Адъютанты удачи.

– Нет, – искренне ответил Алексей. – Вы забавный старый плут, но я не в обиде на вас. Тем более что раскусил вашу игру.

Если Видок и был задет его признанием, то внешне никак своих чувств не выказал.

– Мы пришли, – сказал он. – Вот мой дом.

Глава 11 Дом-невидимка. – Человек, который все знал. – Как отказаться от предложения, от которого отказаться невозможно

Когда Алексей позже пытался вспомнить этот дом, то был вынужден с досадой констатировать, что не запомнил даже его цвета. То ли серый, то ли бледно-желтый. Небольшое здание, ничем не примечательное, поражало тем, что изо всех сил пыталось затеряться среди других. Что ему с успехом удавалось.

– Вы живете здесь? – спросил Алексей.

– Как вам сказать… – Видок сделал вид, что колеблется. – Живу я в другом месте, а здесь, пожалуй, все-таки работаю. Но вы входите, входите. Бояться вам нечего.

Дверь отворил слуга, как две капли воды похожий на бывшего уголовника (каковым скорее всего и являлся).

– Добро пожаловать в мою конуру! – важно произнес Видок, пропуская молодого человека вперед. А сам вполголоса о чем-то справился у слуги, после чего отдал ему свою трость. – Все в порядке, идите за мной.

«Конура» Видока была хорошо обставлена: добротная мебель, красивые лампы, несколько картин на стенах. Хозяин провел Алексея на второй этаж, затворил дверь, снял со стула связку каких-то бумаг и жестом предложил гостю сесть.

– Держу пари, вы умираете с голоду. Нет, нет, не отпирайтесь! Голодной куме лишь хлеб на уме… Селестен!

Мужчины сели за стол. Все тот же бывший уголовник принес им холодную телятину, куропаток, пирог и вино в узкой бутылке.

Алексей и сыщик принялись за еду. Про себя офицер отметил, что есть Видок не умеет – он охотнее пользовался руками, чем столовыми приборами, без стеснения чавкал и ковырял в зубах, что в хорошем обществе считается невероятным моветоном.

– Ну, – важно сказал Видок, когда ужин был окончен, – теперь можно и о деле потолковать.

Селестен унес тарелки и исчез, словно его и не было.

– Прежде всего, что вам известно о шкатулке из фиалкового дерева? – начал Алексей, и от его взгляда не укрылась искорка, промелькнувшая в глазах старого сыщика.

– Ага! – воскликнул Видок, улыбаясь. – Что ж, я вижу, мы с вами думаем об одном и том же.

– Сегодня меня пытались убить, – продолжал Алексей. – Человек, который приставил мне к горлу нож, хотел знать, где эта шкатулка. Кстати, а не вы ли, случаем, его послали?

Видок нахмурился, на его загорелом лбу прорезались глубокие морщины.

– Может быть, вы сначала поведаете мне, что с вами произошло?

– Извольте…

Большие часы на стене мерно тикали и показывали половину седьмого, когда офицер закончил свой рассказ, опустив все, что, по его мнению, могло повредить людям, на которых он работал. Так, Полина была его невестой, а вор Матвей превратился в друга детства, с которым он случайно столкнулся в Париже. Приглашение на бал масок попало к ним случайно, от дяди Полины, который служит в посольстве, а на злосчастную шкатулку Алексей набрел в одной из комнат, когда заблудился в доме. Бойко излагая такую вот подкорректированную версию, молодой человек каждое мгновение ожидал, что Видок прервет его расспросами, но тот лишь пожелал узнать подробнее о внешности человека, который днем напал на Каверина.

– Значит, у него светлые глаза?

– Совершенно верно. Брови тоже светлые, с рыжеватым оттенком, так что волосы должны быть того же цвета.

– Возраст?

– Лет тридцати, я думаю. Уверен, он занимается гимнастикой, потому что я, хотя и не из слабосильных, все же с трудом сумел добраться до его проклятого кинжала.

– Любопытно. А что насчет телосложения мужчины?

Алексей немного подумал.

– Довольно поджарый, среднего роста.

– Вроде вас?

– Да, вроде меня.

– Усы, бакенбарды?

– Не знаю.

– Какие-нибудь особые приметы?

– Теперь целых две. – Алексей криво улыбнулся. – Отсутствующий левый глаз и сломанный нос. Но почему вы спрашиваете? Ему удалось скрыться?

– По-видимому, – бесстрастно уронил Видок, барабаня пальцами по столу. – По крайней мере, мне сообщили, что под обломками кареты был обнаружен только кучер, который хотел задавить вас.

– Кто он?

– Кучер? – Видок усмехнулся. – Вряд ли вам его имя многое скажет. Он из тех людей, что за деньги готовы на все.

– Хорошо бы узнать, на кого он работает, – проговорил офицер.

– Мои люди уже занимаются этим.

Часы одышливо прозвенели и умолкли.

– Боюсь, – заметил Видок отеческим тоном, – вы рассказали мне не все, что знаете.

– Боюсь, я не понимаю вас, – в тон ему отозвался Алексей.

Видок шевельнулся на стуле и скучающе поглядел в сторону. Когда он заговорил снова, его голос сделался острым и резким, как стальной клинок:

– Давайте условимся об одном, мой мальчик. Я не буду пытаться обмануть вас, но и вы не пытайтесь обмануть меня. Зачем вы пришли к Эпине-Брокару?

– Дядя Полины достал нам приглашение, и я решил…

– Насколько мне известно, – грубо перебил его Видок, – шпионы мало что решают.

– Я не шпион! – вскинулся Каверин.

Видок протестующе вскинул руку.

– О, пожалуйста, давайте обойдемся без мелодрам, хорошо? Как же мне иначе называть человека, которого прислали выкрасть копии секретных протоколов французского правительства?

Значит, старому плуту уже все известно… Алексей отвел глаза. Конечно, он мог продолжать отпираться, как и следовало бы поступить в подобной ситуации агенту особой службы, но вряд ли бы его упорство привело к чему-то хорошему, а с таким человеком, как Видок, и вообще не имело смысла.

– Я уж не говорю о том, – добавил Видок, не спускавший с гостя глаз, – что шкатулка не могла стоять на виду у всех и что этот Матье никакой не друг вам, а обыкновенный вор. О мадемуазель Полине мне ничего не известно, но я буду сильно удивлен, если она и впрямь ваша невеста. Кстати, мои преемники из Сюрте уже раскопали, что ваше приглашение оказалось поддельным.

– И какие же выводы вы делаете? – спросил Алексей, стараясь говорить спокойно.

– Я? – Старик пожал плечами. – Гораздо важнее то, какие выводы сделает полиция.

Рыжий, седой, морщинистый, загорелый Видок в то мгновение удивительно походил на старого льва.

– Вы считаете, что это я убил Эпине-Брокара? – напрямик спросил Каверин.

Видок фыркнул.

– Разумеется, нет! Человек, который может так филигранно заколоть своего противника, как вы на дуэли с де Шевраном, не станет тратить четыре удара на то, чтобы прикончить какого-то жалкого шантажиста. Это кустарщина.

– Кустарщина? – Алексей насторожился. – Вы хотите сказать, что Эпине-Брокара убил непрофессионал?