Агапи в Радужном мире

«Свинтус лицемерный!» — мысленно охарактеризовала бывшего любовника Лавиньш, поднимаясь на ноги.

— Я же не знала, что у вас Верховные Правители ходят как коты, — сердито буркнула я, подбирая покрывало, подтягивая штаны и возвращаясь к стулу.

В одежде, предложенной Косроком, стало теплее, но ноги по-прежнему стыли от холодных плит пола.

— Сидеть в твоём присутствии можно? У меня ноги мёрзнут, — обратилась я к Сарон. — Извини, что была непочтительна, но я же не знала…

— Садись, — спокойно ответила правительница и сама прошла к стулу, на котором раньше восседал хозяин комнаты. Не поворачивая головы, приказала: — Косрок, найди девочке обувь.

Тот кивнул и мухой метнулся к выходу.

— Мерку сними, — окликнула я мужчину.

Косрок послушно вернулся, попросту подхватил мою ногу, приподнял и приложил ступню к ладони. Они идеально совпали по длине. От нечаянной щекотки я невольно задергалась, желая освободить конечность, чем вызвала улыбку мужчины. Аккуратно отпустил щиколотку из захвата и направился выполнять приказ.

— Выслуживается, — криво усмехнулась Сарон, через плечо посмотрев на закрывающуюся дверь.

Осмотрела стол с остатками обеда, сморщила носик, вздохнула, встала и прошла к кровати.

— Голова болит. Я полежу, отдохну.

— Как там иш Этал?

— Что с ним будет? Отлежится, встанет и продолжит свои опыты, — морщась не то от мигрени, не то от вопросов, ответила правительница.

— Но доноры, которых вы возвращали назад, не были жизнеспособны. Они умирали в течении трёх-четырёх нидов.

— Как умирали? — приподнялась на локте Сарон.

— Говорят, что мучительно. Сначала теряли способность ходить, потом есть и пить, а в конце и дышать тоже.

— Ни о чём таком иш Этал не говорил, — задумчиво пробормотала правительница, опуская ноги на пол. — Приносил на подтверждение доклады по результатам экспериментов. Там чётко было зафиксировано, что донорство безопасно. И доказательства подробно прописаны.

— Угу… На заборе тоже было написано… — зло покивала я головой. — Отчего же, если это так безопасно, доноров из своих не брали, а из чужого мира похищали.

— Своих бесполезно, — вздохнула женщина, потирая виски, — мы все слишком старые и обесточенные. Что толку из пустого в пустое переливать?

— Но не отказалась же ты сегодня от энергии иш Этала, — не удержалась и съехидничала я.

— У него есть что взять — он всегда себя в первую очередь наполняет, — хищно улыбнулась владычица местного народа, но вдруг резко, словно очнулась, спросила: — Ты по какому праву меня допрашиваешь?

— По праву богини мира, который вы уничтожаете своими делами! — рыкнула я, встала со стула, расправила плечи и вытянулась во весь рост. — Пришла к вам, чтобы потребовать ответа за ваши злодеяния!

Несмотря на то, что была я ниже её ростом и телом более худощава, а одежда и вовсе как на пугале висела, тётку моё выступление впечатлило. Она словно сдулась. Все прожитые года мгновенно проступили на лице тёмными тенями, глубокими морщинами и потухшим взглядом.

— Ну и правильно, ну и хватит. Пора уже, пора. Устала… — тихо и виновато сказала Сарон, опустив голову. Но будто вспомнив что, прервала покаянный монолог на минуту, а продолжила уже другим тоном. — Ты в праве своём. Слова в оправдание не скажу. Ни за себя, ни за ближних. За Умников и, тем более, за Вояк просить тоже не стану. Все мы заслужили гнев Поверхности и твой тоже. Но Нижние… Трудяги, они как дети малые или зверушки безобидные. Не по воле своей, а по приказу живут и делают. Не тронь их. Им без нас лучше будет.

— Ничего не поняла, — честно призналась я.

— Пусть он расскажет, — кивнула правительница в сторону двери, где с башмаками в руках стоял Косрок. — Я посплю. Голова болит. Не знала, что переливание так болезненно. Устала… Как же я устала.

Женщина опустила голову на плоскую подушку, отвернулась к стене, подтянула ноги к животу и замерла. То ли правда плохо себя чувствует после обогащения мозга чужой энергией, то ли не хочет продолжать неприятный разговор.

Косрок сунул мне в руки обувь, подошёл к шкафу, вынул запасное одеяло. Заботливо укрыл подругу, подоткнув край под спину. Постоял, глядя на спящую, и вернулся к столу.

— Учти, что я плохо знаю историю, — начал было он, но я его перебила.

— Мне неинтересно, как вы докатились до жизни такой. Нет ни времени, ни желания разбираться, кто виноват и что делать. Просто выведи меня на поверхность. Срочно.

— Не будешь наказывать за обиды причинённые? — уточнил мужчина.

— Я не вправе судить, наказывать или миловать.

— А кто вправе? — с детским любопытством поинтересовался Косрок.

— Улучшители, — отмахнулась я от вопросов.

Натягивая на ноги доставленную обувь и пытаясь разобраться с непривычными застёжками в виде защёлок, мысленно была сосредоточена на одном: «Как там мой Филенька?!»

— Косрок, — взмолилась я, укротив неподатливые застёжки, — пойдём уже, а?

— Куда? — покосившись на кровать и сделав «страшные» глаза, нарочито удивлённо спросил собеседник.

Как же хотелось ответить ему в рифму про обрезанные провода, про гору Кудыкину, но всё равно не поймет шутку и не оценит юмор.

— К портальному устройству вашему. Сяду рядом и буду ждать, когда уйти можно будет, — шёпотом, чтобы не тревожить сон правительницы, рявкнула я.

— Правда, что ли? — почти беззвучно спросил Косрок.

— Пойдём. — Я встала и решительно потянула мужчину за рукав.

Тот вздохнул, нехотя поднялся, оглянулся на лежащую на постели правительницу и послушно, но без энтузиазма, побрёл на выход.

В коридоре я налетела на него злобной фурией:

— Ты чего мне голову морочишь? Пойду — не пойду. Хочу извиниться — хочу остаться. Хочешь остаться — оставайся. Но проводи меня на поверхность.

— Тебе там не выжить. Потерпи немного, и уйдёшь порталом, — мягко, как капризного ребёнка, уговаривал меня Косрок, поглаживая по плечу.

— Да не пойду я вашим порталом! Он у вас глючный, — резко отбросила успокаивающую руку. — Похоже, что вернувшиеся доноры погибали не после лаборатории, а после перемещения.

— Там, — он показал пальцем в потолок, — нет прохода в твой мир. Там смерть и ужас. Я знаю.

— Послушай, я беру ответственность за себя и свою жизнь. Никто никогда тебя не обвинит в том, что показал дорогу. Пойдём! — я вновь дернула мужчину за рукав.

Но тот отрицательно покачал головой.

— Некуда идти. Сарон приказала закрыть проход так, чтобы никто не смог больше уйти отсюда.