Адвокат Империи 3

Ну, может быть, где-то на задворках самых грязных городских кварталов оно так и есть. Юлия же оказалась настолько далека от этого образа, насколько это только было возможно. Высокая и красивая молодая девушка. Дорогая одежда. Ухоженные волосы и хороший маникюр. Никогда ни один человек при взгляде на неё не сможет распознать в ней жертву этой мерзкой отравы.

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулась она, когда мы подошли к ней и поздоровались. Марина представилась сама, а затем и меня.

— Надеюсь, что вы недолго нас ждали? — извиняющимся тоном спросил я её, садясь за столик. — Вы уж простите, мы немного в пробке постояли, пока ехали к вам.

— Ничего страшного. У меня сегодня свободный день, так что всё в порядке. Вы хотели поговорить?

— Да, — кивнула Марина. — И сразу хотела бы извиниться за то, что тема разговора будет не самой приятной.

При этих словах улыбка на её лице немного погасла.

— Ничего. Это… это было уже давно. И пусть мне всё равно болезненно это вспоминать, но надеюсь, что смогу хоть чем-то вам помочь.

— Мы тоже. Юль, я ещё раз хочу извиниться, что перехожу сразу к делу. У нас не очень много времени. Скажите, что произошло в ту ночь, когда…

— Когда Серёжа умер? — спросила она, и на меня нахлынула волна грусти и сожаления.

— Да.

И она рассказала нам. Всё.

А я мысленно проклинал себя за то, что не подумал об этом раньше. Как? Вот как я мог так протупить?!

Их обоих нашли той ночью дома у Юлии её родители. Изначально планировалось, что их вообще не будет дома. Деловая поездка. Но по случайному стечению обстоятельств вернулись они на день раньше, чем планировали. И только благодаря случайности эта девушка сейчас сидела прямо передо мной и рассказывала свою историю. Просто её успели откачать, а молодого Сергея Стрельцова нет. Не успели.

Это не Юлия тогда подсадила его на наркотики, как я думал изначально. Хорошая была гипотеза, рождённая из моего предыдущего опыта. Дети богатых родителей часто искали себе развлечение погорячее. Постоянно хотели попробовать что-то новое. А при наличии денег это не составляло такой уж большой проблемы. Уж я на подобное насмотрелся вдоволь. Да и не только насмотрелся. Несколько раз мне самому приходилось защищать права таких вот «бедовых» клиентов, которых ловили на горячем. Именно эта мысленная концепция, помноженная на предыдущий опыт, и заставила меня ошибиться.

Идиот.

А здесь же… ну кто в здравом уме мог подумать, что в тот вечер молодой сын прокурора принесёт с собой эту дрянь?

Теперь я понимал, почему Стрельцов так ненавидит всех, кто имел хоть какое-то отношение к наркотикам и почему Юлия избежала его «праведного гнева».

Он сам был виноват в случившемся. Хотя нет. Не так. Виноват-то был его Сергей, но отец винил во всём себя самого. Уж я в этом не сомневаюсь.

Он корил себя за то, что не смог углядеть за сыном. За огрехи в его воспитании. Он, может быть, и хотел бы отомстить… да только мстить было некому. Юлия была точно такой же жертвой, как и любой, кому эту дрянь предлагали. Внутреннее чувство справедливости не дало Стрельцову накинуться на неё. И, не способный добиться справедливости для сына, Стрельцов начал проецировать ненависть к самому себе на всех, кто, по его мнению, этого заслуживал.

— Я не знала, — тихо сказала Марина, и это были её первые слова с тех пор, как мы закончили разговор с Юлией.

— Я тоже.

— И? Что будешь делать?

— Это ничего не меняет. Я собираюсь вытащить Яну из его рук. Теперь ещё больше уверен, что это нужно сделать. И чем больнее, тем лучше

А ещё мне вспомнилась история жены Громова, что только сильнее доказывало, что я стою на правильном пути. Пусть и болезненном.

— Если всё так и продолжится, то рано или поздно коса на камень наскочит и кого-нибудь убьет. Возможно, даже и его самого.

— Ещё скажи, что начал о нём беспокоиться, — неожиданно буркнула Марина, на что я покачал головой.

— Не. Не начал. Но теперь я лучше его понимаю.

— Знать бы ещё, почему он так взъелся на Яну, — вздохнула Марина. — Если та информация, что тебе дали верна, то, выходит, она просто попалась ему под горячую руку.

— И таких вот «просто попавшихся» будет со временем становится всё больше и больше, — с уверенностью сказал я ей.

— Угу. Знаешь, я… — Она прервалась, когда зазвонил её телефон. — Странно.

— Что там?

— Это из ЦПЗ звонят, — удивлённо сказала она, глянув на номер. — Подожди, я отвечу. Да?

Мне даже не требовалось слушать её разговор, чтобы понять, что случилось что-то не то. Хватило одной только её эмоциональной реакции.

— Что? Когда? Поняла. Нет. Нет, мы сейчас приедем.

— Что там?

— Стрельцов запрашивает новую встречу с Яной.

Тут даже я удивился.

— На кой-она ему?

— Без понятия, — честно призналась она. — Но что будем делать?

Как будто этот вопрос в действительности стоял. Если прокурор хотел встретиться с обвиняемой, то у него имелось такое право. Ладно, в этот раз хотя бы он точно через нашу голову не прыгнет.

— Я бы порекомендовал Яне отказаться, но… — пожал плечами. — Думаю, следует его выслушать. Поехали.

Я наклонился вперед и похлопал водителя по плечу.

— Эй, уважаемый, похоже, что маршрут меняется…

* * *

Всё то же мрачное и монолитоподобное здание ЦПЗ. Те же суровые коридоры и молчаливые охранники. Всё как и раньше. Ну за исключением того факта, то в этот раз мы хотя бы не сходили с ума от спешки, а приехали довольно спокойно. О встрече нас предупредили заранее, и мы, связавшись с Яной, объяснили ей ситуацию. Она сказала, что хочет хотя бы выслушать его.

— Вы не торопились, — с брезгливой ворчливостью заметил Стрельцов, глядя на нас и убирая в правый карман пиджака блеснувшие золотом карманные часы.

— Мы и не опоздали, — пожал я плечами. — Чего вы хотите?

— Поговорить с обвиняемой.

— Предмет разговора? — тут же бросила ему вопрос Марина.

— Я хочу предложить ей сделку…

— Знаем мы ваши сделки.

— Как и то, что обвиняемая имеет право выслушать меня и принимать решение самостоятельно, — холодно произнёс прокурор. — Мы и дальше будем развлекать друг друга софистикой и тратить своё время или всё-таки займёмся делом? В отличие от вас, у меня полным-полно дел и людей, которых надо закрыть.

— Какие удивительно подходящие друг другу слова вы подобрали, — не удержался я от сарказма, чем заработал лёгкого презрения взгляд.

— Шутки закончились?

— Хорошо. Но исключительно в нашем присутствии.

— Всенепременно, — кивнул Стрельцов и даже слегка улыбнулся.

А вот я занервничал. Что-то в его эмоциях было не так. Вот очень-очень сильно не так. Не было той раздражительности, какую я ощущал в нём раньше. Тихой, но ощутимой и сдерживаемой злобы. Вместо них пришло спокойное удовлетворение. И мне это не нравилось.