А я тебя да

— Да ну… вкусный, ты как скажешь.

Шведов надо мной навис, заставляя откинуться на подушки.

— Вкусный. Мне понравилось. А тебе?

Он медленно кивнул, шаря по моему лицу внимательным взглядом. Коснулся щеки, губ. И тут, видно, во мне взыграло увиденное в каком-то кино, потому что я поймала его пальцы губами и сделала несколько сосательных движений. Раньше бы мне это даже в голову не пришло, а тут… Он-то кончил. А у меня внутри все горело. И опять же, в ушах звенело: говори с ним, не молчи, делись своими эмоциями, потому что он сам почему-то не может.

— Я давно об этом мечтала.

— О чем?

— Сделать тебе минет.

Я рисковала, да. Не потому что вдруг ни с того ни с сего стала такой раскованной, нет… Просто… Ну серьезно, а какой у меня оставался выбор? Операция не убила мое либидо, скорее даже напротив. И хоть мне виделась горькая насмешка в том, чтобы настолько остро хотеть секса в момент, когда он, казалось бы, утратил весь смысл, я не хотела больше это желание игнорировать.

— Минет, значит?

Откровения давались мне нелегко, потому что мой муж совершенно не знал меня с такой провокационной стороны. Да я и сама до поры до времени себя не знала. Глупо было игнорировать такой повод с собой познакомиться.

— Девочки так это называют. А вы?

— Я рос на улице, уверена, что хочешь знать? — усмехнулся Шведов. И тут я бы наверняка скисла, если бы не похоть, мелькнувшая на дне его глаз. Ох, черт. Оказывается, я была на правильном пути. Ему тоже нравилось поболтать… Кто бы мог подумать?

— Да, — откашлялась я. — Скажи. Что я только что сделала?

— Отсосала, — шепнул Шведов, склоняясь к моему уху и тем самым сплющивая мою грудь.

— Ну… в этом слове нет ничего такого.

— Взяла за щеку, — накинул вариант Семен, выбивая из меня дух вызывающими, провокационными интонациями. О-ох… Меня буквально скрутило от желания. Я обхватила шею мужа руками. Грудь проехалась по его груди, в изобилии покрытой жесткими волосками. Возбужденные соски оцарапало. Я зашипела от легкой саднящей боли и зачем-то потерлась еще.

— Ладно. Я поняла… — просипела, хватая ртом воздух. — Боже…

— Перегнул?

— Нет. Вообще нет… Я… Мне все нравится.

— Что именно? Мой грязный рот?

— Твой рот я еще не пробовала.

И вот тут случилась заминка. Нас будто прострелило током и… отбросило друг от друга. Сразу же стало неуютно и холодно. Очень остро я почувствовала миг, когда он готов был закрыться. Чтобы этому помешать, я стала покрывать поцелуями его лицо и шептать бессвязно:

— Но не все сразу же, да? Потом… Куда нам спешить?

И он остался со мной… Он остался. Закинул ногу на бедро и безошибочно нашел вход. Почувствовав Семена в себе, я едва не застонала. Но в последний момент, привыкнув, что надо сдерживаться, втянула губы в рот, чтобы не пикнуть даже, а потом все испортила, с жаром подмахнув. Мы очень долго воздерживались, и я как будто ужалась за это время… Других объяснений тому, как сладко мне от каждого его неторопливого движения было, не нашлось.

— Не больно, Вер?

— Нет… Пожалуйста, не останавливайся. Давай уже как ты любишь.

Я же видела, как он сдерживается! Провела подушечками пальцем по двум извилистым толстым венам, вздувшимся от напряжения у него на висках. Подмахнула резче… Но он один черт не спешил. Щадил. Некоторое время я это терпела, потому что так тоже было хорошо. Уже не сдерживаясь, стонала. Потом разочарованно хныкала. Еще спустя какое-то время и вовсе рычала зверем, впивалась ногтями в его крепкую задницу. А когда Шведов попытался меня тормознуть и опять стал чересчур нежничать, с силой его оттолкнула, как-то извернулась и взобралась сверху.

— Ты вообще собираешься это заканчивать?! — рявкнула я.

— Судя по всему, закончить решила ты, — оскалился Шведов в ответ и замер неподвижно, словно в ожидании отмашки. Ну и что это означало? Он позволил мне уйти вверх? С ума сойти… Просто с ума сойти. Боже…

Я опустила взгляд. По тяжелой, немного опустившейся с возрастом груди, все еще плоскому животу к раздвинутым складкам, между которых масляно поблескивала его плоть. Привстала, чувствуя, как от напряжения мелко-мелко дрожат мышцы, зажмурилась. Нащупала ладонью его член, обхватила, направила и… опустилась. А дальше происходило просто какое-то сумасшествие. Я двигалась, двигалась, двигалась… Нанизывая себя снова и снова. А Шведов хоть и отдал мне все карты в руки, не бездействовал тоже. Привстав, ловил ртом мои соски и сосал их с жадностью оголодавшего ребенка. Настигший нас обоих оргазм оглушил. На несколько секунд я даже, кажется, отключилась. Катарсис был такой сильный, что ни говорить, ни даже просто пошевелиться не было сил. Я так и уснула на муже и, если бы у него не зазвонил телефон, наверное, до утра проспала бы.

— Не бери.

— Я на минутку.

Семен перекатился вместе со мной на бок и только потом, чертыхаясь, поднялся.

— Добрый день, Инна. Да, кое-что случилось…

Лежа на животе, я сильней вцепилась в подушку. Шведов уходил, его голос стихал, и сколько бы я ни прислушивалась, не могла разобрать, о чем мой муж говорил с той женщиной. Чтоб не дать фантазии разгуляться, я убеждала себя, что вряд ли бы он стал говорить с любовницей так свободно после всего, что мы с ним только что пережили. Когда у меня между ног еще не остыло его семя. Когда сердце вот так стучит… Когда мы, в конце-то концов, решили начать все заново! Семен столько лет этого добивался не для того, чтобы, получив свое, тут же пустить все под откос. Шведова можно было обвинить в чем угодно, но не в отсутствии последовательности в его действиях. Но почему же тогда мне было так неприятно?

Я резко села. Нервно пригладила кудри… С другой стороны, неужели этот звонок был так важен, что ради него можно было оставить меня одну в момент, когда я так остро в нем нуждалась? Я растерялась, гадая, как себя лучше повести в этой ситуации. Спросить, кто это был? Так я была по горло сыта глупыми сценами ревности. Сделать вид, что ничего не случилось?

— Да, в семь подойдет. Нет, я… в общем, мне надо.

Что ему надо?! Что еще ему надо?

— Эй… Я думал, ты уже десятый сон видишь.

Семен, улыбаясь, подошел к постели. Такой по-мальчишески довольный. И как будто бы сомневающийся. Ну, нет. Я дурочка все же. Не мог он…

— Как видишь, нет, — развела я руками. — Тут все мокро. Надо сменить постель.

Семен прошлепал в гардеробную, где у нас хранились комплекты на смену, но я успела заметить довольство, написанное у него на лице. Закатив глаза, я почувствовала, как ревность потихоньку вытравливается из легких. К моменту, когда Шведов вернулся, мне удалось овладеть собой. В четыре руки мы перестелили постельное, сменив пыльно-лавандовое белье на бордовое. Насколько мне помнится, оно лежало в самом низу стопки. Значит, мой муж выбирал цвет под настроение. Интересно, а как он к женскому белью относится? Странно, что мы прожили столько лет, а я ничего не знала о его фетишах. Странно и волнительно. Ведь если все и дальше пойдет вот так, я о них узнаю уже очень скоро.

— Может, сожрем чего-нибудь?

— А как насчет ванны? Включим музыку, зажжем свечи, насыплем соли…

— Только не соль. Я, кажется, член стер до мяса.

— Ну, можно и без соли, конечно, — залепетала я, рдея всеми оттенками красного. — Что, все, и правда, так плохо?

— Все хорошо. Все вообще, блядь, в кои веки прекрасно!

Шведов подхватил меня на руки и закружил. Я, естественно, от неожиданности взвизгнула, но потом, конечно же, рассмеялась.

— Блин, я тяжелая. Поставь.