Адмирал Империи – 53

– А «Афина»?

– Мы постепенно восстанавливаемся, – в голосе Жилы появились нотки профессиональной гордости. – Боб совершает чудеса со своей командой. Но без заводского ремонта выше восьмидесяти процентов мощности нам не выйти.

Я задумчиво потёр подбородок. Восемьдесят процентов – это не полная боевая готовность, но уже серьёзная сила. Особенно учитывая, что «Афина» была одним из новейших и мощнейших кораблей флота.

– Передайте Бобу мою благодарность, – сказал я. – И пусть не отвлекается на мелочи. Главное – вооружение и двигатели. Всё остальное можем отложить до более спокойных времён.

Дверь центра управления с тихим шипением открылась, пропуская профессора Гинце. Обычно невозмутимый учёный выглядел взволнованным. Его седые волосы были взъерошены сильнее обычного, а глаза за стёклами очков блестели лихорадочным огнём.

– Александр Иванович! – воскликнул он, торопливо подходя к нам. – Нам нужно срочно поговорить. Наедине.

Я переглянулся с Жилой и кивнул на небольшую совещательную комнату, примыкающую к центру управления:

– Аристарх Петрович, продолжайте следить за курсом. Я скоро вернусь.

Оказавшись в смежном помещении, Гинце тяжело опустился в одно из кресел и вытер пот со лба. Только сейчас я заметил, насколько измотанным он выглядел. Последние сутки явно дались профессору нелегко.

– Что случилось, Густав Адольфович? – спросил я, садясь напротив него.

– По вашему указанию мы провели полную расшифровку перехваченных переговоров, – начал он, доставая из кармана небольшой проектор. Активировав устройство, Гинце развернул в воздухе голографическую карту системы «Коломна». – То, что мы обнаружили, меняет всю картину.

Голограмма начала заполняться красными точками, обозначающими военные корабли. Их было так много, что система стала напоминать паутину, затянутую сетью вражеских сил.

– Это… – я осёкся, глядя на карту с растущим беспокойством.

– Именно, – мрачно кивнул Гинце. – Как оказалось, «Коломна» буквально переполнена вымпелами первого министра. Некий контр-адмирал Валериан Суровцев прибыл в систему со своими «золотыми» крейсерами из столичных эскадр охранения.

Я мысленно выругался. Суровцев, один из моих старых знакомых по Нахимовскому училищу, а теперь – как оказалось и протеже Грауса, действительно был серьёзным противником. В отличие от того же недалекого и самовлюблённого кавторанга Невского, Валериан был настоящим профессионалом – хладнокровным, расчётливым и безжалостным. Его знаменитые «золотые» крейсера – элитная эскадра охранения столичной системы – славились не только своим блестящим внешним видом, но и высочайшей боевой эффективностью. Значит, первый министр повысил его до контр-адмирала. Вероятно за то, что Суровцев отстоял столичную планету…

– Когда он прибыл? – спросил я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

– Судя по перехваченным переговорам, примерно восемнадцать часов назад, – ответил Гинце. – И это не всё, – он увеличил изображение межзвёздных «врат» в системе. – Практически все стационарные выходы блокированы его усиленными патрулями. Включая направление на «Тулу-1».

– И как вам это удалось узнать?

– Записывал переговоры между словоохотливыми капитанами его кораблей, – усмехнулся Густав Адольфович, – которые до сих пор думают, что каналы, по которым они общаются – зашифрованы…

Я благодарно кивнул и стал внимательно изучать голограмму, пытаясь найти брешь в кажущейся непроницаемой блокаде. Один за другим я анализировал возможные пути отхода, и один за другим вынужден был отбрасывать их как неприемлемые.

– А что с вратами, ведущими обратно в «Новую Москву»? – неожиданно спросил я, указывая на единственную точку перехода, возле которой было подозрительно мало красных меток.

Гинце удивлённо поднял брови, вероятно не ожидая, что я обращу внимание именно на это направление.

– Занятно, что вы спросили именно об этом, – профессор подкрутил настройки проектора, увеличивая изображение. – По данным расшифрованного разговора между капитанами Маркиным и Денисовым с эскадры Суровцева, этот сектор охраняет всего один корабль – линкор «Баян». Его перебросили на эту сторону портала из столичной системы.

– «Баян»? – я невольно усмехнулся. – Тот самый, который едва не раскрыл нас, когда мы входили в «Коломну»?

– Совершенно верно, – кивнул Гинце. – И, насколько я понимаю, единственный боевой корабль в том секторе.

Я задумчиво потёр подбородок. В моём сознании начал формироваться план – настолько дерзкий и нелогичный, что он имел шансы на успех именно в силу своей абсурдности.

– Что ж, пора провести еще одно селекторное совещание, – произнёс я, быстро поднимаясь и направляясь обратно в командный отсек. Профессор засеменил за мной.

Мне не очень нравилась новая традиция сборищ по любому поводу, однако в отсутствии до сих пор четкой организации управления нашим «мятежным» флотом, приходилось временно смириться с зачатками коллегиальности, не дай Бог – демократии…

– Господа, – начал я без лишних предисловий, когда передо мной на экране снова появились изображения капитанов Пападакиса и Рубана, а также великой княжны и маленького императора, – ситуация изменилась кардинальным образом. Профессор Гинце, прошу вас.

Гинце активировал центральный проектор, и над столом возникла трёхмерная карта системы «Коломна» с обозначенными на ней кораблями противника.

– Контр-адмирал Валериан Суровцев, – произнёс я, и имя бывшего однокашника отозвалось неприятным холодком где-то внутри, – прибыл в систему со своими «золотыми» крейсерами – элитными силами охранения столичной системы. В результате практически все межзвёздные врата, включая наш текущий пункт назначения – «Тулу-1», находятся под усиленной охраной.

– Сколько кораблей у врат на «Тулу-1»? – спросил Пападакис, его голографическое изображение мерцало от помех.

– По последним данным, – ответил Гинце, увеличивая соответствующий сектор, – два крейсера, один линкор и один эсминец. Плюс стандартные чайки казаков таможени.

– Это не проблема, – уверенно заявил капитан «2525». – Даже с нашими повреждениями три наших корабля способны прорваться через такой заслон.

– Я бы не был так уверен, – осторожно возразил Лева Рубан. Молодой лейтенант, неожиданно ставший капитаном трофейного крейсера, выглядел заметно осунувшимся. Последние часы явно дались ему нелегко. – «Ариадна» всё ещё функционирует на пониженной мощности. В прямом столкновении мы можем оказаться уязвимыми.

– Более того, – продолжил я, давая понять, что ценю мнение Рубана, – дело не только в прорыве через охрану «врат». Нам потребуется также захватить контроль над местной таможенной станцией, с которой управляют активацией портала. В противном случае, даже если мы пробьёмся к вратам, они останутся закрытыми.

В зале воцарилась тяжёлая тишина. Все присутствующие понимали, что задача и в самом деле становится практически невыполнимой.

– У меня есть альтернативное предложение, – произнёс я, выдержав паузу и взглянув прямо в глаза Таисии. – Мы меняем курс и направляемся к вратам на «Новую Москву».