Адмирал Ушаков. Том 1, часть 1

его движения, но он держал в море и к покушению виду не

показывал.

6 числа ветр W ; турецкий флот в прежнем положении, в 5

часов утра пошел он под всеми парусами к югу и продолжал то же

весь день; ветр был самый тихий, при захождении солнца

находились от Херсонеса мыса в расстоянии верстах 18 к северу,

турецкий флот отворотил и пошел в море.

7 числа турецкий флот скрылся из виду, пошел к западу,

к румельским берегам, я остался у Херсонеса мыса на реях,

а поврежденные 4 фрегата послал в Севастопольскую гавань для

скорого испоавления подводной части, ибо в фрегате «Бериславе»

нашлось 100-фунтовое каменное ядро, а другие пробиты 30- и

24-фунтовыми; крейсеров отрядил также к примечаниям.

Честь имею при сем представить карту плавания и план

действия произведенного \

В 3 день сего месяца флот наш под предводительством

господина контр-адмирала и кавалера графа Марка Ивановича Войно-

вича имел с неприятельским флотом генеральную баталию, при

которой вверенный мне второй эскадры корабль «Святой Павел»

и два передовые фрегата «Берислав» и «Стрела», по случаю

жестокого неприятельского нападения на авангардию, оказали

отменно храбрые и неустрашимые подвиги.. Обстоятельное ж и

справедливое действие оных из приложенной при сем, с поданного от

меня к его превосходительству Марку Ивановичу рапорта, точной

копии, тож написанного в пополнение ко оной моего примечания

ясно усмотреть соизволите чрез сии верные мои заслуги, равно

и всегдашнюю добропорядочную службу надеялся я заслужить

к сведению вашей светлости подтверждение доброго о себе

мнения. Его одного только усердно ищу и желаю. Но,

милостивейший государь, гонимое меня здесь чрез его превосходительство

Марка Ивановича несчастие никогда не оставляет и ни чрез какие

всевозможные отменные мои старания милости и справедливого

по заслуге моей его к себе расположения изыскать не могу. О

поведении ж моем, о обращениях, о содержании подкомандующих

и о всех исполнениях долга службы, о сказуемой всегдашней

ко всем учтивости, беспрерывном к начальству отменном моем

почтении, шлюсь вообще на всех, кто только меня знают, ибо

с самого моего малолетства привык к почтению и уважению

командующих. Все начальствующие во флоте, с кем я служил,

и по них прочие обстоятельно знают меня с хорошей стороны,

и ото всех по заслуге моей был счастлив и имею хорошие аттестаты.

В одном изо всех, его превосходительстве Марке Ивановиче, не

могу сыскать желаемого успеха, который с начала нашего

знакомства, когда были еще полковниками и оба под командою дру-

гих, восчувствовал некоторую отменную ко мне ненависть. Все

дела, за которые я иногда был похвален, не знаю причины, отчего

отменно его беспокоят, чего во всем виде и в деле укрыть не

может. После сего по разным обстоятельствам, при случаях и

многократно, объяснялся я ему в моей преданности и что с отменным

старанием ищу и всегда искать буду милость и заслугу доброго

о себе мнения его превосходительства. Чрез оные искательства

мои блага, хотя он несколько переменялся, и объяснялись

несколько раз, прошедшее оставить в забвении и впредь быть

дружески. А я, прибавляя с моей стороны, — искателем милостей.

Но, милостивейший государь, ничто в рассуждении сего мне не

пользует. Хотя его превосходительство по необходимости

оказывает иногда некоторые уважении и благосклонность, но большею

частью дела его и поступки против меня во множестве со всем

несоответственны моему поведению и службе.

Всемилостивейший государь, вместо совершения плодов за

мои заслуги имею честь представить вашей светлости на

рассмотрение и милостивое решение полученное мною письмо его

превосходительства Марка Ивановича на котором поставил

я № 1 х, оным я в награждение безо вс[якой] притчины безвинна

обруган, и приписано со всем несправедливыми и несходными

поведению и делам моим словами всякое поношение чести, и тем

причинил наичувствительнейшее оскорбление, и в болезни моей

сразил жестоким ударом, ибо всякое дело с командующим

почитаю я за величайшее в свете йесчастие. Против командующих все

защищения и доводы оправдания весьма трудны. Но бог,

защитник справедливости, всевышним своим покровительством

оправдает меня непременно. Я во всех делах моих имею вернейшую на

помощь его надежду. И посему по сущей справедливости во

оправдание имею честь донесть вашей светлости, что все орюе

неожиданное и сверх всякого чаяния моего приписания письма

его превосходительства ниже, малейшим видом нимало

несправедливо и похожего по оному ничего не было. Ко опровержению ж

сей неправды, самые руки его превосходительства письма

беспрерывной нашей переписки, советов о делах и распоряжениях

против неприятеля до самого того дня, как я получил сие несчастное

для меня письмо, на рассмотрение вашей светлости во оригинале

представить честь имею2. Они частью откроют дела наши

и обхождения, в них я всегда именован был любезным другом,

помощником и любезным товарищем и чрез испытания его

превосходительства всех моих подвигов во всех предприятиях и о

содержании флота в порядке имел поныне отменную величайшую

доверенность. А, упустя из виду неприятельский флот, будучи

уже в спокойном месте на якоре и притом находясь уже я в по-

стели весьма больным, вдруг нечаянна и не знаю никакой прит-