего же это началось? Ведь так всё хорошо шло! — Александр отшвырнул сумку и устроился лёжа на диване. — Как так вышло? Как я лишился жилья и жизнь пошла под откос? Дай-ка вспомню: какой это был год? 94-й? Да, пожалуй — 94-й…»

Воспоминание четвёртое

Весна 1994-го года началась относительно неплохо. На прошедшей городской олимпиаде по математике Саша Ермоленков занял первое место. Обычно суровый и враждебно настроенный к нему учитель по данному предмету, узнав об успехе — подошёл на уроке алгебры и с подчёркнутым уважением пожал руку отличившемуся ученику. Несмотря на всю неприязнь.

Дальше — случилось так: в расписании уроков однажды образовалось «окно», причём — сразу «пара». И надо же совпадение — у параллельного класса, где теперь учился Лохматый — тоже. Два класса в полном составе сидели в холле школы, не зная, чем заняться. Немного подросший за зиму паренёк с растрёпанными волосами, видно — решил не терять даром время: сходить домой пообедать. Он вышел из стен школы и тут же столкнулся с местным отморозком-хулиганом, который периодически терроризировал всю молодёжь в округе. Хулиган начал что-то недвусмысленно предъявлять Лохматому. Не добившись понимания молодой бандит замахал кулаками, явно намереваясь побить тщедушного паренька. Лохматый уворачивался от ударов как мог, не пропустив ни один. Происходящее хорошо видели ребята в школе. Все парни дружно выбежали наружу и вступились за своего. Хулиган вынужден был ретироваться, ребята вполне конкретно внушили ему — больше так никогда не делать, что и пообещал местный террорист. Лохматый остался под неизгладимым впечатлением. Все, как один защитили его. Один лишь Ермоленков остался сидеть в холле со своей Кариной. Глядя на происходящее, он сквозь зубы прошипел: «Вот же — Бараны!» Его хитрый план не сработал, а одноклассники, увидев своего «лидера» уклонившимся от общей задачи — недовольно переглядывались между собой, как-бы спрашивая: «А он правда достоин быть вожаком?»

Лохматый так и не ушёл домой до конца учебного дня. После уроков Ермоленков дождался его возле выхода из учебного заведения и спросил:

— Скажи-ка мне, дорогой, а почему ты остался здесь? Почему только лишь перешёл в параллельный класс, а не сменил школу?

— Я не хотел, чтобы ты почувствовал себя победителем. Ты — трус. Жалкий, ничтожный трус! Ты же всегда лезешь только к заведомо слабее тебя парням. Так кто угодно может строить из себя героя. Почему ты не лезешь на, например — Слепченко? Он такой же, как минимум. Ты боишься его. Ты боишься вида своей крови, боишься уколов, больниц, зубных врачей. У тебя половина зубов уже гнилые, а ты их не лечишь. Почему? Ты — трус, значит — не достоин победить. — Лохматый смотрел прямо в лицо своему противнику.

— Так ты что ж, намереваешься победить?! Ха-ха! И когда же она будет, твоя победа?

— В своё время. Увидишь ещё.

— Ты же — слабак! На что ты можешь надеяться?

— На правду. Ты сам-то понимаешь, что творишь зло? Ведь то, что делал и делаешь — это зло ради зла.

— Да, понимаю. И это именно то, что должно быть, то — что верно и справедливо. Сила всегда круче, у кого сила — тот вправе на всё. Я здесь сильный!

— Это временно. А потом — ты проиграешь! Ты же — никто. Такой большой, сильный, но внутри тебя пустота. Тебя — нет!