Ад идет с нами

– Первая заповедь управленца, – сообщила Арора, наполняя бокал золотистым бренди, – это разумное делегирование полномочий. И, к слову о делегировании...

Она вновь уселась на диван и протянула бокал Костасу:

– Я распорядилась насчёт кроватей для вас и ваших людей, но требуется ваше разрешение для пребывания грузчиков и сборщиков мебели в здании мэрии. И мне нужен мой заместитель. Мы не можем всё время работать в авральном режиме без сна и отдыха.

– Хорошо, – легко согласился Костас.

Он вообще подумывал вернуть прежних работников мэрии на их места. Пусть занимаются гражданской частью, а он полностью сосредоточится на своей службе. Это будет в десятки раз эффективнее того изображения бурной деятельности, которым Рам занимается сейчас.

– Составьте список необходимых вам сотрудников, – Рам отпил бренди, – и укажите время, когда прибудет мебель, чтобы я предупредил сапёров.

– Вы доверите мне вернуть прежних сотрудников, но всё равно подозреваете, что я подложу вам в постель капкан? – развеселилась Зара. – Вы – очень странные люди. Такое ощущение, что вы не расстаётесь с оружием ни во сне, ни даже в смерти. Вспомнить хоть количество солдат и военных машин на вчерашних похоронах. Я слышала о том, что милитаризированные народы провожают умерших парадами с оружием и военной техникой, но для Идиллии это кажется несколько... излишним.

– Мой дом – мои правила, – мрачно отшутился Рам, напоминая, кто тут “правит бал”. – Но вообще это на случай, если бы ваши, миссис Зара, соплеменники, решили устроить… проблемы.

– Проблемы? – искренне изумилась Арора, пригубив странного вида серебристое вино. – Какие проблемы? И разве оружие годится для решения большинства проблем?

– Зачастую – да.

– Вы живёте в странном мире... – покачала головой идиллийка, сделала ещё глоток вина и отправила в рот синюю ягоду с небольшого блюдца.

“Вот кто б говорил”, – мысленно усмехнулся Рам.

– И всё же, какого рода проблемы вы ждали от церемонии прощания? – через некоторое время продолжила расспросы Зара. – Это же не весенний фестиваль, полный хулиганистой молодёжи, способной перевернуть город кверху фундаментом просто ради забавы.

Костас героическим усилием удержался от тяжелого вздоха, предпочтя вместо этого отпить ещё бренди. “Травоядность” туземцев не переставала изумлять полковника.

– Ну, например, толпы, жаждущей мести, – ровно ответил Рам. – Это как минимум. Ну а так... доминионские диверсанты, повторный авианалёт или удар с орбиты... Хватит для начала?

Ответом ему был непонимающий взгляд карих глаз.

– Месть? Авианалёт? Удар с орбиты? Для чего?

Если бы не этот взгляд, Костас подумал бы, что над ним издеваются. Но Зара выглядела по-настоящему растерянной.

– Эм…

Какой красноречивый ответ, что тут сказать. Но Костасу ничего не могло прийти в голову лучшего – так его удивили растерянность и искреннее недоумение идиллийки. Забыв про выпивку, китежец пытался подыскать наиболее краткое и в то же время понятное описание прописных – для любого военного – истин.

– Потому что это война, – наконец выдал он и замолчал, злясь на самого себя за то, что так и не смог разродиться на что-то более внятное.

– Похоже, что война – это самое бессмысленное занятие во вселенной, – сделала вывод Арора.

В этот момент распахнулась дверь и в кабинет ввалились Нэйв и Ракша.

– Полк неврастеников! – с порога заявил Грэм. – Объявили, на картах отметили: вот, чёрт подери, озеро, в котором кормятся летающие волки. В обязательный инструктаж даже ввели. И нет, блин, каждая каналья, проезжая мимо, начинает оглашать эфир истерическими воплями об “охрененно огромных тварях с вот такими зубищами!”. Причём так, словно это его уже из броневика выцарапывают, а не рыбу из озера! О, а это что? – контрразведчик недоумённо уставился на заваленный харчами стол.

– Жратва, – сдвинув его с пути сообщила Ракша. – Я понимаю, что вы с Гефеста, капитан, но хоть на картинках-то должны были видеть.

Она уселась в кресло у заставленного едой журнального столика, сняла шлем, стащила перчатки и поспешно протёрла руки гигиенической салфеткой. Глазами Дёмина уже пожирала каждое блюдо.

Костас ожидал, что гефестианец в ответ выдаст шутку, на которую Ракша прямо напрашивалась: про кандидата в командиры “рати засранцев”. Но к его удивлению, Нэйв промолчал, и вряд ли из-за того, что не додумался.

– В общем, – вернулся к прежней теме гефестианец. – Пришлось собирать заступающую смену и как грёбаную школоту вести на экскурсию к озеру. И наглядно объяснять, что там, да как.

– Помогло? – полюбопытствовал Костас.

– Вроде бы да. Ну, по крайней мере, пока никто в эфир не верещал, – ухмыльнулся Грэм.

– Уже хорошо. Бренди? – щедро предложил Костас.

– Нет, благодарю, – поспешно отказался капитан. – А, и сейчас дежурный доложил: у нас ещё прибавление в засранцах. Опять голытьба из диппля.

– Что за “дипля” такая? – переспросила Ракша, накидывающая на тарелку всего понемногу под смеющимся взглядом идиллийки.

– Трущобы Блесседа, – объяснил Нэйв. – Понимае...те, лейтенант, на Эдеме по сути один город – Блессед. Это единственный населённый пункт, где есть именно горожане, которые не вассалы или рабы конкретного лорда. И они платят налог городу. Так вот, городская беднота живёт в дипплях – это трущобы по окраинам Блесседа, на отшибе.

Он вынул комм и продемонстрировал Дане, а заодно и остальным, голограмму, больше похожую на кадр исторического фильма про Землю докосмической эпохи. Скопище невообразимого вида лачуг, построенных и крытых как и чем попало. Куски металла, корявые брёвна, листья вместо кровли, завешенные тряпками дверные и оконные проёмы, а между всем этим – лужи и кучи мусора.

– Там нет ни коммуникаций, – продолжал Грэм. – Ни даже полов – просто утоптанная земля. Смертность зашкаливающая. Преступность – тоже. Десятилетняя проститутка или четырнадцатилетний главарь банды там – норма.

– Какой ужас... – прошептала идиллийка, глядя на голограмму. – Как можно творить такое со своими людьми?

– Ну, официально говоря, это они сами, – Грэм отключил голограмму и убрал комм. – Их никто не заставляет там жить. А вот вынуждает – да. Люди, живущие в диппле, не являются вассалами лендлорда, поэтому должны сами заботится о себе. Ну а эдемское общество такого, что бедняк там – существо низшего сорта, который каждый волен помыкать так, как ему заблагорассудится. В рамках эдемского законодательства, само собой. Вот и получается, что те, кому удаётся найти работу, получают гроши, которых с трудом хватает на налоги и пропитание. И то поесть досыта удаётся крайне редко. В эдемском батальоне треть солдат были с недобором веса, пришлось на двойной паёк сажать. Про образование – и речи нет, оно банально беднякам не по карману. Соответственно, о какой-то карьере, чтобы выбраться из нищеты, речи нет. Улететь с планеты – опять же, деньги. Девушки, которым удаётся подписать контракт на другую планету – пусть даже и в бордель, – считаются счастливицами. Для парней – только армия. И как бы смешно не звучало, но война стала для них благом – набор в войска позволил многим вырваться из этой дыры.

– Если бы правительства думали о благе граждан – не было бы войн и желающих вырваться из родного мира, чтобы разграбить чужой, – в голосе идиллийки впервые на памяти Нэйва звучали гневные нотки.

– Если бы всё было так просто, – улыбнулся её наивности Грэм.

– Воистину, – отсалютовал бокалом Рам. – Политика, госпожа Зара, это как сбор каннибалов: пока в комнате горит свет, все сидят и улыбаются друг другу. Но стоит ему погаснуть – раздаются хруст, чавканье, и когда свет загорается вновь, то за столом опять улыбающиеся морды, а под столом – обглоданные кости самого слабого.