Адское пламя

Я, конечно же, спросил:

— И где они находятся?

— Русский передатчик, он называется «Зевс», находится к северо-западу от Мурманска, недалеко от Полярного круга. Другое место с такой же особенностью почвы у нас, в США. Наши два передатчика стоят в Висконсинском и Мичиганском радиоцентрах. И оба установлены на том же самом геологическом образовании, именуемом платформой Святого Лаврентия.

— И это все?

— Это касается действующих СНЧ-передатчиков. Но британцы во времена «холодной войны» почти закончили создание своего аппарата для Королевского военно-морского флота в подходящем месте — это Гленгэрри-Форест в Шотландии. Но потом, в силу как политических, так и практических причин, эту идею похерили.

Мы с Кейт молчали, наконец она пришла в себя:

— Значит, во всем мире существует только три СНЧ-передатчика.

— Именно столько я насчитал в последний раз, — пошутил коммандер Насефф.

«Ну что же, коммандер, — подумал я, — скоро вам придется пересчитать их вновь».

Мы с Кейт переглянулись, но ни один не задал лежащий на поверхности вопрос о других и, вероятно, более близко расположенных подходящих местах. Мы оба понимали: с таким вопросом нельзя соваться очертя голову, чтобы коммандер Насефф, сидя где-нибудь в баре, не проболтался, что Кори и Мэйфилд расспрашивали его о СНЧ-передатчиках в Адирондакских горах.

Джон Насефф воспринял наше молчание как знак, что мы закончили злоупотреблять его терпением.

— Ну, вы удовлетворены?

— Весьма! — ответила Кейт. — Спасибо. Еще один вопрос. Мне кое-что не совсем понятно. Вот вы говорите, что частное лицо вполне может собрать СНЧ-передатчик. Да?

Джон Насефф, видимо, уже подумывал насчет ленча, но все-таки ответил:

— Конечно. Кто-то вполне способен сделать такой передатчик в собственном подвале или гараже. Технически это совсем не трудно, а многие компоненты, вероятно, имеются в свободной продаже. А то, что нельзя купить в готовом виде, можно заказать за хорошие деньги. Настоящая проблема в месте размещения антенны и ее размерах.

— А в чем тут проблема?

— В том, что СНЧ-антенна отличается от обычной — это длинный кабель или пучок кабелей, которые натягивают на столбах как телефонную линию, обычно огромной замкнутой петлей длиной в несколько миль.

Это мне кое-что напомнило из виденного совсем недавно. И я спросил:

— Неужели это так трудно… или дорого?

— Да, это дорогое удовольствие, — подтвердил Насефф. — Даже для правительства. — И рассмеялся. — Как я сказал, тут все дело в геологии и географии. Нужно найти место с подходящими скальными образованиями, а затем обзавестись достаточной территорией.

— А потом?

— А потом натянуть кабели, которые, в сущности, будут питать вашу антенну. Длина их может достигать сотен миль — петлями для экономии места — или, если геологические условия идеальные, миль пятьдесят или даже меньше.

— Мне не совсем понятна геологическая сторона дела, — проговорила Кейт.

— Ах да… дайте-ка я посмотрю в компьютере… ага, необходимое условие для установки СНЧ-антенны — это район с несколькими метрами песка или моренных отложений. А под ними должно быть скальное основание из магматического гранита или метаморфического… а это что еще за хреновина? — И прочитал по буквам: — Г-н-е-й-с-а.

— Надеюсь, это не кодовый сигнал к пуску ракет, — заметил я.

Он фыркнул.

— Наверное, какой-то камень. Так, посмотрим… районы старых докембрийских горных цепей, например платформа Святого Лаврентия, где находится наш передатчик, Кольский полуостров в России, где они поставили свой… это местечко в Шотландии, где бритты решили построить СНЧ-станцию… район возле Балтийского моря… ну вот такая картинка, понятно?

Я не услышал от него «Адирондакские горы», а ведь слушал внимательно.

А он тем временем продолжал:

— Итак, желающий построить собственную СНЧ-станцию едет в одно из этих мест, покупает достаточно большой участок земли, вбивает в каменное основание телефонные столбы и натягивает между ними кабели антенны, петлями. Чем лучше геологические условия, тем меньше потребуется кабеля, при той же передающей мощности. Потом кабель антенны подсоединяется к мощной медной штанге заземления, которая крепится к одному или нескольким телефонным столбам и уходит вниз по пробуренной скважине, глубоко в каменное основание, имеющее низкую проводимость. Затем ко всему этому подключается мощный электрогенератор — самая дорогостоящая часть оборудования, питающая кабели антенны; ток идет по кабелям, по кругу, и уходит вниз по медной штанге заземления в камень. А затем сама Земля становится антенной. Понимаете?

— Абсолютно, — заверил я.

Не думаю, что он мне поверил.

— Это немного сложно технически, даже для меня. Но полагаю, если имеется генератор достаточной мощности — порядка нескольких тысяч киловатт — и антенна установлена правильно, то сам радиопередатчик не так уж трудно собрать, после чего можете передавать СНЧ-сигналы, сколько вашей душе угодно. К сожалению, вас никто не услышит.

— На подлодках могут услышать, — напомнил я.

— Только если случайно настроятся на ту же частоту, на которой вы ведете передачу. Русские используют частоту в восемьдесят два герца, а мы ведем передачи на семидесяти шести герц. Но даже если на подлодке услышат что-то на соответствующей частоте, их СНЧ-приемник наверняка не примет этот сигнал.

— Почему?

— Потому что, как я уже говорил, у военных все передачи шифрованные. Они шифруются, передаются в эфир, затем расшифровываются по приеме. В противном случае, — пояснил он, — любой придурок, как вы это только что предположили, может, теоретически, устроить бардак на русском или американском подводном флоте. Например, начать третью мировую войну.

Я уже понял, даже без подобных примеров.

— А кто-нибудь когда-нибудь подобное пробовал сделать? — спросила Кейт.

Коммандер Насефф промолчал, поэтому я задал тот же вопрос.

— На что это вы, ребята, нацелились? — вместо ответа поинтересовался он.

Я уже знал, что сейчас последует, а мне вовсе не хотелось, чтобы он послал в Пентагон трехбуквенное кодовое предупреждение типа «Проверить Кори и Мэйфилд». Поэтому пояснил:

— Ну вы же знаете, мы работаем в отделе Ближнего Востока. Это все, что я могу сказать.

Он еще немного помолчал.

— Ну, понимаете… эти ребята могут иметь такую технику… или приобрести ее… но вряд ли в этих странах найдется участок с подходящими геологическими условиями.

— Хорошая новость, — заметил я. Но дело-то было вовсе не в наших друзьях с Ближнего Востока. — Кто-нибудь — в прошлом — хоть раз пытался послать липовый сигнал нашим подлодкам?

— Однажды я слышал такую сплетню.

— Когда? Каким образом? И что в итоге произошло?

— Ну… если верить сплетне, то лет пятнадцать назад наш подводный флот вдруг начал получать шифрованные СНЧ-сообщения, но бортовые компьютеры подлодок не могли проверить и подтвердить их законность и аутентичность, поэтому отказались принимать. Отвергли. А когда командиры подлодок другими средствами связались с оперативными отделами штабов в Перл-Харборе и Норфолке, их проинформировали, что через Висконсинскую станцию не передавали никаких подобных сообщений, — Мичиганскую тогда еще не достроили. — Он несколько секунд помолчал. — Получается, что… некто посылал фальшивые сигналы, но меры предосторожности сработали, и ни одна из подлодок не начала активных действий, основываясь на них.