Адония

Он снял балахон, протолкнув палец в небольшой разрез, показал всем, куда пришёлся удар.

– Вот и всё, – сказал он сосредоточенно внимающей ему девочке. – Завтра ты будешь идти по берегу моря. На тебя нападёт незнакомый тебе человек. Внезапно нападёт, из укрытия. Ты должна успеть выхватить шпагу – смотри, это обязательное условие: шпага – в ножнах! – и нанести один точный удар. В то же место. Шея, живот, руки у него не будут прикрыты кольчугой. А грудь будет. Поэтому удар – только один, и только в сердце.

– Я поняла. Успеть выхватить шпагу и нанести один точный удар.

– И всё! Если справишься – мы возвращаемся к патеру и торжественно объявляем об успешно сданном экзамене. Если нет – посыпаем головы пеплом и до следующего лета продолжаем изнурительные тренировки.

Регент на минуту умолк. Посмотрел в сторону моря.

– До завтра можешь заниматься чем угодно. Сходи к морю, поплавай. А нас до исхода экзамена ты не увидишь. – Сняв кольчугу, он медленно растирал ушибленное место. – Ровно в десять часов выйдешь из лагеря и отправишься по берегу вон в ту сторону. Твои часы исправны?

– Да, они в возке.

– Фердинанд! Отдай ей и свои тоже. Это важно: ровно в десять. Не проспи!

Однако это предостережение было излишним. Адония не смогла заснуть в эту ночь. Часов до четырёх она маялась в возке, убеждая себя, что эмоции губят фехтовальщика, потом встала, раздула огонь и сидела у костра, слушая шум прибоя и вглядываясь в светлеющий горизонт.

В девять часов разделась и немного поплавала. Вскипятила воды и выпила чашку чая. Тщательно оделась, тщательно затянула ремешки на ботфортах. Проверила, легко ли вынимается шпага. Подвесила ножны к поясу, посмотрела на часы – и пошла.

Она помнила жёсткое условие – шпага в ножнах. Но ведь никто не запрещал держать правую руку на рукояти, а левой придерживать ножны в удобном для изъятия клинка положении! И всё же она демонстративно не воспользовалась этим. Взяв в руки два камешка, она перебрасывала их из ладони в ладонь, бесцельно и беззаботно.

Берег менялся. Появились крупные валуны, по которым нужно было прыгать, потом пошли камни поменьше – и вот совсем мелкая галька. Слева тянулся всё тот же обрыв, справа неторопливо выкатывались на берег тихие волны.

«Какая же это внезапность! – подумала с досадой Адония, когда впереди спрыгнул с обрыва человек с обнажённым клинком. – До него шагов десять! Переобуться можно успеть».

Привычно встала в позицию, привычно сбила на сторону первый выпад. Поймала взглядом лицо нападающего, – жестокое, с бешеными глазами. Блеснул широкий оскал влажных, крупных зубов. Пронеслась мысль: «Понятно, что хочет напугать. Но зачем же так переигрывает?»

И в немудрёную ловушку экзаменатор пошёл как-то слишком легко. Адония провела защиту, сделала длинный шаг назад. На немедленно повторенный выпад – снова защита и ещё шаг назад. Нападающий «провалился», качнувшись вперёд с новым ударом, – защита… и – шаг вперёд, выпад. «Один точный удар». Шпага до половины вошла в грудь, неожиданно мягко. «На нём что, нет кольчуги?!» Она поспешно выдернула ставший до середины влажным клинок, отступила от падающего в её сторону тела.

В тот же миг впереди, над обрывом, ударил звук выстрела. И тут же послышался голос Регента:

– Адония! Это пираты!!

И снова выстрел! Звон шпаг! Адония, отцепливая на ходу и отбрасывая ножны, метнулась вперёд. «Там всего лишь Цынногвер и Фердинанд! А сколько может быть пиратов?..»

Наверное, много. Сразу двое их быстрым шагом шли ей навстречу. Что-то потустороннее, нечеловеческое в глазах. Неровно обстриженные бороды. Так, у этого шпага, а у этого – абордажная сабля. Кинжал за поясом! О, спасибо Регенту, сколько раз он выходил против неё амбидекстром!

Защита, стремительное вращение. Хруст гальки под подошвой ботфорта. Сильнейший удар – в сердце, навылет. Броситься ко второму… Один точный удар… Развернуться – и бежать к своим. Как они там? Кто стрелял? У этих-то троих не было пистолетов…

Регент и Фердинанд бежали навстречу. Звенели на ходу шомполами, набивая в пистолеты заряды.

– Их трое ушли в твою сторону!! – закричал издали Фердинад. – Так?!

– Они мертвы! – громко сообщила Адония. – Сколько осталось?..

Спустя полчаса компания стояла в небольшой пещере – тайном складе контрабандистов. Здесь лежал незнакомый Адонии человек. Он был мёртв. На теле его были часто разбросаны глубокие ожоги.

– Смотри, что они с ним сделали! – горестно сказал Регент. – Смотри!

– Это – мой экзаменатор? – дрогнувшим голосом спросила Адония.

О, если бы мёртвый мог говорить! Он бы рассказал ей, как двое безжалостных, умелых бойцов заперли их здесь, четверых беглых контрабандистов, в пещере, и всю ночь мучили его на глазах у товарищей. Как потом оставшимся троим поручили убить неудобную им дворянскую дочку. Обещали за это свободу…

Фердинанд наклонился, поднял и показал короткую кольчугу.

– Сколько их ушло? – как бы припоминая, спросил у него Регент.

– Стреляли в двоих, так? – ответил ему Фердинанд. – Попали. Каждого схватили по двое, и унесли. Так что не раненых – минимум четверо.

– Нужно уходить, – скомандовал Регент, взваливая тело человека с ожогами на плечо. – Могут вернуться с мушкетами.

– Отвезём в монастырь, или здесь похороним? – скорбно глядя на тело, спросил Фердинанд.

– Где-нибудь здесь, – решил, немного размыслив, Регент. – В монастырь везти далеко. Что скажем, если встретим, полиции?

Шурша галькой, торопливо шли берегом моря назад.

– Когда теперь снова можно будет подготовить экзамен? – спросила, приводя шпагу в порядок, Адония.

– Сейчас посмотрим, – сказал Цинногвер, передавая тяжёлую ношу Фердинанду.

Подошёл к лежащим «пиратам». Каждого перевернул, внимательно посмотрел. Пальцем молча указал Фердинанду на входы ударов.

– Считаю – экзамен сдан, – сказал с вопросительной интонацией.

– Так! – ответил, подбрасывая и поудобнее укладывая на плече тело «экзаменатора», Фердинанд.

– Решено. Ох, как от патера попадёт за то, что троих в сторону Адонии упустили!

– Да пустяки это, братцы. Перед патером я за вас заступлюсь. Только я сейчас спать лягу, ладно? Такое чувство, будто по мне табун лошадей пробежал.

– Конечно, забирайся в возок. Этого мы через седло перекинем. Всё, что надо, сами уж сделаем. Спи.

– Так, так. Но как неожиданно всё получилось!

Глава 7 Единорог

Цинногвер, Фердинанд и Адония вернулись в родную обитель. Патер, «узнав» о том, какие изменения внесла судьба в первый экзамен его воспитанницы, разделил свои эмоции поровну: во-первых, строго выговорил капитанам за небрежное отношение к такому важному поручению, во-вторых – выразил Адонии скупую, взрослую, а оттого ещё более ценную похвалу.