Адвокат под гипнозом
Шрифт:
– Конечно, вы – Анна и Мария! – сказал он, и девушки недоуменно переглянулись. – Двадцать три года прошло. Шутка ли…
Чувство горечи и отчаяния охватило его. Он впервые, очнувшись от радостной эйфории предстоящей встречи, вдруг осознал, сколько воды утекло с тех пор, когда он в последний раз перешагнул порог дома на Сиреневой улице. Выросли дети и стали точь-в-точь похожи на мать. А где же сама Таня? Вышла еще раз замуж? Постарела? Да помнит ли она его?
– Нет, это не девчонки, а сущее наказание! – коснулся ушей знакомый голос. – Видел бы вас отец, царствие ему небесное…
За калитку выскочила женщина, невысокая, простоволосая, с круглым приятным лицом. Вокруг ее глаз лучиками сияли морщинки, но это ее не портило. Отнюдь! Она казалась ему такой же близкой и родной, словно не было двадцати с лишним лет. Да разве это имело теперь значение? Он едва сдержался, чтобы
Татьяна едва окинула взглядом его измученное, ждущее лицо. Глаза ее широко раскрылись, словно желая охватить все вокруг: пустынную улицу, осененную багрянцем пылающих листьев; удивленные лица дочерей и нелепую мужскую фигуру с чемоданом в руках. Все это прошло в ее сознании яркой вспышкой. Ноги ее подкосились, но упала она уже в крепкие мужские объятия. Ее короткий взгляд сказал ему все. Его здесь ждали…
Нет, ей, определенно, повезло второй раз родиться женщиной. Эдика опять чувствовала себя красивой и желанной, способной увлечь за собой любого мужчину. Словно не было долгих месяцев, проведенных в рабстве у Нико Центурии. Она улыбнулась, вспомнив, как ловко улизнула от него. Черт с ними, с деньгами! Она ушла от него, как была, захватив только документы да кое-какую одежду. Не ходить же голой! Конечно, она могла бы захватить шубки, да кое-что из драгоценностей, ведь они были подарены ей Нико. Хотя нет, неправильно. Он дарил эти вещи не мужчине в обличье женщины, а любимой жене, матери его первенца, который так и не родился. Это воспоминание не придало ей радости. Обидно, конечно, что она, при всей своей красоте, так и останется бесплодной, как старый сухой сук, на котором никогда не появятся листья. Если бы ей дали такую возможность, скорее всего, она бы отблагодарила Нико. Кстати, что это вдруг она завела о благодарности? Разве не он запер ее в своем роскошном доме и поедом изводил ее ревностью? Разве не он отправил ее на сеансы доктора Левицкого, желая убить в ней кокетство и желание нравиться всем мужчинам? Конечно, он. Но почему-то Эдика не испытывала к своему бывшему мужу ненависти. Скорее наоборот. Временами ее окатывала жестокая тоска. Хоть волком вой!
В самом деле, для того ли она ложилась под нож пластического хирурга, чтобы ее красотой мог пользоваться каждый грязный проходимец? Разве для того она становилась женщиной? Нет и нет! Она хотела любви. Причем не той, о которой мечтала когда-то, выглядывая из особняка Нико. Ей претила мысль о потных мужчинах, домогавшихся ее в подсобке ресторана. Она отвесила бы увесистую оплеуху любому, вознамерившемуся отнестись к ней как к шлюхе. Она не шлюха! Ей вовсе не нужно сотни мужчин, а вполне достаточно одного. Пусть он будет не слишком красив, а так же коротконог и приземист, как ее Нико. Пусть у него будут деньги, но не слишком много, чтобы не опасаться за его безопасность, но и не слишком мало, чтобы не слоняться по съемным углам. Им хватит…
Она уехала в другой город, захватив с собой только горстку воспоминаний. Если получится, она пойдет учиться и никогда больше не вернется в ресторан, где горланящие песни мужики хватают ее за длинные ноги. Она способная и прорвется даже там, где ее подружки по несчастью спасуют и отойдут в сторону.
Ах, если бы с ней был Нико! Чудное дело. Ей нужен был только он один. Может, старания доктора Левицкого не пропали даром и она излечилась?
Он видел, как тело доктора отлетело в сторону от автомобиля и в неестественной позе раскорячилось на холодном асфальте.
Левицкий повел себя так, как он и ожидал. Должно быть, он хотел предупредить своих сообщников. Роберт едва успел достать из-за пазухи наручники и диктофон, как врач, проявив отчаяние раненого зверя, вырвался из его объятий. Агент был удивлен. Его намерения казались ему вполне мирными, хотя не лишенными малой толики насилия. Он хотел приковать доктора к чугунной решетке и заставить его говорить правду. Всего пара часов, и преступная эпопея психотерапевта была бы запечатлена во всех подробностях. Так делали многие отчаянные головы в прочитанных им детективах.
Роберт нашел бы, что делать с этой записью. Быть может, передал бы ее Кристине и этому ее адвокату Дубровской. А может, сам переслал бы по почте куда следует. Но доктор оказался на редкость нервным и подозрительным, ко всему еще и прытким. Он предпочел оставить жизнь под колесами автомобиля, но забрать все свои тайны с собой. Ну что же!
Каждому свой выбор.Агент не стал дожидаться, когда к месту происшествия съедутся машины с мигалками. Он аккуратно вышел из арки и, не привлекая к себе внимания, тихонько пошел в сторону ближайшей станции метро. Он возвращался в свою квартиру, впервые за последние несколько месяцев Роберт знал, что теперь может спать спокойно, ведь ниточка, связывающая коварного доктора Левицкого и банду его преследователей, оборвалась навсегда. Завтра он выйдет на работу. Директор говорил, что там его дожидаются два весьма интересных клиента. Конечно же, они надеются на индивидуальный заказ с условием полной конфиденциальности. Еще бы! Его костюмы должны выглядеть так, словно их вчера приобрели на Фобур Сент-Оноре в Париже по баснословно дорогой цене. Никто не хочет признаваться в том, что на оригинал у них просто нет денег. Спецагент Роберт понимал это как нельзя лучше…
Открытая гардеробная зияла пустыми полками, а Вероника, стоя посередине спальни, уперев руки в бока, соображала, все ли взяла. Ей следовало поторопиться и закончить сборы до того, как вернется домой Кристина и, чего доброго, обнаружит пропажу некоторых вещей. После того как гражданскому делу дали обратный ход, она и глазом не успела моргнуть, как получила на руки решение, согласно которому ей следовало покинуть квартиру профессора, захватив с собой только личные вещи. С судебной властью не шутят, и Вероника спешно собрала полный комплект своих шуб, маленький несессер с золотыми побрякушками, прихватив среди прочего серьги и кольцо Наины. На дно чемодана она уложила набор серебряных ложек (позже сдаст их в ломбард!), небольшую старинную икону и пару коробочек со старинными монетами. Какое все-таки счастье, что профессорская дочь такая недотепа. Имей сама Вероника на руках решение суда в свою пользу, ни один бы чемодан не покинул пределы квартиры без тщательного досмотра. Она бы прогнала любимую падчерицу через металлодетектор и сняла бы с нее все, что можно снять. Но Кристину, должно быть, утомили судебные разбирательства, да еще странный случай с доктором Левицким, и она не ощутила даже малой доли удовлетворения. Она вяло скомандовала мачехе убираться ко всем чертям и даже не проследила за тем, как та это сделает.
Ну что ж! Ей же хуже. Вероника сняла с крючка ключ от автомобиля и спешно написала милой падчерице записку. Мол, позаимствовала машину исключительно на время. Только перевезти вещи. Не тащить же чемоданы на своем горбу!
Она укомплектовала автомобиль тюками и корзинками, так что со стороны казалось, что она съезжает насовсем. Впрочем, так и было. Кумушки у подъезда радостно закивали головами. Туда тебе и дорога! Убирайся, покуда бока не намяли.
Медленно, чтобы не уронить достоинство, Вероника обошла автомобиль и, адресовав противным теткам высокомерный взгляд, уселась на водительском сиденье. Длинные ноги в ботильонах, элегантно оторвавшись от земли, разместились в салоне автомобиля. Она включила зажигание и, стараясь не обращать внимания на аплодисменты старух, двинулась назад. Бах! Машина натолкнулась на какое-то препятствие. Вероника взглянула в зеркало заднего вида. Проклятие! Она въехала в припаркованный на площадке «Мерседес», хозяин которого уже вылез из автомобиля и начал рассматривать свой покореженный бампер. Старухи у подъезда замолчали, радостно предвкушая скандал.
Вероника взъерошила перышки и, широко улыбаясь ярко накрашенным ртом, выскочила из машины.
– Прошу прощения за маленькую неприятность! – прощебетала она.
– Ничего себе пустячок! – проговорил мужчина, отрывая взгляд от следов побоища, и обомлел. Перед ним стояла писаная красавица с длинными ногами в обтягивающих брючках, роскошной гривой темных волос и прелестным личиком, на котором теперь отражалось искреннее раскаяние. Ее длинные ресницы трепетали, высокая грудь вздымалась все выше. Мужчина почувствовал себя безжалостным чурбаном, из-за своей железки обидевшим такую женщину! Сам он был уже немолод, но при деньгах и должности.
Он крякнул, скрывая неловкость. Между тем красотка осмелела.
– Вот что получается, когда рядом нет надежного мужского плеча! – сказала она, всплеснув руками. – Все сама и сама.
– Я готов вам помочь, – с улыбкой предложил мужчина. – Вижу, вы переезжаете. Красивые девушки не должны напрягаться…
– Когда рядом столько галантных мужчин! – продолжила Вероника и подмигнула старухам у подъезда.
«Такие, как я, никогда не останутся в накладе», – сказала бы, конечно, она, но новый кавалер уже подавал ей руку, подсаживая в машину…