Адини. Великая княжна. Книга первая

Нет, - смеясь ответила Ирина, - таких тут не будет! А Андрюша сегодня, к сожалению, не приедет. Он уже почти официально жених Ксении, но он ведь также и твой кузен, не так ли?

Я согласно кивнула.

– И верно! – спохватилась Ксюша. – Прости нас! Даже я своей новой сестре не рассказала ничего о себе. Но прежде хочу сказать несколько слов обо всех нас. Мы вчетвером учимся в Екатерининском институте благородных девиц. Ещё целый год учиться! А у вас в Киеве тоже часть институток живёт не в пансионате, а приходят из дому, если местные?Да,– ответила (Откуда мне знать, как там в Киеве?).А то говорят, что в Питере, в Смольном и Павловском институтах все воспитанницы живут в пансионатах, домой их совсем не отпускают!А как у вас девочки, дружные? Или не очень?Ну, как тебе сказать.
– ответила Ксюша. – Наш класс делится на несколько группировок. Мы вчетвером, дочери не очень богатых дворян и чиновников, относимся к серединке. Нас не игнорируют и не обижают высокородные, как поступают они с бедными провинциалками-сиротами, но и не празднуют, стараются не замечать.И кто же у вас эти высокородные?Есть такие, во главе с княжной Львовой! Фифочки противные! Строят из себя!Если бы они действительно чего-то стоили, то учились бы не у вас, а в Питере, в Смольном! Настоящая элита учится там! Оттуда пополняется штат фрейлин! И в жены лучшие представители сливок общества стараются брать оттуда!Что верно, то верно, Шурочка. – отозвалась Наташа. – Но нам то от этого не легче!Ладно, оставим эту тему. – прервала её Ксюша. – Давайте лучше расскажем Шурочке о наших мальчиках! Мой братец, Семён, учится в Московском университете на отделении права и политических наук, будущий юрист. Два его друга, Александр Киреев и Яков Захаржевский ещё учатся во второй классической гимназии. Алексей Верстовский тоже в университете учится на отделении врачебных и медицинских наук, а Сергей Бутовский на отделении физико-математическом.Самый симпатичный из них, - добавила София, - это, конечно, Сергей Бутовский! Он – жгучий блондин, великолепно играет на гитаре, красиво танцует. Да и вообще имеет великосветские манеры. Я была в него даже немножко влюблена, но он меня не замечает!А вот Верстовский – ни рыба, ни мясо. – вставила Наташа. – Вечно рассеянный, витает в облаках. Иногда создаётся впечатление, что он не от мира сего. И неряшливый, неаккуратный. Я не представляю, какой из него доктор получится!К тому же он никогда не танцует! – добавила Ксюша. – А вот гимназисты, Саша и Яша, - прекрасные танцоры! К тому же Яша хорошо играет на фортепиано. Мой братик, кстати, тоже хорошо танцует. А мама моя будет аккампоннировать весь вечер на рояле, она настоящий виртуоз.А Сергей Бутовский – темная лошадка! – сказала Наташа.

– Ловелас и весельчак! К тому же картежник и жмот…Я бы так не сказала! – перебила её Ирина.Ага, защищаешь его!Девчонки! Девчонки!
– поспешила прекратить спор Ксюша. – Давайте не ссориться!

За полночь. Я лежу в одной постели со своей новой названной сестрой и размышляю, перевариваю впечатления прошедшего дня. В комнате темно и тепло. Ксения сладко спит. Уснула счастливая, быстро. Только и успела мне шепнуть:

У меня ещё никогда в жизни не было такого прекрасного Дня рождения! И не было тебя!

Итак, Ксения спит, а меня мучает бессонница. Вспоминаю и анализирую самые яркие моменты прошедшего дня. В общем-то вечеринка мне очень понравилась. Что показалось мне необычным по сравнению с празднованиями Дней рождения в том, другом мире. Или в том, другом времени. Это была типичная скромная молодежная вечеринка небольшого количества людей с не очень большими доходами. Если бы это происходило в 21 веке, в городской квартире, то родители именинницы в лучшем случае куда-то бы ушли или уехали. В худшем – закрылись бы на кухне или в дальней комнате и не показывались на глаза. Здесь же папа и мама Ксюши были всё время в центре внимания, как во время танцев, так и во время застолья. Мама прекрасно играла на рояле все танцевальные мелодии. Папа был чем то типа тамады, шутил, зажигал, когда вечер грозил перерасти в нудное действо. Ещё по сравнению с 21 веком, если там на вечере сначала было застолье, а потом танцы, то здесь наоборот. Слышала, что здесь везде так, даже на придворных и провинциальных балах. Отчасти оно и правильно: ведь, что греха таить, в 21 веке, особенно мужчины, после застолья бывают уже слишком навеселе или слишком агрессивны – вот откуда и драки, и прочие неприятности.

На балу я натанцевалась от души. Мария Филипповна, как настоящий тапер, играла с импровизациями все танцы: полонез, вальс, французскую кадриль, мазурку, котильон. А у меня не было отбоя от кавалеров, даже Алексей Верстовский, о котором барышни говорили, что он совсем не танцует, пригласил меня на вальс. Всем понравилась хорошенькая провинциальная барышня в скромном платье! А Сергей Бутовский и Яков Захаржевский приглашали по несколько раз. В конце концов они повздорили и дело дошло до вызова на дуэль. Заплаканная Софийка сообщила мне об этом, когда парни вышли из гостиной на некоторое время. Пришлось идти разбираться и мирить юношей, заставлять их пожать друг другу руки. Я просто пригрозила им, что если дуэль состоится, то больше не хочу знать ни одного, ни другого! А так давала обоим надежду, сказала, что буду думать, выбирать, кому из них отдать предпочтение. А вернувшись вместе с ними в гостиную, попросила Марию Филипповну уступить мне место за роялем. Спела песню Татьяны Козловской “Рябина и калина”, в которой описывается похожая ситуация, когда девчонка никак не может выбрать, кого из двух симпатичных пареньков она будет любить.

https://m.youtube.com/watch?v=lDfXaXpHRi4&pp=ygU90LrQsNC70LjQvdCwINGA0Y_QsdC40L3QsCDRgtCw0YLRjNGP0L3QsCDQutC-0LfQu9C-0LLRgdC60LDRjw%3D%3D

Заработала бурю оваций, смех и улыбки. Даже несостоявшиеся дуэлянты хохотали! После этого танцы сошли на нет, а девчонки начали очень уж сильно просить меня спеть ещё что-нибудь. Притащили Сёмкина гитару. Пока нас всех не пригласили к столу, я успела спеть ещё четыре песни: “Стоит парень на перроне”, “Ваше благородие, госпожа удача”, “В лунном сиянии” и “Поручик”. Когда пела последнюю песню, то очень выразительно поглядывала на Серёжку и Яшку, заставив их задуматься и даже покраснеть.

Потом в соседней комнате был банкет. Стол буквально ломился от изысканных кушаний, которые (как мне шепнула Ксюша) заказали в ближайшем ресторане. Прислуживали гостям две хорошенькие горничные (или официантки, если иначе). Вместо дорогого шампанского вина (его могли позволить себе только аристократы) пили более дешёвое цимлянское.

Ещё я долго думала о девочках – подружках Ксюши. У Наташи Волковой и Иры Воробьевой отцы были сослуживцами Ипполита Сергеевича, а вот у Сони Ланской папы не было, он погиб на Кавказе в стычке с горцами. Поэтому Соня училась “на казённый кошт”. Все девочки милые, непосредственные. С удовольствием бы жила в этой среде, ходила в институт благородных девиц. К сожелению, завтра (уже сегодня!) надо будет возвращаться в мир придворных ограничений и дворцовых интриг!

Глава 9. Московские приключения

Вскочила ещё затемно. В ночнушке вышла в коридор, где тускло горел зелёным цветом ночной светильник. Настенные часы показывали половину шестого. Услышала шум со стороны дороги д кухни и поняла, что кухарка уже куховарит.

Вернулась в спальню, включила настольную лампу. Быстренько оделась и собралась, пошла на кухню.

– Доброе утро! – обратилась к женщине. – Можно ли по телефону заказать извозчика?

– Конечно! Вам нужно прямо сейчас?

– Да! Мне побыстрее надо уехать! Не хочу будить, тревожить хозяев! Оставлю им записку!

– Сию минуту, барышня! Посидите пока здесь, а я пойду к телефону.

Через пару минут она вернулась и сообщила, что извозчик прибудет в течение получаса. Предложила мне, пока буду ждать, кружку узвара со вчерашними бутербродами и расстегаями. Так я ещё и позавтракала.

До вокзала доехала, когда уже совсем рассвело. Обрадовалась, что сейчас буду в своем теплом, уютном купе. Рано обрадовалась! Казаки, оцепившие царский поезд ни в какую не хотели меня пропускать! Ни даже позвать кого-нибудь из поезда не хотели. Причиной было моё довольно таки скромное одеяние и невзрачный вид. Ещё и посмеялись они, когда я назвала себя великой княжной. Посоветовали идти в здание вокзала, обратиться к дежурному по вокзалу или к дорожной полиции.

Несмотря на столь ранний час, народу в зале ожидания было очень много. Очевидно, что многие люди и ночевали здесь в ожидании своего поезда. А некоторые и не дожидались поезда, а попросту бомжевали здесь. К билетным кассам были большие очереди, люди толпились уже в столь ранний час. Не было очереди только к кассе для военных, но пожилой усатый кассир отказалс меня даже выслушать, захлопнув окошко перед носом. Дежурный по станции тоже отказался предоставить мне телефонный аппарат, сказав, что он только для служебного пользования, на нем запрещено звонить посторонним. А когда я обратилась к высокому мордатому полицейскому, тот посмотрел на меня нетрезвым башенными глазами и рявкнул:

– Пашпорт!

– У меня нет паспорта, я ещё несовершеннолетняя!

– Знаем мы таких, “несовершеннолетних”! Пойдешь сейчас со мной. – он грубо схватил меня за руку и потащил меня в комнату полиции, где сидел ещё один полицейский, худой и сердитый. Я заплакала, потому что действительно испугалась, когда эти двое стали обвинять меня в занятии проституцией!

Я пыталась опираться, сказала, что учусь в Екатерининском институте благородных девиц, чем загнала себя в ещё больший тупик, потому что этот негодяй, худой и сердитый, ехидненько так попросил назвать фамилию начальницы института. А я забыла, хотя и знала, просматривая программу своих визитов в Москве. Полицейские рассмеялась и уже начали намекать друг другу о гнусных планах насчет моего тела. У меня вообще после этого душа ушла в пятки. Помню из своей прошлой жизни, когда вот такие же блюстители порядка насиловали и убивали невинных девушек, а затем избавлялись от трупа. И где меня в таком случае найдут?

Выручил жандармский ротмистр, вошедший в кабинет. Я не стала качать права, а вскочила и кинулась к нему:

– Ваше благородие, умоляю вас, помогите! Я из литерного императорского поезда, а меня туда не пускают и хотят арестовать! Мне нужно сделать всего лишь один телефонный звонок, а мне не разрешают!

– Почему не даёте барышне позвонить? – спросил ротмистр.

Худой тут же протянул мне трубку.

– Барышня! Три ноля четыре! – прокричала в микрофон, как только трубка оказалась в моей руке.

– Не отвечает! – сказала телефонистка через некоторое время.

– Тогда, пожалуйста, ноль-ноль-ноль-шесть!

– У телефона! – послышался густой бас Адлерберга. – Владимир Федорович! Это Адини! Меня тут задержали на вокзале в полицейском кабинете, хотят арестовать!

– Как вы там очутились, Ваше Императорское Высочество? Вы же больны, должны находиться в постели!

– Да вот вышла прогуляться одна, не взяла охрану.

– Передайте трубку полицейскому чину!

– Я протянула трубку худому.