Адмирал Империи – 39

С другой сторон, если взглянуть на происходящее свыше, не стоит думать, что наш хитроумный Александр Михайлович руководствовался лишь исключительно шкурными интересами. Будучи знатоком человеческой натуры и военной психологии, он как никто другой понимал, насколько низко могут пасть люди в своей безнаказанности, алчности и кровожадности. Если не пресечь грабежи и бесчинства на корню в кратчайшие сроки, дисциплина и устои даже в самых сплоченных и идейных частях космофлота начнут рушиться, как замки из песка.

Вице-адмирал с ужасом представлял, во что могут превратиться его некогда верные солдаты и космоматросы, если дать им волю и закрыть глаза на их преступления. Он видел, как стремительно падает и без того невысокая мораль «черноморцев», подточенная братоубийственным конфликтом. Офицеры теряют контроль над экипажами, нижние чины не слушают приказов, в головы даже самых стойких закрадываются опасные мысли о вседозволенности и грядущей анархии…

А ведь впереди их ждали решающие сражения этой чудовищной войны, от исхода которых зависело само будущее Российской Империи! И не дай Бог Черноморскому флоту войти в сектор той финальной битвы с деморализованными, разложившимися экипажами, больше помышляющими о разбое и дезертирстве, нежели о присяге и воинском долге! Любой здравомыслящий командир содрогнулся бы от подобной перспективы…

Красовский и его союзники по сути контролировали лишь старую столицу Империи – планету Санкт-Петербург-3 и часть прилегающего к звездной системе «Ладога» сектора пространства, к которому уже стягивались многочисленные вражеские эскадры. Сейчас территория, находящаяся под их непосредственным командованием, напоминала крохотный островок относительно бушующего океана ста тридцати звездных систем вокруг, готового в любой момент поглотить этот кусочек пространства без следа.

Враги были повсюду, их число и мощь росли день ото дня. И первый министр Птолемей Граус, и прославленный командующий Северным флотом адмирал Дессе, и многочисленные имперские князья-адмиралы со своими почти уже частными армадами – все они жаждали крови тех, кто, по их мнению, заварил эту кровавую кашу. А именно – «черноморцев», дерзнувших пойти против закона и воли императора, поддержав сомнительные притязания на престол Ивана Федоровича Самсонова.

Каждый из противников Красовского и остальных адмиралов-черноморцев располагал огромными воинскими соединениями, исчисляющимися многими сотнями боевых вымпелов. Тысячи плазменных орудий, десятки тысяч космоматросов и штурмовиков – все это смертоносное великолепие было нацелено теперь на горстку мятежников, засевших в системе «Ладога» словно крысы, загнанные в угол. Силы были слишком неравны, но отступать было некуда – разве что на эшафот или поближе к расстрельной команде победителей…

– Проклятый Ясин Бозкурт и весь его сброд башибузуков, чтоб вы в аду сгорели! – в сердцах выругался вице-адмирал Красовский, отвернувшись от обзорного экрана, транслировавшего панораму объятого пламенем и ужасом города. Он резко обернулся к своему первому помощнику, и в глазах его плескалась едва сдерживаемая ярость вперемешку с горьким отчаянием:

– Эти османские ублюдки, помимо того, что своими бесчинствами дискредитируют нас в глазах всего населения Российской Империи, так еще и развращают, словно чумная зараза, наших же доблестных «черноморцев»! Еще неделя и все эти грабежи и беспредел постепенно превратят русских космоморяков в тупое похотливое быдло, неотличимое от янычарского сброда или разнузданных банд «янки» из флотов вторжения Коннора Дэвиса! Тех самых, кого колонисты будут ненавидеть и презирать больше, чем исконных врагов державы… И как, спрашивается, мы должны одержать победу в этой проклятой гражданской войне, если скоро от былой чести и достоинства наших экипажей не останется и следа?! Что мы сможем противопоставить врагам – толпу одичалых мародеров, озабоченных лишь набиванием своих карманов?!

Вице-адмирал в бессильной ярости саданул кулаком по столу из красного дерева, не обращая внимания на боль в разбитых костяшках. На лице Красовского застыла мрачная решимость человека, готового идти до конца в своем намерении, даже если этот путь ведет его прямиком в бездну.

Первый помощник командующего, полковник Гордон Винтер, в отличие от Красовского, сохранял ледяное спокойствие, никак не реагируя на этот всплеск эмоций со стороны начальства. Его лицо оставалось непроницаемым, словно высеченная из мрамора маска, а голос звучал ровно и безучастно, будто он докладывал сводку метеорологических наблюдений, а не страшные вести о падении нравов:

– Господин вице-адмирал, мне только что сообщили по закрытому каналу связи, что некоторые высшие офицеры из соседних дивизий нашего космофлота уже открыто присоединились к разграблению города и делят добычу наравне с османами.

Винтер сделал многозначительную паузу, словно ожидая реакции Александра Михайловича и намекая на нечто большее, чем просто констатация фактов. То ли предлагая свои услуги в организации противодействия мародерству, то ли, напротив, осторожно зондируя почву – не желает ли сам адмирал примкнуть к разрастающемуся грабежу под шумок?

Скорее второе, ибо Гордон Винтер, помимо своей репутации человека весьма далекого от высоких моральных принципов, еще и слыл нищим, как церковная крыса. А потому наверняка был бы не прочь изрядно поправить собственное материальное положение за счет страждущих обитателей планеты, которую по иронии судьбы сейчас как бы «защищал».

Как мы помним, еще совсем недавно полковник Винтер командовал сводной эскадрильей истребителей на борту авианосца «Екатерина Великая». Но те славные деньки остались в прошлом – с тех пор, как маневренные машины космических асов оказались практически выключены из уравнений современного звездного боя, уступив первенство тяжелым таранам, и кораблям защищенным энергетическими полями, которые эти самые истребители сейчас не могли также легко погасить, как это было несколькими месяцами ранее…

Боевые пилоты по всему космофлоту в одночасье остались не у дел. Лишившись привычной стихии и не желая сидеть без дела, они вынуждены были в срочном порядке менять специализацию. Большинство летчиков эскадрилий теперь несли службу на второстепенных должностях в командах линкоров и крейсеров, либо, чаще, вливались в ряды абордажно-штурмовых команд этих самых дредноутов.

Что же до элиты – командиров эскадрилий, чьи боевые навыки и лидерские качества по-прежнему высоко ценились, то они нередко занимали освободившиеся места капитанов кораблей. Благо, свободных вакансий в рядах космофлота хватало за счет непрерывного притока новых боевых единиц во враждующие соединения.

Гордон Винтер также сполна воспользовался внезапно открывшимися карьерными перспективами. Его организаторский талант, фанатичное трудолюбие и собачья преданность адмиралу Красовскому не остались незамеченными. В итоге бывший комэск довольно скоро оказался в кресле заместителя командующего 10-й «линейной» дивизией Черноморского космического флота.

Конец ознакомительного фрагмента.