Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина

…… 281-89 / M'emoires des Hommes Illustres par Brant^ome. 9 T.

…… 201-202 / Oeuvres de Cyrano de Beigerac. 1709. 2 Tomes.

…… 348-50 / Lucein de la traduction de Mr. D'Ablancourt. 3 T.

Phys. …… 40—41 / Rohaut, Trait'e de la Physique. T.I-II. 1705.

Phylosoph. …… 209-210 / Malebranche, De la recherche de la V'erit'e. 1721. T. 1-4.

H. Univers. …… 79-80 / Bossuet, Histoire Universelle. 2 Tomes. 1707.

…… 81-82 / Pratique de la M'emoire universeile. 1719. 2 T.

…… 83-87 / Geografie Universelle par de la Croix. T. 1—5.

H. Graeca …… 31-33 / Histoire de la guerre de P'eloponn`ese. T. 1—3. 1714.

…… 67 / Histoire d'Alexandre le Grand, par Q. Curce. 1709. 2 T.

H. Romana …… 57 / Histoire Romaine depuis la fondation. 1716.

…… 58 / Histoire de deux Triumvirats. Amst. 1715.

H. Galliae …… 38 / Le Sacre et Courormement du Roi de France. 1620.

H.M.Britan. …… 68-70 / Histoire des r'evolutions d'Angleterre p. le P. d'Orl'eans. 3 T.

…… 79 / Histoire de Cromwell. Utrecht. 1692.

Н. Belgii …… 12-14 / Histoire de la Guerre de Flandres par Strada. T. 1-3.

…… 22-23 / Histoire de Hollande.

Любовные интрижки

Итак, молодой инженер вернулся из Парижа. Он молод, «зело сведущ» в науках, энергичен, исполнителен и предан своему крестному отцу — все это как раз и требовалось для исполнения обязанностей, на него возложенных. Бывшему барабанщику Преображенского полка, ставшему офицером — ведь звание поручика в полку, в котором числился сам император, в любом другом соответствовало более высокому, — открывалось широкое поле деятельности. А молодость и легко усвоенные французские нравы, значительно более приспособленные к любовным интрижкам, чем в те поры российские, а также его необычайный, прямо скажем, экзотический вид, вызывающий острое женское любопытство, и покровительство самого императора делали его героем многочисленных любовных приключений. Судя по двум дошедшим до нас письмам из Кронштадта в Петербург, Абрам предавался им со всею силою своего, приписываемого ему русскими авторами, «африканского» темперамента. Вот одно из этих писем:

Милая государыня Асечка Ивановна!

Благодарствую вам, моей милостивой, об вашем ко мне доброе воспоминание, а яко изволите упоминать в своем писме, что не соизволяете иметь со мною о делах корешпонденцию, и о том чистым моим сердцем сожалею; однакож ведомости все старым, хотя бы и соизволили мне сообщить, и то напрасно бумаги марать; а что вы, плутовки, уродицы, мои шутихи, поворачиваете свои языки с плевелами на своего государя, черного Абрама, которому и грязи Кронштацкия повиняются, кроме того, что по вся Божий день по колена в грязи, и то не иное что, токмо от великого почтения, аки-бы мое хотят облобызать по своей должности, а вы мне еще решпекту теряете, те по своей мере, мои драгия потешницы и плутовки, что вы упоминаете якобы мне в чем вредило, нет, ничего время не допущает, понеже с неделю, как я здесь, ни единого дня не было без дождя, если изволите, мои умницы, разсудить, что в дождях какой опаски иметь от каникулы, а что упоминаете об моем счастье, чтоб не потерять, и я сего веема остерегаюся, чтоб твердо было, а ежели есть из друзей моих непостоянных, которые шатаются, яко корабли по морю от водное и ветров морских, на то нет никакой опаски, лишь бы корабль крепкий и твердый был, я имею добрый якорь, чем удержать, ежели воля их будет на то, такожде об моем приезде доношу, чтоб оные мои милостивцы, чтоб восприяли себе терпение, понеже я бы желал, чтоб мои друзья имели терпение, как я, сирень что зачну, чтоб в совершенство привестим, а не оставлять яко непостоянницы. Ежели есть мне подобные по вашему писму, чтоб следовали моим стопам, оставлены не будут в моей милости, и всему скопу объявить, что нош приезд к вам никто не весть; как вы, мои дражайшим плутихи, стали без меня глупы, спрашиваете, когда я буду, я и сам не знаю— когда, я бы желал вас, уродиц безпутных, плутовок, видеть, еще упоминаете, что вы не надеетеся болте к тому меня видеть, о чем от глубины моего сердца сожалею, толко вам желаю, чтоб Бог вам соблаговолил исполнить все, что вы желаете от него; сим прекращая,

вам, моей государыне верный слуга Абрам.

Из второго письма приведем лишь начало, но и оно достаточно показывает стиль и манеру чернокожего инженера:

Комплимент не велик, да жалобен, не много пишу, да много силы замыкаю.

Кокетка, плутовка, ярыжница, княжна Яковлевна, непостоянница, ветер, бешеная, колотовка, долго ли вам меня бранить, своего господина, доколе вам буду терпеть невежество, происходящее из ваших уст, аки из пропасти бездна морского, волю вам даю теперь до моего приезда: прости, моя Дарья Яковлевна, сударышня глупенькая, шалунья Филипьевна… ^{72}

Какая экспрессия в этих письмах! Однако документы и свидетельства современников говорят о том, что любовные интрижки остаются для инженера на втором плане. Первейшее же — любимое дело.

Он успевает все: работать в Кронштадте, читать лекции «кондукторам» (так тогда назывались «офицеры или воспитанники вообще по разным инженерным, строительным или иным ведомствам»), заправлять императорским кабинетом и библиотекой, крутить «романы» и писать книгу — учебник по геометрии и фортификации, начатый им, видимо, в этот период. Здесь он опять показывает себя вернейшим последователем Петрова дела.

Смерть императора и воцарение Екатерины

Северная война победоносно закончилась Ништадтским миром в 1721 году. Сразу же после этого, используя высвободившуюся наконец армию, Петр выигрывает и персидскую кампанию. Теперь он может обратиться к внутренним делам государства Российского. Не самое маловажное из них — вопрос восприемника. А он стоит весьма остро. Петр потерял обоих прямых наследников: Алексея, а годом позже — и Петра. По мужской линии у Романовых не остается законных наследников, кроме сына царевича Алексея Петра — а Лопухиных император не любил.

Петр поступает так: он меняет стародавнее уложение о престолонаследовании — отныне престол передается не по наследству, а по завещанию царствующего монарха. Австрийский двор чрезвычайно обеспокоен этим обстоятельством: ведь Карл VI, жена которого, принцесса Брауншвейгская, приходится теткой малолетнему Петру, хотел бы, естественно, именно его видеть на троне. А ну как император завещает трон одной из дочерей? А он тем временем производит коронацию супруги своей Екатерины (15 марта 1724 года) и нарекает ее императрицей.

Но за всеми этими «танцами» вокруг трона великий строитель и преобразователь России не забывает и о стройках, им «учиненных». Летом того же года он посещает с инспекцией стройки Кронштадта, Петергофа и, главное, Ладожских каналов, заведовать которыми он годом раньше поручил генералу Миниху. Этот визит принес императору более всего радости, ибо Петр был приятно удивлен скоростью проведения и качеством работ. Он даже отозвался о Минихе как о самом работящем чужеземце, какого он когда-либо встречал.

Между тем государю становится все хуже. Он вынужден прибегать к услугам лекарей. Их усилия приводят к тому, что он снова становится на ноги…

В конце года вновь всплыли крупные хищения среди самой высокой администрации. Мздоимство и казнокрадство, кажется, процветают везде. Среди обвиняемых — сам князь Меншиков, президент Военной коллегии, второй человек в государстве, правая рука императора. Петр успевает назначить на его место Репнина…

Эти-то новости, видимо, и доконали окончательно и без того занемогшего государя.

Петр I скончался 28 января 1725 года на пятьдесят третьем году жизни. Он так и не успел назвать наследникаТотчас же при дворе образуются группы и группки вокруг возможных претендентов на трон. Каждый тянул в свою сторону. Сенат, собравшийся, чтобы указать императора, никак не мог прийти к единому решению… Проблему быстро решил весьма примитивным, зато действенным способом Александр Меншиков: взломав с вооруженным отрядом двери покоев, в которых высшие сановники решали, кому царствовать в России, он прокричал виват императрице Екатерине I.