Адвокат вольного города 12

Но авиация в этом мире находится в состоянии нулевых-двадцатых годов прошлого века моего мира, то есть, зачаточном. Как такового, контроля неба не существовало. И именно это делало воздушных контрабандистов достаточно успешными.

Да, у крупных городов империи были системы ПВО, но от Рима мы удалялись на высокой крейсерской скорости, и никто не спешил нас сбить.

При условии, что отступать нам некуда, а нас никто не спешил «перехватывать», я исходил из того, что никакой военной авиации по поводу нашего полёта никто ничего не приказал. Да и к слову сказать, с поля я взлетал в направлении северо-запада, а уже через километров пятнадцать, когда набрал высоту, плавно повернул на восток.

То есть, те патрульные не могли бы адекватно определить моё предположительное направление полёта.

Поскольку терять было нечего, я продолжил полёт.

Летел я, подняв машину на высоту три тысячи, и пёр на востоко-северо-восток и достаточно быстро оказался перед горами, украшенными величественными белоснежными шапками снегов.

Горы мне пришлось огибать. Не знаю я, какой они высоты и могу ли я пролететь поверх, то есть какой практический потолок у самолёта. Так что нормальные герои всегда идут в обход. Правда так, что я немного потерял направление.

С навигационными приборами было достаточно сложно. Компас, высотомер, прибор скорости. Компас, правда, довольно точный.

Но по факту, я летел достаточно примерно и в какой-то момент мы промчались над полоской пляжей, оказавшись над Адриатическим морем.

Море-то оно небольшое, но чтобы убиться, хватит и этого. А самолётом, чтобы «в одного», управлять мне довелось впервые.

Тем не менее, я делал важное лицо, отважно решив, что если мы и погибнем, то не в результате паники.

На границе суши и моря самолёт несколько раз провалился в воздушные ямы, я удерживал равновесие, сжав зубы, но в целом крепкая доза адреналина в крови помогала.

Скорость самолёта была что-то порядка двухсот шестидесяти километров в час, иногда удавалось разогнаться до трёхсот.

Так я пересёк море за сорок пять минут, видимо летел немного по диагонали.

— Старшина, ты смог определить, где мы?

— Да я того… С детства с такими картами не очень…

— Придержи штурвал. Просто держи ровно.

Я смотрел и сравнивал с картой. Пёс же его знает! Острова и острова. Побережье. Озеро за полоской суши.

Я ткнул пальцем в подходящее место.

— По идее это озеро, которое на карте, называется, как «Lago Vrana», что бы это ни значило.

— Как скажете, барин! — лихо согласился командир четвёртого отряда.

— Старшина, какой я тебе барин?! Отставить, ты же знаешь, я это дело не люблю.

— А я жутко робею в самолёте летать, а тут вообще такой обзор, что лучше б я ослеп.

— Не дрейфь, дальше земли не упадём. Зато как красиво!

— По мне, так и с земли шикарный вид.

— Ладно, держи штурвал. Просто держи.

Я нашёл на карту Будапешт, используя линейку, прикинул расстояние. Записал в блокнот, перемножил с учётом масштаба. Получается, с учётом погрешности, около пятисот километров. Для самолёта с запасом хода в три тысячи не так и много. Правда, когда мы взлетали было половина бака. Сейчас чуть меньше. Это значит, что хватает, верно?

Я снова полез в карту и вычислил достаточно точный угол наклона по северу и востоку. Взял управление и выставил самолёт под полученным углом.

Теперь я просто летел и всё.

В мире, где нет диспетчеров, которые бы вели, указывали и ругали, надо быть постоянно начеку, чтобы не столкнуться в воздухе с другим летуном. Столкновения редки, но бывают.

Для меня кажется невероятным, чтобы два таких крошечных объекта, в масштабах неба, которые к тому же могут лететь на любой высоте, сталкивались.

Кажется невероятным.

А по факту — бывает и запросто.

Мир, в котором я жил, спасала только низкая скорость. Самолёты летали медленно, успевали отвернуть. Пока что.

Я отпустил Старшину в салон, но на время.

И правил, постоянно следя за временем, скоростью, углом по компасу, высотой и горизонтом. В общем, почти два часа для меня пролетели незаметно.

После бесконечных полей и постоянно попадающихся населённых пунктов, которые никак нельзя было идентифицировать, мы вдруг оказались над довольно большим озером.

Я позвал Старшину, приказал держать штурвал ровно и углубился в атлас. Получается, что это может быть, судя по размеру, только «Lago Balaton». То есть я мальца промахнулся мимо Будапешта. Впрочем, прямо туда мне и не надо.

Всё это время я гонял рацию, пытаясь найти что-то понятное среди немецкой и венгерской речи. Пару раз ловил какое-то радио на русском, но там только кто-то заунывно пел. Так-то я искал не радиовещание, а частоты для общения с диспетчерами и пилотами.

Но ничего понятного мне не находил.

Мобилет ожил звонком. Я вздрогнул, отчего чуть дёрнул руль и самолёт чуть просел по направлению к глади озера.

Матюгнувшись, выровнял машину и убрал громкость радио.

Незнакомый номер.

— Да?

— Сэр Аркадий Ефимович Бугуйхан?

— Дыыы, — самолёт стал лететь горизонтально, а вот направление по компасу я сбил, так что плавно рулил чуть правее. Учитывая, что пилотирую «в одного» я впервые, этот процесс казался мне крайне ответственным, я даже потел от переживаний.

— Это сэр Фредерик Олсой Палмер.

— Безумно рад Вас слышать, — сцепив зубы, пробурчал я. Чтобы освободить руку для штурвала, приходилось держать мобилет плечом и ухом, что изрядно отвлекало от рулёжки.

— Что-то в Вашем голосе такого… Сэр Аркадий!

— Йес!

— Я уполномочен сообщить, что мы склонны заключить с вами соглашение, тот самый пакт о мире на условиях, вами предложенных. Так же туда будут добавлены… Вернее уже добавлены, что Вы даёте личные гарантии всем подданным Британии, находящимся на территории каганата.

— Да, всех отпустим.

— Там есть те, кто не находятся у вас в незаконном плену.

— Кто-то прячется по ущельям и кустам? Похвально. Всем дадим свободу и безопасность.