Афон и его судьба

К этому нужно еще добавить, что, турецкий губернатор (каймакам), являясь представителем турецкого правительства при монашеском управлении (Киноте) на Афоне, должен был в своей деятельности строго согласоваться с вековыми правами и законами этого оригинального монашеского царства на Святой Горе. Вообще же, его обязанности и полномочия были почти номинальные и сводились главным образом к полицейским функциям охраны безоружных обителей и их насельников. Но совершенно иные функции и полномочия нынешнего греческого губернатора, который представляет на Афоне «все и вся». Так, в 1937 году, будучи сам православным, он подверг у себя в полиции издевательствам и побоям двух православных монахов: один на следующий день умер, другого, умирающего, отвезли в салоникскую больницу!

* * *

Турки – враги всего, что противно исламу – хранили в душе своей пиетет к православной вере и ее святыням, которого очень мало у греков-христиан. Благочестивый и религиозный турецкий народ и его низшая администрация уважали всякое благочестие и религию. Для них Афон был изумительным местом подвигов, молитвы, аскезы и труда, был Святой Горой, на которую приходили все православные народы, чтобы славить единого Бога. Турки следили только за порядком и безопасностью этого исключительного места и его великих насельников и гордились тем, что в их государстве находится величайшая православная святыня.

Тысячи людей привозили пароходы на Святую Гору. Никакого специального разрешения на посещение Афона не требовалось, как равно не требовалось разрешения оставаться на Афоне. Паспорт при высадке на берег не проверяли и ограничивались пересчитыванием прибывших, добродушно похлопывая простолюдинов по плечу. Тем и кончались все формальности на афонской пристани Дафни. Турки настолько уважали это святое место, что держались в стороне управления этим иноческим полуостровом. И управление совершалось строго по вековому чину. Больше того: деликатность доходила до того, что без разрешения настоятелей монастырей не только турецкие чиновники, но и сам губернатор не входили ни в одну обитель.

Монастыри вели свое хозяйство, как считали нужным: они свободно управляли своими «метохами» – имениями вне Афона и в славянских земля х, где имели и подворья по большим городам; свободно принимали пожертвования и сами дарили, продавали плоды земли и своего труда, как считали нужным; привозили и увозили, продавали и приобретали всякие ценности: книги, утварь, иконы. Монастыри свободно распоряжались своим имуществом, ибо турецкой власти это не касалось. Афон был местом свободной научной работы и со всех стран приезжали ученые – не только православные, но даже и инославные – для работы в богатейших хранилищах рукописей и книг. Приезжали для ученого обследования афонской церковной старины, для изучения древней истории монашества в его великом центре. А турки проявляли качества, присущие народам востока, – уважение к знанию и к ученому человеку.

Словом, по сравнению с настоящим временем – это был Золотой век церковной, национальной и политической свободы на православном Афоне. И эту свободу давали ему и охраняли ее – магометане, турки… Есть над чем теперь задуматься православным людям!

Так было до 1912 года, когда ненадолго Святой Горой овладели болгары. Тогда наступили еще более светлые дни для всех насельников многонародного Афона: в полной религиозной и национальной свободе зажили тогда все народности на Святой Горе. Но в результате Бухарестского мирного договора 1913 года Афонский полуостров перешел к грекам. И почти сразу же начались систематические гонения шовинистически настроенных и грандоманией охваченных греков против всех негреческих народностей.

Мировая война 1914–1918 годов окончилась для греков незаслуженно большими приобретениями, которые совершенно не оправдывались двусмысленной политикой Греции в первую половину войны и ничтожным участием во второй ее половине. Но обстоятельства сложились благоприятно для греков, и они оказались в стане победителей. И по мирному договору в Севре греки закрепили за собой Афон. Но в этом историческом договоре была статья 13, гарантировавшая права негреческих народностей на Святой Горе. Статья эта на первый взгляд казалась как бы излишней: можно ли было думать, что православная Греция решится притеснять своих же единоверных братьев. Но… вскоре уже оказалось, что предусмотрительность союзников не только не была излишней, а оказалась даже недостаточной, ибо Греция, невзирая на торжественно данные Афону гарантии, все же уклонилась не только от своего нравственного долга, но и от исполнения принятых на себя международных обязательств.

Произошло нарушение не только божественных, но и человеческих законов. А статья 13 Севрского договора совершенно проста, ясна и изложена в таком виде: «Греция принимает на себя обязательство признавать и охранять традиционные права и свободы, которыми пользовались негреческие монашеские общины Горы Афон, согласно постановлениям статьи 62 Берлинского договора от 13 июня 1878 года». Берлинский же трактат был результатом усилий европейских держав уменьшить значение освободительной славянской Русско-турецкой войны 1877–1878 годов и сохранить «больного человека» (Турцию) в Европе. В борьбе с законными правами славянских православных народностей на Балканском полуострове была оставлена за турками и величайшая православная святыня, Святая Гора Афон, против утраты которой турки ничего не имели. Правда такое разрешение вопроса в сущности не причиняло вреда монашескому Афону, при полном и неизменном уважении турок к его правам.

Единственно, кроме Турции, владеть Афоном могла бы только Россия, как самая большая и могущественная православная держава. Но Берлинский конгресс как раз своей главнейшей задачей ставил возможное сокращение и даже лишение России плодов победы от выигранной войны, т. е. сокращение возможных ее территориальных приобретений и ограничение русского влияния среди православных народов востока. Это было достигнуто почти в полной мере, и отсюда вытекли все те последствия, которые привели к мировой войне и к тому положению, в котором оказались негреческие монастыри на Афоне после великой войны. Вышеупомянутая статья 62 Берлинского договора изложена так: «Монахи Святого Афона, из какой бы страны они не происходили, сохраняют свои прежние владения и выгоды и будут пользоваться без всякого изъятия полной равноправностью в правах и преимуществах».

Нельзя не признать до некоторой степени «своеобразными» возложение на Грецию (православную страну!) тех обязанностей, которые в свое время были возложены на страну магометанскую, с той только существенной разницей, что магометане и враги христианства добросовестно и широко выполняли принятые на себя обязательства, православные же греки в основном и резко нарушили эти обязанности.

После катастрофического поражения греков Кемаль-пашой заключен был новый договор в Лозанне 6 августа 1923 года и статья 16 протокола Лозанской конференции снова и решительно подтвердила для Греции обязательства, наложенные на нее в отношении Афона Севрским (1920 г.) и Берлинским (1878 г.) договорами. Но, получив в свое владение величайшую православную святыню и сокровищницу – Святую Гору Афонскую, греческое правительство решило, что оно может ей распорядиться так же, как и всякой другой горой, которых в Греции так много. Но, правда, такое решение оно приняло, пользуясь лишь тем «хаосом умов и понятий», который – по образному выражению американского профессора доктора Х. Кампела – наступил после великой войны.

При этом следует оговориться, что Святая Гора Афон привлекла такое внимание греческого правительства не своей святостью и вековой славой, а своим богатством, созданным всеми православными народами. И соблазн оказался настолько большим, что Грецией были позабыты не только обязанности, как единоверного государства, но и обязанности, наложенные на него международными договорами. А совершила это деяние Греция, пользуясь тем, что за исполнением этих договоров никто не следил: положение славянских монастырей на Афоне не интересовало великие державы-победительницы, так легко закрепившие Святую Гору за греками.

Захватив Афон, греки ввели туда большие полицейские отряды и издали строжайшее распоряжение об обязательном принятии всеми насельниками греческого подданства. Вначале это не шло гладко, и сопротивляющиеся перенесли вопиющие насилия. Но «культурный» христианский мир, пребывавший «в хаосе умов и понятий», не удосужился обратить внимание на притесняемый Афон. Упоенным недавними победами и охладевшим к вопросам Церкви, справедливости и морали «христианам» мира было не до бедственного положения вековых святынь на Афоне!.. Но положение еще больше ухудшилось после ликвидации гражданской войны в России, закрепления там богоборческого строя и ряда потрясений в самой Греции, где король Константин вынужден был отказаться от престола и страной овладела республиканская партия Венизелоса – мегаломана греческой национальности, вообразившего, что наступила пора Эллады занять место древней Византии.