А Вы верите в любовь?

— Ну подумаешь, силу не рассчитала… и руны попутала… я ведь только учусь. — Сощурив глаза и одев тунику обратно, вернулась в кресло, с улыбкой незастуканного на месте преступления ожидая окончательного решения ректора.

— Ох, Марина… — Ректор усмехаясь покачал головой, словно что-то вспомнив. — Чувствуется родство, ох чувствуется…

Это он сейчас про Юльку что ли? Ну! Куда мне до нее! Я только учусь.

Кусь 37.

Выйдя из кабинета ректора и мазнув взглядом по нахмуренной секретарше, отправилась к себе в комнату, идти на последнюю пару не было никакого желания. Все же я себя переоценила — расспросы о моем статусе магистра меня расстроили и глубоко запрятанные воспоминания начали всплывать на поверхность. Вот черт! Какой-то сегодня паршивый понедельник, а я еще и сумку забыла… надеюсь Санька ее захватит, не хотелось бы ее потерять.

Настроение медленно, но верно катилось к отметке ниже плинтуса и я решила плюнуть на конспирацию и отправиться на свою крышу. Хостела в комнатах не было и я, подхватив всех малышей, не забыв и о фруктах, обернулась и отправилась на любимую крышу.

Хорошо, что угол ската был минимальным и я, спрятавшись за одну из вентиляционных труб, предалась невеселым размышлениям, периодически запуская руку в корзинку с фруктами. Чип и Дейл строили у меня в волосах гнездо, а Крокус сопел на коленях — он вообще любит посопеть.

Прислонившись к трубе и закрыв глаза, окунулась в воспоминания. Как же я по ним всем соскучилась! По Люсе, по Наталье, даже по остальным девчонкам-невестам. А родители! А братья! О мой, бог! И что я здесь делаю?! Точно дура. Мне домой надо, а я тут радуюсь, что смогла утереть нос магистру, подняв и переподчинив зомби…

Первая крупная слеза скатилась неожиданно, зато остальные полились ручьем. Уперевшись лбом в скрещенные руки на коленях, дала волю слезам. Я теперь сильная, да… но иногда так хочется, чтобы рядом был кто-то, действительно надежный и сильный, с кем можно быть просто собой, маленькой слабой девочкой. Малыш ветер, прилетевший на огонек, пытался ободрить и утешить, но поток слез было не остановить.

— Марина?!

Вроде и знакомый голос, только какой-то грубый, да и я, рыдая в голос, не сразу поняла, что меня обнаружили. И кто? Подняв голову, попыталась сквозь слезы рассмотреть гостя. Гость, уже склонившийся ко мне, от моего внешнего вида отшатнулся и… свалился с края крыши. Ой! Мамочки! Убился?

Зашмыгивая сопли, перегнулась через край и отшатнулась уже сама — когтистая лапа, зацепившаяся за край крыши, не вдохновляла кидаться на помощь. Это кто?

Выразительно ругаясь, к лапе присоединилась вторая, а я отошла подальше и на всякий случай приготовилась к обороне — ну не может у таких когтистых и ругающихся лап быть доброжелательный хозяин. Хозяин показался уже через минуту и, перевалившись через край, вытянулся во весь рост. Ого… вот так перс! Удивленно рассматривая друг друга, помолчали, а затем он выдал:

— Марина? Это правда ты?

— Ну. Э… а ты кто?

Голос был неуловимо знаком, но внешность мне ни о чем не говорила — стройное гибкое белоснежное тело, но не слабое и тощее, а поджарое и перевитое вязью сухожилий. Мощные опять же сверкающие белизной кожаные крылья, тонкий длинный хвост, зубастая челюсть, чересчур зубастая. Огромные витые рога… на рогах я, если честно, вообще зависла. Ему не тяжело?

— Марина… ну ты и краса… — Перс подошел ближе и начал всматриваться в мое зареванное лицо.

— Ну да, не в пример тебе! — Обидевшись, разозлилась. Я его не звала, так что нечего надо мной насмехаться. — Ты вообще кто?

— Еще скажи, что не узнала! А кто просил крылья показать?

— Санька?! Это ты? Правда что ли? Обалдеть… — Забыв о своем печальном настроении, принялась ощупывать хохочущего и отбрыкивающегося демона.

— Ай! Прекрати! Щекотно же!

— Да стой ты! Эй! Стой, кому говорю!!! Я еще твои рога не посмотрела!

— Эй! Рога не трожь! Рога это святое!

— Мда? А ты меня как нашел? — Немного успокоившись и нащупавшись вдоволь, села обратно. Если меня нашел он, могут и другие, а я еще не готова рассказать всем и каждому, кто я на самом деле.

— По запаху.

— Эй! Я мылась!

— Не по тому, глупая. — Санька, как и я сложив крылья уселся рядом. — Я чую запах эмоций, а от крыши над твоей комнатой разит невероятно, похоже ты тут частый гость, только вот эмоции не самые лучшие. Ты вообще кто?

— Горгулья. Боевая.

— Вы ж вымерли!

— Правда?

— Эм… прости, не подумал. Ты чего ревешь? Неужели так серьезно наказали? Ректор же должен был понять, что этот зомби был изначально неправильный…

— Да нет, не поэтому… так, в общем… накатило. По другому поводу. Постой! — Недоверчиво посмотрела на парня, увлеченного утаскиванием яблока из моей корзинки. — Ты откуда про неправильность зомби знаешь?

— Ну… — Сенька скривился и словно нехотя, пояснил. — Некромант в общем я… истинный…

— ТЫ?!

— Ну.

— Ты некромант?!

— Ну да.

— Ой, я не могу! — Захохотав как ненормальная, все не могла успокоиться, а Санька лишь обижено пыхтел. — Я… это… уф… прости. Без обид. А чего тогда на артефактора пошел?

— Да не хочу я в некроманты! Бабка некромант! Отец некромант! Сеструха некромант! Да у меня в детстве в игрушках только зомби и были! Достало!

— Сань… ты только не смейся… я тоже.

— Что тоже?

— Некромант.

— Врешь?! — На меня смотрели так умоляюще, что очень хотелось сказать, что вру. Но не смогла.

— Неа. Я магистр. Смерти.

— Тьфу ты!

Забавные ругательства… я таких еще не слышала… неужели из репертуара ледяных демонов?

— Да ладно, Сань, забей. Я тоже не от хорошей жизни в бытовики подалась. Пойдем уже с крыши, а то не приведи пресветлая, еще гости нагрянут. — Подавая пример, подхватила малышей и, вручив опешившему демоненку корзинку с остатками фруктов, полезла в свое окно.

Успешно переместившись с крыши в комнату, встряхнулась и обернулась обратно в человека — все же иногда и у меня гости бывают незваные из соседей-девчонок, а тут мы, все такие крылатые. Глянув на удивленно хлопающего на мое преображение демоненка, хихикнула. Вот же ребенок.

— Сань, ты как? Голодный? — Яблоки яблоками, а мясо еще никто не отменял.

— А что? Хочешь покормить?

— Ну, хотеть не хочу, но пока предлагаю. Есть тушеное мясо и гарнир из овощей.

— Конечно буду! А сладкое есть?

Точно ребенок. Ути, маленький…

— Есть.

— Буду! Все буду! — С энтузиазмом облизываясь, парень смотрел на меня откровенно голодными глазами.

— Оборачивайся давай, голодающий. И руки мой! Крыша грязная! — Отправив хохочущего демона в ванну, сама накинула домашнее платье и пошла на кухню, разогревать обед. Я и сама не против перекусить, все же эти слезы и страдания настолько выматывают морально…