Адмирал Империи

– Я бы сказал, что наш «Мотылёк» – мотыляется, – пошутил Иван Савельевич. – Кстати, может, поэтому его так и назвали.

– Точно, – рассмеялась Поля, – и насколько я помню, корабль всегда приходит на станцию в ночные смены.

– О, как раз в связи с этим… Сашка! – крикнул в своё переговорное устройство, Иван Савельевич, обращаясь к пилоту, оставшемуся на «чайке». – Найди песню про мотылька в плей-листе у меня. Помнишь, которую я недавно слушал… Включи и сделай погромче…

– Она же древняя, как псалмы, – недовольно отозвался тот,– ей уже больше двухсот лет! Это что, песня вашей молодости?

– Выполняй, что велят старшие!

– Ладно-ладно, включаю… – буркнул Сашка, ища нужный файл. – По заявкам наших ветеранов звучит ретро-композиция конца 20-го века: «Ты мой ночной мотылёк»… Дамы могут приглашать кавалеров, или как там тогда говорили…

По отсекам корабля зазвучал приятный женский голос из далёкого прошлого…

– Я просто обожаю музыку тех веков, – зажмурился Иван Савельевич.

– Песенка точно в тему, командир! – закивал Козырь, вслушиваясь в текст и даже начиная слегка подтанцовывать. – Как думаете, что всё-таки семейка Бахов тайно перевозит к нам из «Мадьярского пояса»?

Так казаки, веселясь и балагуря, добрались до входа в кают-компанию.

– Сейчас мы это и узнаем, – ответил Иван Савельевич, открывая дверь…

Первое, что он увидел, или вернее, кого – была его старая знакомая Большая Капа, которая связанной лежала на полу и дикими от ужаса глазами смотрела сейчас на Ивана Савельевича. Рядом с женщиной в большом кожаном кресле сидел молодой темноволосый воин в чёрной боевой броне. Всё остальное пространство каюты занимали несколько десятков солдат, направивших свои автоматические винтовки на только что вошедших. По красному цвету в одежде, прикрывавшей надетые на них доспехи и высоким стилизованным шлемам, казаки сразу узнали своих давних кровных врагов. Это были янычары – солдаты основных штурмовых подразделений османского флота.

Русские мгновенно вскинули оружие и защёлкали предохранителями.

– Попили кофейку, – выдавил Козырь.

– Что-то аппетит у меня совсем пропал, – промолвила Поля.

– Простите меня, ребята, – со слезами на глазах повернулся к казакам, Гена, – я не мог предупредить вас… Они приказали молчать, иначе убьют мою жену…

– Понимаю, – хмуро кивнул Иван Савельевич, в это время, пытаясь незаметно включить свой переговорник на громкую связь, – но боюсь, что они убьют её в любом случае…

– Не старайся, – увидев движение казака, сказал, улыбнувшись, осман, сидящий в кресле, – «глушители» связи уже работают, ты не сможешь никого предупредить.

Действительно, музыка перестала играть, как только они вошли внутрь отсека.

Турецкий офицер поднялся с кресла и медленно подошёл к казакам вплотную. На его доспехах, на идентификационном жетоне светилось имя и звание:

«Яман Каракурт. Капудан-паша. Линкор «Абдул Кадир»».

– Какая неприятная паучья фамилия у тебя, паша, – медленно произнёс Иван Савельевич, в упор смотря на османа. – Ответь мне, что ты и твои головорезы здесь делаете?

– Казаки очень некультурные и, я бы даже сказал, дикие люди, – тот снова улыбнулся, – даже перед собственной смертью стараетесь произнести что-нибудь обидное. Но ты прав, я паук, а ты и твои друзья – маленькие беззащитные мотыльки, которые угодили в мою ловушку.

– Не такие уж и беззащитные, – вставила слово Поля, уперев прямо в грудь капудан-паше ствол своего пистолета.

– Однако в красоте женщин вашему народу нельзя отказать, – как ни в чём не бывало, продолжал осман, хищно осмотрев девушку с ног до головы. – Эту не убивать, – приказал он, обернувшись к своим солдатам.

Несколько янычар державшие на прицеле казачку переключили свои винтовки на «холостой» режим заряда.

Девушка в страхе сделала шаг назад и растерянно посмотрела на своего командира.

– Ладно, повеселились и будет, кончай базар! – сказал Иван Савельевич, грозно обводя янычар взглядом. – Осознаёте, что последует за вашими действиям? Вы незаконно пересекли государственную границу с оружием, захватили гражданское судно, совершили насилие над мирными людьми, а теперь угрожаете смертью представителям власти…

– Более того, я исполню эту угрозу очень скоро, если вы не опустите своё оружие, – перебил его Каракурт, снова садясь в кресло.

– Повторяю вопрос: Что вы все здесь делаете?

– Это же очевидно, – офицер пожал плечами, – мы хотим попасть на станцию, а вы стоите у нас на пути. Если бы не эта проверка, мои люди уже давно бы выполнили задание. Я отстаю от графика, поэтому даю вам всего тридцать секунд для того, чтобы сдаться. Надеюсь, все находящиеся здесь понимают, что у вас нет шансов победить? Время пошло!

Капудан-паша демонстративно поставил таймер на встроенном в доспехи ручном планшете и включил звук. Секунды начали громко отчитывать отведённое время.

– Ну, что скажете казаки, руки кверху или будем драться? – посмотрел на своих подчинённых Иван Савельевич. – Паукообразный прав, нас мало и мы без брони, поэтому шансов нет…

– Да, но сдаваться как-то не с руки, – поморщился Козырь, нервно переводя винтовку с одного янычара на другого, – к тому же, эти ушлые ребята в любом случае всех нас перережут…

– Я им живой не дамся! – сказала Поля. – Предлагаю размазать мозги этих краснокафтанных по стенам отсека!

– Да, – Фрол был как всегда немногословен.

– Паук, – обратился Иван Савельевич к Яману Каракурту, – ты сам всё слышал – сдаваться мы не будем. Сейчас ты выиграешь этот бой, но не думай, что сможешь уйти от возмездия за свои преступления…

– Всё в воле Всевышнего! Я ценю храбрость своих врагов, даже таких грубиянов, как вы – ответил тот, отворачиваясь от казаков в кресле. – Огонь!

Кают-компания мгновенно наполнилась громом выстрелов и стонами умирающих…

…– Какого лешего они начинают стыковку?! – спросил сам себя, Вит Кузнецов, наблюдая на экране, как «Мотылёк» начал подходить к причалу станции. – Эй – 146-й, вы закончили проверку? Всё в порядке? Почему вы все молчите?!

В эфире ему никто не отвечал, только в динамиках, вместо песенки про «ночного мотылька» вдруг загремели литавры старого османского марша янычар…

Глава 2

Четвёртый терминал космопорта «Новой Москвы» был до отказа забит военными. Редкие гражданские робко жались к стенам, не зная куда себя деть, чтобы не быть сбитыми и растоптанными марширующими колоннами космодесантников и морских пехотинцев. Полным ходом шла погрузка войск на транспорты…