А ведь жизнь так коротка (А жизнь так коротка)

– Вы показали Рикку, что мне нужно? – спросил он сразу же.

– Нет еще, патрон. Он только что пришел.

– Здравствуйте, Рикк, – сказал Симпсон. – Вы довольны, что ваша жена теперь работает у нас? Она знает свое дело. Если вы поссоритесь однажды, она сможет очищать карманы у пассажиров метро. Она знает свое дело, не так ли, Вал?

Они рассмеялись.

Гарри отвернулся, чтобы скрыть волнение.

– Спасибо, что вы предоставили ей такую возможность, мистер Симпсон, – произнес он, поскольку видел, что Симпсон ожидает благодарности.

– С ее внешностью и способностями она может достигнуть многого. Во всяком случае, попробуем ее в «Двадцать втором клубе». Посмотрим, что получится. С ней будет заниматься Аман.

– Аман?

– Да, – ответил Леман.

– Хорошо. А теперь за дело.

Симпсон объяснил Рикку, что ему надо: увеличенные фотографии двадцати актрис и голову звезды Джонни Рэнда, увеличенную в четыре раза.

Слушая его, Гарри подумал, что это обошлось бы Симпсону в кругленькую сумму, не будь тот связан с ним контрактом.

– Вы хорошо поняли, Рикк? Встретимся в два часа на площадке.

Гарри очень хотелось еще раз поговорить об условиях работы, но он не осмелился и вышел, не сказав ни слова.

За кулисами он встретился с Муни. Тот сидел в кресле и болтал с распорядителем сцены. С того момента, как Муни стал его служащим, Гарри называл его Альфом. Но он всякий раз смущался, и имя застревало у него в горле.

– Можно вас на пару слов, Альф?

– Что случилось, малыш?

Жестом Муни отпустил распорядителя, и Гарри, встав на его место, прислонился к декорации.

– Альф, я не могу вам платить больше из своего кармана. Мне очень жаль, но женитьба многое меняет.

– Так! А тридцать фунтов, которые Клер будет зарабатывать в кабаре? Я думал, вы легко выкрутитесь.

Гарри покраснел.

– То, что будет зарабатывать Клер, не имеет ничего общего с нашими отношениями. Мне нужны деньги, и вам придется довольствоваться теми пятью фунтами, которые вам платят в театре.

– Значит, я должен помирать с голоду? – вежливо спросил Муни. – Клер в курсе?

– Не следует ввязывать Клер в наши отношения. Это касается только вас и меня. Дело в том, старина, что вы делаете слишком мало за те деньги, которые я вам плачу. Симпсон отказал мне в разрешении работать на стороне, и я больше не в состоянии платить вам.

– Конечно, – вздохнул Муни. – Но не забывай, что, если бы не я, вы не получили бы эту работу. Не забывай всего того, что я сделал для тебя, Гарри…

Гарри чувствовал себя очень неловко, и Муни это знал. Он знал также, что достаточно ему поныть еще немного – и он выиграет.

– Ты же не скажешь мне, что будешь жить на пятьдесят фунтов в неделю, а меня заставишь помирать с голоду.

Гарри больше не колебался.

– Вы правы, Альф, – сказал он устало. – Забудьте обо всем, что я вам говорил. Просто меня расстроило то, что Клер будет зарабатывать больше, чем я.

Муни облегченно вздохнул и удобнее устроился в кресле.

– Я тебя понимаю, малыш. Но я делаю достаточно много за эти чертовы пять фунтов, а если бы ты знал, что я говорил только что этому рабочему о тебе! Реклама в твоем положении крайне необходима.

– Да, разумеется… Кстати, Альф, сходите, пожалуйста, за бумагой в магазин.

– Что? Я? – возмущенно воскликнул Муни.

Глава 6

Как Гарри и предвидел, Клер с триумфом выступала в «Двадцать втором клубе». Она выполняла свой номер в маске, и в программе было объявлено: «Карманная воровка в маске».

Только один Гарри знал, почему у нее возникла необходимость скрывать свое лицо. Маска к тому же добавляла элемент таинственности, и члены клуба осаждали метрдотеля, стремясь узнать, такое ли красивое у воровки лицо, как и фигура.

Гарри был удивлен легкостью и непринужденностью Клер, которая ходила между столов, разговаривала с посетителями и опустошала их карманы. Только в конце представления украденные предметы возвращались их владельцам. Разумеется, все были настороже, но Клер всегда удавалось что-то стянуть, и эта дуэль придавала особую остроту ее номеру.

Через месяц после начала выступлений Клер по обыкновению вернулась в час, но вместо того, чтобы бесшумно раздеться, как это она всегда делала, она ворвалась в спальню и разбудила Гарри.

– Милый, проснись! – воскликнула она, усаживаясь на кровать и зажигая свет. – У меня есть новость не-ве-ро-я-тная.

Гарри сел на постели и ошарашенно заморгал.

– А? Что?

– Ты никогда не отгадаешь. Я буду выступать в театре в ревю.

– Что? – воскликнул он внезапно, сразу же проснувшись. – Ты хочешь выступать в театре? А кабаре?

– Разумеется, кроме кабаре. В 20.30 я буду выступать в театре, а потом, в 23.00, в «Двадцать втором клубе». Это очень легко.

– Ну что ж, тем лучше, – сказал Гарри, опускаясь на подушку.

– Это лучше для нас обоих. Теперь-то мы разбогатеем. Я уже подписала контракт на сто пятьдесят фунтов в неделю. Леман мне сказал, что я смогу откладывать по крайней мере тридцать фунтов, не облагаемых налогом. Это замечательно.

Да, конечно, это было замечательно, и Гарри старался поддержать ее энтузиазм, хотя новость его подавляла.

Клер танцевала по комнате такая счастливая, какой он ее никогда не видел. Потом она начала раздеваться.

– Хватит нам этой крысиной норы, – заявила она, натягивая ночную сорочку. – Завтра же поедем смотреть квартиру на Парк-Лейн, о которой нам говорил Аллан. Ее можно снять за пятнадцать фунтов в неделю со всей обстановкой.

– Аллан?

Она называла самого Симпсона по имени. Нечего и говорить. Женщины, очевидно, устраиваются проще, чем мужчины, если они знают, с чего начать. Он работал у Симпсона уже целый год, но даже и не думал о такой фамильярности.

– Потом продадим «Ягуар». Моррис сказал мне сегодня днем, что сможет достать «Кадиллак» за тысячу пятьсот фунтов. И он это сделает! Ты представляешь? Аллан задохнется от зависти.

Она прыгнула на кровать и обняла Гарри. Гарри был расстроен. Снова пропасть между их доходами. Нечего и надеяться нагнать ее. 150 против 15!