Афоня или путешествие тверского купца Никитина к Древу желаний

В строгой сутане монаха и головой накрытой большим капюшоном невозможно было понять половую принадлежность самого близкого и верного помощника падре, которого здесь в Италии все знали, как Николе Хунзатти.

Она-он, поддержал Франциско, пока тот надевал башмаки с толстой платформой и высокими каблуками. Папская сутана надежно скрывала это ухищрение, которое должно было сохранить от окружающих в тайне маленький рост главы ордена иезуитов, четвертого герцога Гандиа, Франциско Борджа, некогда откликавшегося на имя Карло Сфорци.

* * *

Орзу было хорошо.

Ведь, видишь, как в этой жизни все взаимосвязано: двадцать пять лет назад мать дала ему имя Орзу, что переводится, как — мечта. Неизвестно, какой она вкладывала смысл, когда так назвала своего сына.

Мальчик вырос. Однако жизнь афганского дехканина всегда была нелегкой. Когда клочок земли, где можно выращивать овощи и немного пшеницы остается неизменным, то с каждыми новым ребенком нищета все нахальней вползает в дом. А детей в семье уже было десять человек. Поэтому, когда заезжий караванщик предложил родителям сделку, то они с облегчением продали своего первенца — Орзу.

Потом караванщик на базаре одного из прибрежного города Иранского моря перепродал мальчишку какому-то дервишу, и у Орзу началась совсем другая, некрестьянская жизнь. Жизнь полная лишений и ежечасных тренировок. Это было в лагере ассасинов Старца горы.

После того, как Орзу превратился в ловкого и умелого воина его стали отправлять на задания. Задания были кровавые, но юноша не задумывался об этом. Главным для него стало — выполнить волю Старца горы и остаться живым. А, если вернулся живой, то в награду тебя ждет один день в раю.

И вот теперь, когда он побывал у Древа желаний, его мечта исполнилась, ведь не зря же ему при рождении дали имя Орзу. Теперь смертоносных и опасных заданий больше нет, есть только жизнь в раю.

Теперь рядом с ним постоянно находились красавицы. Да, еще какие красавицы — это были лучшие девушки со всего света. Были здесь гибкие персиянки, чернокожие эфиопки, белокурые русинки, миниатюрные китаянки, любвеобильные индианки и еще, и еще, и еще всяких мастей и нравов, но все неизменно красавицы.

Куда не кинь взгляд — всюду была красота и великолепие. Окружал весь этот цветник роскошный сад и богатые палаты. И там, и тут стояли столы с яствами и вином. От всего этого гастрономического изобилия Орзу даже поправился. Теперь не стало лишений, здесь он вкусно ел и сладко спал.

Одно только омрачало его пребывание в раю. Этим темным пятном была любимая жена шаха Мансура — Гюльчатай. Она с первого дня не взлюбила бывшего бесстрашного ассасина, сына таджикского дехканина из Афганистана, а теперь главного евнуха гарема Орзу.

* * *

Гюльчатай вернулась к своему отцу и тот, узнав, что дочь нагуляла в своих морских приключениях внеплановую беременность, быстро выдал ее замуж за разорившегося шаха из соседнего княжества — Мансура ибн Ахмета.

Да, это была сделка, на которую пошел обедневший князь, чтобы поправить свои финансовые дела. Когда подошел срок, главная жена Мансура Гюльчатай разродилась белокурым мальчиком, которому дали имя Анвар, что значит — лучезарный. Придворным и подданным разъяснили, что при рождении наследника поцеловал всевышний отсюда и цвет его глаз отливающий синевой неба, и льняная масть волос, красиво оттеняющая смуглую кожу.

С годами мальчик превратился в красивого витязя. И хотя у Мансура и Гюльчатай были еще дети, но Анвар был любимцем обоих родителей.

Всякий раз, когда Гюльчатай смотрела на своего сына, у нее перехватывало дыхание, и к горлу подкатывал комок из любви и воспоминаний, о мимолетной встрече и страсти к русскому путешественнику Афанасию ибн Никитину из северной страны — Руси, которую она пронесла через всю свою жизнь.

Причин, почему Гюльчатай настороженно относилась к Орзо, сформулировать она не могла. Однако женская интуиции не давала покоя, но и не могла шепнуть понятным языком, что незримо связывает ее — княгиню, статного главного евнуха и ее искреннюю любовь — Афоню.

* * *

Однажды Емельян Никитин проснулся от того, что все его суставы затрещали. Треск был такой силы, что из соседней горницы прибежала бабка ключница. Когда же треск прекратился, то Емельян сел на полатях. Сел, не то слово. Он сел прямо. Его позвоночник больше не кривился, ноги были ровные, с края рта уже не стекала слюна.

Сначала осторожно, а потом все увереннее он спустился на пол и прошел по избе ровной походкой здорового человека. Бабка, которая наблюдала за этими метаморфозами болезного младшего сына Никитина, сначала истово крестилась, а потом и вовсе бухнулась в обморок.

Местные — тверичи, причину такого волшебного выздоровления Емельяна приписывали появлению храма. Есть в тверской волости озеро, а в нем в разные времена посередине воды вдруг церковь православная из вод выходит и стоит себе на острове, а потом снова в воду опускается. Вот чудо, а чудо со старославянского — дело дар господний. Так и выздоровление Емельки знать тоже и есть — дело дар господний.

С того дня жизнь Емельяна изменилась. Он быстро понял суть торгового дела, оставленного отцом. Бесцеремонно отодвинул от коммерции своего алчного дядю Калистрата. В короткий срок усилиями младшего Никитина торговля вышла на новый уровень, и купец Емельян уже славился своими торговыми предприятиями не только в пределах отечества, но и в европейских странах.

* * *

«Эх, время… Что это такое? Фикция. Нету его, времени, — размышлял медведь, укладываясь на зимовье в новенькой берлоге. — Что такое будущее? Ведь, если разобраться, будущее ирреально, оно не существует в реальности, это всего лишь образ. Или вот — настоящее? Оно тоже условно, и может находиться где-то на стыке между будущим и прошлым, с нулевыми, так сказать, координатами.

Прошлое — это то, чего уже нет, это, наверное, тоже просто символ, то есть тот же образ. Все эти понятия не имеют смысла, и это уже ставит под сомнение само понятие времени как формы существования материи.

Ведь, как в песне поется: „…Есть только миг, между прошлым и будущим…“ А что такое миг? Это ничто. Настоящего, получается, тоже нет, оно не существует. Есть только будущее постоянно перетекающее в прошлое. В настоящем, в этом миге, в этом ничто и находится время, точнее его иллюзия.

Можно подумать, что время это то, что охватывает прошлое и будущее, тогда оно само состоит из прошлого, которого уже нет и будущего, которого еще нет. В этом случае время состоит из двух понятий, которых нет. А это значит, что нет и целого, то есть, самого времени».