Агент силовой разведки

«Кроме одного», – подумал Лугано. Он не мог забыть ни слова из своей первой беседы с Крайцем. «Материалы, которыми я обладаю, – сказал тот, – это прокладка между Катынью-1 и Катынью-2, и называется она просто: убийство польского лидера советской спецслужбой». Он прав: такая информация стоила денег... но только не такому подонку, как он. В дипломатических кругах за нее дали бы больше, чем миллион. Крайц может опубликовать секретные материалы – в насмешку. Он уже пошел против договоренностей, придя на встречу с Качмареком. Причем проделал это демонстративно, бросая вызов.

– Не боишься меня, Станислав? – с ударением на середину слова спросил Лугано. И покачал головой: нет, Крайц его не боялся. Вчера он глазами своего боевика у российского посольства увидел смирение клиента и в дальнейшем мог попробовать себя в роли дрессировщика. Он не боится, потому что ход его – выдвинуть требования МИДу через непосредственного исполнителя теракта – был действительно гениален. Он не боится, потому что не знает о допущенной им ошибке: Лугано не обращался в МИД, как будто опекал дипломатическое ведомство, взявшись решить за него проблемный вопрос. – К тебе у меня встречное предложение, Станислав.

– Слушаю.

– Какую сумму ты согласен заплатить за имя человека, который был моим напарником здесь?

– А, его псевдоним ABC, – вспомнил Крайц.

– Точно, – подтвердил Лугано. – Один из вас видел его вчера. Это та женщина, которую вы приняли за посольского работника, она передала мне портфель...

– Ты блефуешь, – перебил его Крайц.

– А ты спроси об этом у своего товарища.

Крайц бросил быстрый взгляд на Качмарека...

Александра Молчанова посчитала эту часть замка обделенной вниманием. Она вернулась на базу через другой вход, отстав от группы, и многозначительно покивала головой. Это помещение больше походило на колонный зал. Александра дошла до середины, переходя от одного экспоната к другому и невольно маскируясь за колоннами, когда услышала русскую речь. В Мальборке было много туристов, немало немцев, которые считали Мариенбург достоянием немецкого народа.

Их было трое. Как долго они здесь находились, Молчанова сказать не могла. Если это кто-то из ее группы – то не более пяти минут.

Парня у входной двери она видела впервые, а вот мужчина, расположения которого добивалась ее соседка по номеру, ей был знаком: Виктор Лугано.

«Молния», опоясывающая портфель, была наполовину расстегнута. Револьвер лежал поверх вчерашних газет. Лугано вооружился быстрее, чем Крайц повернул к нему голову.

Стрелок достал сначала дальнего противника. Одна пуля попала Качмареку в грудь, другая в плечо. Третий выстрел он произвел в Крайца, практически в упор. Пуля пробила правое легкое, и Крайц, захрипев, повалился на пол.

Бесшумные патроны сработали отлично. С ними «MR-73» был таким же тихим, как знаменитая «Гроза».

На миг Молчановой показалось, что в ушах у нее вата: Лугано вскинул руку с оружием, выстрелил, парень у двери рухнул на пол, – но звуки выстрелов потерялись в этом колонном зале; Молчанова различила только металлические щелчки.

Александра прижалась к холодной колонне, образовав вместе с ней полуживой пиллерс. И каменный пол под ее ногами качнулся. Она пересилила желание спрятаться в застекленный шкаф для экспонатов.

Лугано подошел к Качмареку и выбил у него из руки двуствольный «Дерринджер». Портфель он не отпускал, как будто тот был действительно набит стодолларовыми купюрами или сцеплен с его рукой наручником.

– Встать! Если ты не встанешь, я проветрю твои мозги. Не упусти шанс остаться в живых.

Качмарек с трудом повиновался. Он дышал часто и прерывисто и в любой момент был готов упасть замертво.

Лугано вернул ему усмешку:

– Трудно держаться за простреленный бок раненой рукой. Иди за мной. Поможешь мне в одном деле.

Станислав Крайц также дышал с трудом, как будто у него в груди торчал кол. Он попытался было закричать, но у него не получилось даже подать голос. Пошевелил рукой – и она повиновалась ему. Дальше Крайц действовал на автомате: запустил руку в карман рубашки и вынул копию лазерного диска, оставляя там оригинал. Нашел в себе силы прошептать в адрес Лугано: «Сволочь! Получи от меня подарок!» Он швырнул бокс с диском в сторону. Тот отлетел к массивной колонне. Женщина лет двадцати семи, прятавшаяся за ней, опустила глаза, но диск поднять не решилась. Она была бледна, как смерть...

Лугано отступил к люку, ведущему в подземелье. В склеп, vault – говоря языком того же Крайца, что означало хранилище вирусов.

– Стой! На колени!

Это место Лугано нашел бы с закрытыми глазами. Почти тридцать лет прошло, а он помнил все до мелочей, как будто покушение на Токаря готовил вчера: мина заняла свое место под сводом, впереди куча времени, и Виктор спускается в подземелье...

Лугано, расставшись наконец-то с портфелем, приподнял крышку за бронзовое кольцо и, сдвинув ее в сторону, взвел курок револьвера. Качмарек закрылся от него рукой. Лугано трижды выстрелил в него, опустошив барабан. Откинув его влево и заблокировав ударно-спусковой механизм, он вытряхнул отработанные гильзы и, положив их в карман, зарядил револьвер новыми патронами.

Качмарек лежал на спине. Все ранения у него – в грудь. На пол не упало ни капли крови. То, что нужно. Бросив взгляд на дверь, Лугано подтащил тело к люку и сбросил его вниз.

Теперь очередь Крайца.

– Где третий? – спросил его Лугано. – Где Возняк?

Крайц не мог сопротивляться.

– Он остался в машине.

– Марка машины?

– «Лексус», WA81L, цвет...

– Этого достаточно.

Лугано опустил слова, которые бередили его душу. Он считал Крайца психом: завидуя богатым немцам и англичанам, тот насмехался над теми, кто втрое беднее, чем он. В Москве он смотрел на Лугано с барским превосходством...

Виктор выстрелил ему в сердце. И прежде чем сбросить его в люк, забрал у него из кармана диск.

Ему стоило присоединиться к своей группе, он и так подзадержался здесь. Виктор набрал номер Габриэлы и назвал ей марку и номер автомобиля Возняка.

– Ни о чем не беспокойся, – ответила она.

Перед Молчановой Лугано предстал в образе Минотавра. В своем лабиринте он передвигался безошибочно... Насколько глубока подземная часть лабиринта, куда он сбросил тела поляков?.. От напряжения у нее заныло в затылке. Она не расслышала, что и кому сказал Лугано. Только не ей были адресованы его слова – случайного свидетеля двойного убийства он не видел. Обращался сам к себе или через толщу стен разговаривал с покойниками? А может, эти двое не убиты, а только тяжело ранены и Лугано обрек их на мучительную смерть? Погребение заживо?..

Сложив трубку, Габриэла прихватила с собой сумочку и направилась к белоснежному «Лексусу» с непроницаемыми стеклами. Стукнув в окно, она достала сигарету.

– Дайте прикурить, мсье, – попросила она по-французски.

Сибор Возняк полез в карман за зажигалкой. Склодовская вынула пистолет и выстрелила поляку в висок. Открыв дверцу, вынула из замка зажигания ключи. Прежде чем закрыть ее, подняла стекло и заблокировала замки пультом-брелоком.

Ушел. Слава богу... Молчанова каждую минуту ожидала возвращения убийцы. Он мог появиться в колонном зале, имеющем сквозной проход, как спереди, так и сзади.