Адмирал Империи 31
Шрифт:
Видя разгорающуюся на пространствах звездных трасс беспощадную бойню, где русские безжалостно истребляли американцев, будто волки овец, я, чтобы хоть как-то пресечь ненужное кровопролитие, отдал своим м командирам и канонирам приказ, который приоритетом теперь ставил не тотальное уничтожение преследуемых кораблей противника, а всемерное стремление по возможности взять вражеские вымпелы в качестве законных боевых трофеев, избегая излишних разрушений и жертв.
После этого наши артиллеристы, подчиняясь недвусмысленному приказу командира, теперь в первую очередь открывали прицельный огонь не по жизненно важным отсекам или
Кормовые энергощиты у большинства из американских боевых вымпелов были защищены относительно слабо, второстепенными по мощности полями, как правило совершенно не способными выдержать одновременно нескольких прямых попаданий плазменных сгустков из орудий главного калибра.
Так что через считанные минуты этой охоты сразу несколько тяжелых крейсеров и линкоров «янки», объятые пламенем пожаров, лишились хода и, замерев, остались бессильно дрейфовать в пространстве, ожидая прибытия на свой борт вооруженных до зубов наших призовых команд…
…Действительно, как я уже успел оценить, пробежав на дисплее внушительный список, трофейных кораблей в этот поистине счастливый и удачный для нас день оказалось много, даже неприлично много. Просто завались. Пусть даже половина из них пока что не могла двигаться самостоятельно, с поврежденными ходовыми системами, разрушенными двигателями и пробитыми реакторами, но, насколько я мог судить по предварительным донесениям инженеров, ремонта и восстановления они требовали относительно небольшого и несложного.
Каждый такой корабль, по самым скромным прикидкам, даже местами покалеченный, при наличии нужных запчастей и хорошо обученных ремонтных бригад, можно было без особого напряжения снова ввести в строй в течении максимум пары-тройки суток интенсивных восстановительных работ на любой подходящей для этих целей профильной гражданской верфи того же Никополя-16.
Именно туда, к моему товарищу вице-адмиралу Козицыну, я и собирался не мешкая отправить на буксирах всю свою поломанную, но от этого не менее ценную добычу, как только мы закончили разгонять и изничтожать остатки рассыпавшегося американского космофлота.
— Боюсь, дружище, в этот раз тебе придется малость потерпеть, — снисходительно, с прищуром улыбнувшись, я по-отечески похлопал по могучему плечу здоровяка Наливайко, победно приосанившегося при виде наших грандиозных успехов. — Ведь за все эти трофейные крейсеры и линкоры, что мы сегодня натрофеили, я лично, как командующий победившей в сражении всей объединенной эскадрой, по правилам начисления очков служебного опыта получу примерно в два раза больше, чем ты. Прости, конечно, старина, что лишаю тебя части лавров, но иначе никак. Вот она, тяжкая доля военачальника. Всегда приходится брать на себя не только всю ответственность, но и львиную долю наград. Так что, как ни тужься, как ни старайся, тебе меня в этот раз не догнать уже. С этим придется смириться.
— Я так и знал! — притворно застонал в отчаянии и обиде казачий полковник, жалобно скривив физиономию. Видимо, он и сам уже догадывался об этой несправедливости, но все это время старательно гнал от себя прочь столь грустные и неприятные мысли. — И где же тут, спрашивается, справедливость, я вас спрашиваю? Моя «Императрица Мария» чуть ли не в одиночку разбила в пух и прах, пустила в расход и поразила большую часть космофлота
«янки», а все равно тебе очков и регалий в итоге начислят больше…Распаленный и донельзя уязвленный Наливайко то ли от избытка чувств, то ли от внезапно нахлынувшей вселенской обиды, видать, никак не мог и не хотел открыто негативить в мою сторону, поэтому мигом развернувшись на каблуках, набросился с упреками на стоящую рядом и лишь устало усмехающуюся от всей этой сценой майора Белло, решив выплеснуть все свои праведные обиды на опешившую девушку.
— И ты туда же, мулатка, тоже небось уже размечталась прикарманить мои потом и кровью заработанные в бою баллы? — яростно сверкая очами, Яким Наливайко, принципиально не поворачиваясь в мою сторону, бушевал перед бравой капитаншей крейсера «Черная пантера», хотя я-то прекрасно понимал, что все его громогласные стенания и обличительные тирады обращены сейчас, прежде всего, именно в мой адрес.
— Ой, да заткнись уже, ради всего святого! Видеть тебя не могу и слушать тошно твое вечное нытье, карьерист чертов, — устало и демонстративно зевнув во весь рот, отмахнулась Наэма, еще не до конца отошедшая от чудовищного напряжения смертельной схватки с американцами, и от этого явно не желавшая развивать тему.
— Ну какой же ты все-таки грубый и бестактный солдафон, — укоризненно покачала головой Наэма, незаметно подмигнув мне и с трудом сдерживая рвущуюся наружу улыбку. — Как у тебя вообще совести хватает в такой торжественный и радостный момент, когда русское оружие одержало феерическую викторию, историческую я бы даже сказала, распинаться тут о каких-то жалких баллах…
Наливайко вздохнул и пожал плечами.
— Со стыда еще не сгорел? Все о своей выгоде печешься… Хотя, зачем я это спрашиваю…
— Важно другое, дамы и господа, — в свою очередь заговорил я, мягко, но решительно пресекая все дальнейшие бесперспективные попытки надавить на нас с Белло со стороны моего горячего, вспыльчивого и чересчур амбициозного друга. — Все захваченные вымпелы «янки», во-первых, непременно пойдут на доукомплектование и пополнение нашей храброй и беззаветно бившейся, но, к величайшему моему сожалению, наполовину поредевшей в жестоком сражении 27-ой дивизии, а во-вторых, на скорейшее формирование новых боеспособных подразделений Черноморского космического флота…
Так что с этим нужно поторопиться, пока американцы не пришли в себя и не попытались взять реванш, воспользовавшись передышкой. Поэтому сейчас нужно не мешкая отбуксировать все эти покалеченные призовые корабли к Никополю-16, и уж там мы с Василием Ивановичем поделим их по-братски, справедливо и без обиды…
Так что, дорогой ты мой Яким, прошу тебя по-хорошему, заткнись пока что насчет своих кровно заработанных очков боевого опыта, проникнись моментом и думай в первую очередь о деле…
— Да, думаю я, Иваныч, думаю, — сконфуженно пробормотал присмиревший Наливайко, виновато повесив свою разгоряченную голову и смиренно вздохнув. Пыл бравого вояки явно поубавился. — Помнишь о чем я тебя просил?
— Помню-помню, Яким, не сомневайся, — приобняв своего закадычного друга, ободряюще улыбнулся я, похлопав его по спине. — По успешном завершении всей нашей героической космической эпопеи и по прибытии на главную базу обещаю сделать тебя настоящим капитаном первого ранга. А там, глядишь в скором времени и до капитана-командора дослужишься…