Абсолютное оружие (сборник)

– Может, ты все-таки начнешь переводить, – устало посоветовал Каскер. – Вдруг да отыщешь какую-нибудь еду.

Они стали открывать коробку за коробкой и наконец нашли что-то на первый взгляд внушающее доверие. Шевеля губами, Хеллмэн старательно расшифровывал надпись.

– Готово, – сказал он. – Тут написано: «Покупайте фырчатель – лучший шлифовальный материал».

– Похоже, несъедобное, – сказал Каскер.

– Боюсь, что так.

Нашли другую коробку, с надписью: «Энергриб! Набивайте желудки, но набивайте по всем правилам!»

– Как ты думаешь, что за звери были эти хелги? – спросил Каскер.

Хеллмэн пожал плечами.

Следующий ярлык пришлось переводить минут пятнадцать. Прочли: «Аргозель сшестерит вашу Фудру. Содержит тридцать арпов рамстатова пульца. Только для смазки раковин».

– Должно же здесь быть хоть что-то съедобное, – проговорил Каскер с нотой отчаяния в голосе..

– Надеюсь, – ответил Хеллмэн.

Два часа работы не принесли ничего нового. Они перевели десятки названий и перенюхали столько всевозможных веществ, что обоняние отказалось им служить.

– Давай обсудим, – предложил Хеллмэн, усаживаясь на коробку с надписью «Тошнокаль. По качеству достойно оправдывает свое название».

– Не возражаю, – сказал Каскер и растянулся на полу. – Говори.

– Если бы можно было методом дедукции установить, какие существа населяли эту планету, мы бы знали, какую пищу они употребляли и пригодна ли их пища для нас.

– Мы знаем только, что они сочинили массу бездарных реклам.

Хеллмэн пропустил эту реплику мимо ушей.

– Как те же разумные существа могли появиться в результате эволюции на планете, сплошь покрытой горами?

– Только дураки! – ответил Каскер.

От такого ответа легче не стало. Но Каскер понял, что горы ему не помогут. Они не расскажут о том, что ели ныне усопшие хелги – силикаты, белки, йодистые соединения или вообще обходились без еды.

– Так вот, – продолжал Хеллмэн, – придется действовать с помощью одной только логики… Ты меня слушаешь?

– Ясное дело, – ответил Каскер.

– Отлично. Есть старинная пословица, прямо про нас выдумана: «Что одному мясо, то другому яд».

– Факт, – поддакнул Каскер. Он был убежден, что его желудок сократился до размеров грецкого ореха.

– Во-первых, мы можем сделать такое допущение: что для них мясо, то и для нас мясо.

Каскер с трудом отогнал от себя видение пяти сочных бифштексов, соблазнительно пляшущее перед носом.

– А если то, что для них мясо, для нас яд? Что тогда?

– Тогда, – ответил Хеллмэн, – сделаем другое допущение: то, что для них яд, для нас – мясо.

– А если и то, что для них мясо, и то, что для них яд, – для нас яд?

– Тогда все равно помирать с голоду.

– Ладно, – сказал Каскер, поднимаясь с пола. – С какого допущения начнем?

– Ну что ж, зачем нарываться на неприятности? Планета ведь кислородная, а это что-нибудь да значит. Будем считать, что нам годятся их основные продукты питания. Если окажется, что это не так, попробуем их яды.

– Если доживем до того времени, – вставил Каскер.

Хеллмэн принялся переводить ярлыки. Некоторые товары были забракованы сразу, например «Восторг и глагозвон андрогинитов – для удлиненных, вьющихся щупалец с повышенной чувствительностью», но в конце концов отыскалась серая коробочка, примерно сто пятьдесят на семьдесят пять миллиметров. Ее содержимое называлось «Универсальное лакомство „Вэлкорин“, для любых пищеварительных мощностей».

– На вид не хуже всякого другого, – сказал Хеллмэн и открыл коробочку.

Внутри лежал тягучий прямоугольный брусок красного цвета. Он слегка подрагивал, как желе.

– Откуси, – предложил Каскер.

– Я? – удивился Хеллмэн. – А почему не ты?

– Ты же выбирал.

– Предпочитаю ограничиться осмотром, – с достоинством возразил Хеллмэн. – Я не слишком голоден.

– Я тоже, – сказал Каскер.

Оба сели на пол и уставились на желеобразный брусок. Через десять минут Хеллмэн зевнул, потянулся и закрыл глаза.

– Ладно, трусишка, – горько сказал Каскер. – Я попробую. Только помни, если я отравлюсь, тебе никогда не выбраться с этой планеты. Ты не умеешь управлять звездолетом.

– В таком случае откуси маленький кусочек, – посоветовал Хеллмэн.

Каскер нерешительно склонился над бруском. Потом ткнул в него большим пальцем.

Тягучий красный брусок хихикнул.

– Ты слышал? – взвизгнул Каскер, отскочив в сторону.

– Ничего я не слышал, – ответил Хеллмэн; у него тряслись руки. – Давай же действуй.

Каскер еще раз ткнул пальцем в брусок. Тот хихикнул громче, на сей раз с отвратительной жеманной интонацией.

– Все ясно, – сказал Каскер. – Что еще будем пробовать?

– Еще? А чем тебе это не угодило?

– Я хихикающего не ем, – твердо заявил Каскер.

– Слушай, что я тебе скажу, – уламывал его Хеллмэн. – Возможно, создатели этого блюда старались придать ему не только красивую форму и цвет, но и эстетическое звучание. По всей вероятности, хихиканье должно развлекать едока.

– В таком случае ешь сам, – огрызнулся Каскер.

Хеллмэн смерил его презрительным взглядом, но не сделал никакого движения в сторону тягучего бруска. Наконец он сказал:

– Давай-ка уберем его с дороги.

Они оттеснили брусок в угол. Там он лежал и тихонько хихикал про себя.

– А теперь что? – спросил Каскер.

Хеллмэн покосился на беспорядочные груды непостижимых инопланетных товаров. Он заметил в комнате еще две двери.

– Посмотрим, что там, в других секциях, – предложил он.

Каскер равнодушно пожал плечами.

Медленно, с трудом Хеллмэн и Каскер подобрались к двери в левой стене. Дверь была заперта, и Хеллмэн прожег замок судовым лучеметом.

Они попали в комнату такой же клинообразной формы, точно так же заполненную непостижимыми инопланетными товарами.

Обратный путь через всю комнату показался бесконечно длинным, но они проделали его, лишь чуть запыхавшись. Хеллмэн выжег замок, и они заглянули в третью секцию.

Это была еще одна клиновидная комната, заполненная непостижимыми инопланетными товарами.