After 2

– Думаю, ты права, – говорю ей, на что она улыбается.

– Ох, а вот и он! Мне нужно идти. Я беременна, и мне холодно, не очень хорошее сочетание, – смеётся она, прежде чем поднимает свои пакеты с земли и приветствует мужчину в брюках хаки и свитере. Его улыбка при виде своей беременной невесты настолько яркая, что может заменить солнце в этот пасмурный день.

Седьмой день был очень долгим. Каждый день был долгим. Я всё думал о Натали и её прощении. Конечно, другого времени для нашей встречи не нашлось. Я выглядел и чувствовал себя ужасно, Натали понимала это, но она счастлива и влюблена, так что ей не очень интересны мои проблемы. Я благодарен Богу за то, что не разрушил её жизнь, как всегда думал.

Весь седьмой день я провёл в кровати. Даже не удосужился раздвинуть чёртовы шторы. Мама и Робин ушли, так что я был один, наедине со своей болью.

Каждый день был ещё хуже, чем предыдущий. Я постоянно думал о том, с кем она. Плакала ли она? Было ли ей одиноко? Возвращалась ли она в нашу квартиру с целью найти меня? Почему она снова мне не позвонила?

Это не та боль, о которой я читал в романах. Она не головная и не физическая. Это ноющая боль. Боль, которая разрывает меня изнутри, и я не думаю, что способен выдержать её. Никто этого не может.

Должно быть, так себя чувствовала Тесса, когда я её обижал. Не могу представить, как такая хрупкая девушка всё это выдерживала, но она намного сильнее, чем кажется. Ей приходилось мириться со всем этим. Мать Тессы как-то сказала мне: “Если ты хоть немного заботишься о ней, то должен позволить ей уйти... ты всё равно причинишь ей боль!”

Она была права. Мне ещё тогда следовало оставить её в покое. Нужно было забыть о ней в первый же день нашей встречи. Я дал себе обещание, что лучше умру, чем снова причиню ей боль... и вот оно. Я умираю, хотя, это гораздо хуже смерти. Так и должно быть, я заслужил.

День восьмой я провёл с выпивкой. Просто не мог остановиться. С каждым глотком я молился, чтобы её лицо отпустило меня. Но нет. Так, всё, мне нужно собраться.

– Гарри... – голос Тессы посылает мурашки по спине. – Малыш... – повторяет она.

Она сидит на диване моей мамы с улыбкой на лице и книгой в руках.

– Пожалуйста, иди сюда, – просит она, когда открывается входная дверь, и внутрь заходит группа мужчин.

Нет.

– Вот она, – говорит невысокий человек, который каждую ночь является в моих кошмарах.

– Гарри? – Тесса начинает плакать.

– Отойдите от неё, – предупреждаю я, когда они приближаются к ней, но мужчины, видимо, меня не слышат.

Они швыряют её на пол, разрывая ночную рубашку. Тесса скулит моё имя, когда морщинистые грязные руки начинают грубо поглаживать её бёдра.

– Пожалуйста... Гарри, помоги мне, – она смотрит на меня, но я будто онемел.

Я неподвижен и не могу ей помочь. Прямо на моих глазах они избивают и насилуют её, пока она тихо лежит на полу в окровавленной одежде.

Меня никто не разбудил, даже мама. Когда я проснулся, реальность оказалась хуже любого кошмара.

Сегодня девятый день.

– Ты знал о том, что Кристиан Ванс переезжает в Сиэтл? – спрашивает мама, когда я перемешиваю овсянку в тарелке.

– Да.

– Здорово, правда? Новый офис в Сиэтле.

– Полагаю.

– Он устраивает приём в воскресенье и надеется, что ты придёшь.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю её.

– Мы недавно созванивались, и он сам мне об этом сказал, – она отводит взгляд и наполняет кружку.

– Зачем?

– Затем, а теперь ешь, – она ругает меня, как маленького, но у меня нет сил на то, чтобы ответить.

– Я не хочу идти, – говорю, впихивая в себя ложку каши.

– Но в ближайшее время вы вряд ли встретитесь.

– И что? Мы и так едва видимся.

По её лицу видно, что она хочет ещё что-то сказать, но решает промолчать.

– У тебя нет аспирина? – спрашиваю я, и она уходит в другую комнату за лекарством.

Мне не хочется идти на глупую вечеринку в честь того, что Кристиан и Кимберли переезжают в Сиэтл. Я устал от разговоров об этом Сиэтле, да и к тому же, Тесса тоже будет там. Боль при мысли о встрече с ней такая сильная, что я чуть ли не падаю со стула. Мне следует держаться от неё подальше, я очень перед ней виноват. Если я пережду здесь несколько дней или недель, мы оба сможем двинуться дальше. Она найдёт себе кого-то вроде жениха Натали, кто будет намного лучше меня.

– И всё же, я думаю, что ты должен пойти, – снова говорит мама, когда я проглатываю таблетку аспирина, зная, что она не поможет.

– Мам, я не смогу пойти... даже если захочу. Я пока не готов к этому.

– Ты имеешь ввиду, не готов столкнуться с тем, от чего ушёл? – произносит она.

Я больше не могу сдерживаться. Закрываю лицо ладонями и позволяю боли полностью поглотить меня. Но я приветствую это чувство и надеюсь, что оно убьёт меня.

– Гарри... – голос мамы тихий, когда она обнимает меня. Моё тело содрогается в рыданиях, находясь в её объятиях.

====== Часть 172. ======

POV Тесса.

Я собиралась переодеться перед тем, как пойти в “Canal Street Tavern”, но передумала. Мне нравится, как я себя чувствую в своём персикового цвета платье. Поверх него надеваю кардиган. Уже было вытаскиваю колготки, чтобы хоть как-то уберечь ноги от холодного январского ветра, но меняю своё решение и кладу их обратно. Я прошла долгий путь от “строгого стиля образованной девушки”, какой была в первый месяц учёбы. Я никогда не буду законодательницей моды, но больше не буду одеваться так, как привыкла. Сейчас я, можно сказать, нахожусь между моим старым и новым стилем обычной девятнадцатилетней девушки.

Когда Карен уезжает в аэропорт, чтобы проводить Лиама, меня сразу настигает ужасное чувство одиночества, но я стараюсь его игнорировать. Я должна. Мне и так хорошо. После того, как я снова подвожу глаза карандашом, иду вниз, чтобы выпить стакан воды перед тем, как отправлюсь в “Canal Street”.

На барную стойку облокачивается Кен, разворачивая глазированный кекс.

– Привет, Тесса, – он улыбается и отрывает небольшой кусочек от выпечки. – Угощайся, – говорит он, и я соглашаюсь. – Кексы хороши для души, – так всегда говорила моя бабушка.

– Спасибо, – я улыбаюсь, прежде чем начинаю слизывать глазурь.

– Благодари не меня, а Карен.

– Непременно, – этот вкус просто божественен. Может быть потому, что последние девять дней я едва питалась, или же кексы действительно хороши для души, независимо от того, что быстро заканчиваются.

– Ты куда-то идёшь? – спрашивает Кен.

– Да, на выступление группы моего... знакомого, – понятия не имею, зачем наврала ему. Меня сразу охватывает неприятное чувство, но я уже не могу сказать правду.