A.P.M.

Сначала между певцами чувствовалась небольшая неловкость, но слово за слово, и вот, оба уже в голос смеялись над какой-то историей из их жизни и мемом русских АРМИ. Странно, но Рин поняла, как же сильно отличается время проведенное вместе с Чимином и вместе с Чонгуком. С Чимином она испытывала жуткую неловкость, боялась что-то сделать не так и выставить себя дурой, а с Гуком, она испытывала какую-то легкость, что приятно разливалась в груди при каждом слове произнесенном друг другу.

Прошло еще какое-то время, и сами того не осознавая, они оба сидели на скамейке, с одной парой наушников на двоих и слушали песни, которые советовали друг другу. Конечно, часто было слышно возгласы одобрения или наоборот. Даже сейчас, ребята расслабившись сидели и слушали какую-то грустную песню, включенную по настоянию Рин. Песня была действительно атмосферной, навевающей старые воспоминания, что успокаивало Золотого макнэ.

– Она напоминает про дом и семью, – выдохнула рэперша, подтягивая к себе коленки и кладя на них голову. – Скучаешь по ним? – также тихо спросил ее певец.

– Да, очень сильно. Последний раз я видела родителей и брата, когда была трейни.., – голос девушки был полон глубокой тоски, – мне не хватает их тут, и я…

Голос девушки неожиданно дрогнул и переведя на нее взгляд, Чонгук обнаружил, что ее глаза полны слез. Было видно, что она еле сдерживается от рыданий. Он прекрасно понимал ее, когда-то он и сам переживал такое. Совсем один, да еще и так далеко от дома, ты чувствуешь постоянные угнетения со стороны, но жаловаться старшим не хочется, чтобы не показаться слабаком. Это так тяжело…

– Хей, я понимаю тебя, – тепло произнес Чон, приобнимая расстроенную девушку за одно плечо, и слыша тихие всхлипы, которые та старалась заглушить спрятав голову в коленях. – Это безумно тяжело, но ты не должна поддаваться тоске, говори со своими онни больше, о том, что ты чувствуешь, я уверен, что они всегда помогут тебе, – парень нежно гладил рукой ее спину и тер плечи, чтобы она не замёрзла.

– Спасибо большое за вечер, – Сорин сказала это уже у входа в общежитие, до которого Гук настойчиво проводил ее. – Я хорошо провела время с тобой.

– Я тоже, – улыбаясь сказал парень, а потом немного замявшись добавил, – спасибо, что согласилась погулять со мной, – румянец на его щеках стал ярче толи от мороза, толи от смущения. – Да ладно, я бы все равно согласилась, – смущение настигло и Рин.

– Ну что ж, я пошел, поздно уже, – Гук запустил руку в волосы, слегка растрепав их. – Да, я тоже пойду, – Сорин наблюдала за собирающимся уйти Чоном, как тот резко остановился, развернулся к девушке и легонько потрепал ее по голове, – ты, это, не грусти, ладно? Мне не нравится, когда ты плачешь.

Произнеся последние слова, парень шустро спустился со ступенек, и уже уходя, поднял руку в прощальном жесте, оставив удивленную и жутко покрасневшую Рин думать над его словами снова и снова...

====== Часть 35. Я усну под ветвями Вечного дерева. ======

Холодный ветер тонкими потоками воздуха скользил по крышам и улицам ночного Сеула, создавая некий еле уловимый свист. Яркие огни, надписи и вывески горели повсюду. Раздавались гудки машин, звон колокольчиков на дверях магазинов, писк аппаратов около касс. Бурный шепот тысяч людей, сливался в единый голос, заполняющий все вокруг. Но все это звучало немного вдалеке, а здесь, на крыше, было тихо. Но все равно можно было почувствовал себя в центре этого водоворота жизни.

Рия передернула плечами и облокотилась на поручень. Слева от нее стояла большая трансформаторная будка, из которой доносился неприятный писк. Девушка достала из кармана наушники и включила музыку на телефоне. Аппарат передавал звуки плохо – видимо, наушники были старые. Вскоре одна сторона полностью перестала работать. Наверное, всем известно это чувство, когда наушники ломаются. Словно бы одну часть тебя самого отрубили и выбросили прочь. И теперь ты стоишь, не зная, в каком из двух миров существуешь.

Рия поморщилась и выключила звук.

– Как же бесит! – воскликнула она и кинула наушники в стену. Оглядевшись, Квон убедилась, что никого рядом нет, и что она сейчас стоит совершенно одна на пустой, обдуваемой всеми ветрами Востока, крыше, Квон раскинула руки в стороны и закричала.

Отдышавшись, вокалистка вздохнула прохладный воздух легкими и сжала руки в кулаки. Ей хотелось сейчас сделать так много, но эмоции лишь кружились вокруг нее, не предоставляя ей возможности поймать себя. Из-за этого девушка чувствовала, будто находится в огромном вихре, который несется вперед с бешенной скоростью.

– Чего орешь, как бешеная, – раздался низкий голос с крыши трансформаторной будки. Оттуда светились худые ноги, и показалась темная шевелюра Шуги. Парень держался руками за край крыши, втянув голову в плечи. На нем был темный плащ, такие же штаны и ботинки. Здесь, под лучами бледного желтого света, он выглядел довольно зловеще.

Юнги взял темную кепку, которая лежала за ним. Легким движением руки он убрал волосы со лба и надел кепку козырьком назад. Затем он снова окинул пристальным взглядом Рию с головы до ног.

– Я тут это... Уже ухожу, – сказала она, – если помешала, простите, сонбэ, – MG низко поклонилась.

Шуга спрыгнул с крыши, тем самым перегородив ей дорогу к выходу. Парень сощурил и без того узкие глаза-полумесяцы.

– Зачем ты сюда пришла?

Там...мне было скучно, 

ответила Рия. – Я решила поискать вдохновение здесь...Я правда не знала, что вы будете тут.

– Здесь ты ничего не найдешь, – вздохнул Юнги, – мы находимся почти в центре Сеула, тут только и услышишь, что гул машин, да говор людей. Тебе нужно другое место.

С этими словами он повернулся и открыл дверь, ведущую обратно вниз.

– Идешь? – поднял бровь Шуга, когда заметил, что девушка все так же стоит на месте.

– А, да, – спохватилась та.