Агхора III. Закон кармы

Если бы Вималананда сам захотел воспользоваться одной из своих многочисленных «штучек», он давно бы превратился в миллионера. Однако он «делал» миллионерами других, но не себя. Самому ему вечно не хватало денег. Это накладывало жёсткое ограничение на выбор жеребца для Стони, поскольку кобыл надо было кормить и после окончания выступлений, да и услуги жеребцов стоили весьма недешёво. Вималананда держал на примете много конных ферм и многих жеребцов, как выращенных в Индии, так и привезённых из-за границы. Над обсуждением их беговых и племенных достоинств была выпита не одна чашка чая, и всё же решающим аргументом зачастую оказывалась цена, а отнюдь не совершенства кандидата.

Лучшее из того, что было доступно тогда, в 1977 году, предлагал репер Виту Карве, сын знаменитого жокея Раму Карве. Вималананда познакомился с ним лет тридцать назад, когда делал свои первые шаги в скаковом мире. Некоторое время назад Виту открыл небольшой конный завод, и теперь, нуждаясь в кобылах, почти не интересовался ценой. Решено было, что он оплачивает покрытие Стони и отдаёт Вималананде её первого жеребёнка, после чего Стони переходит к нему. Эта сделка походила на настоящую азартную игру: Вималананда делал ставку на то, что первый жеребёнок окажется чудом, а Виту рисковал в пользу того, что и из последующих жеребят выйдет какой-то толк. Вималананда без энтузиазма относился к сделке, поскольку от жеребца, которого предлагал Виту, жеребёнку доставались не слишком выдающиеся гены, но из-за отсутствия денег других альтернатив не было, кроме как просто продать Стони, о чём Вималананда не мог думать без отвращения.

В день отправления Стони на конный завод Вималананда, Рошни и я сидели за столом в Бомбее. Вималананда не спускал глаз со стены, на которой висела одна из его любимых фотографий: он и его тогдашний тренер Манекджи ведут под уздцы гарцующую Стони, только что выигравшую кубок. На фотографии у Вималананды был необыкновенно счастливый вид.

Погруженные каждый в свои мысли, мы сидели и жевали паан – любимую в Индии жвачку, состоящую из ореха бетеля, листа бетеля, пасты кхатта, отжатого лимона и других компонентов. Вималананда любил хороший паан, и, не в последнюю очередь, из-за своих детских воспоминаний о том, как мать и тетушки угощали его пааном. Готовить паан меня научила Рошни, начавшая с недавних пор делать его для Вималананды. Это было настоящее ритуальное действо. Сначала надо отобрать листья, чтобы на них не было никаких пятен. Как говорил Вималананда: «Три вещи всегда должны вертеться без остановки: лист бетеля, роти и лошадь». Если не перекладывать бетель, он сгниет; если не подбрасывать на сковородке роти (вздутую хлебную лепёшку), она подгорит; лошадь, если не будет бегать или ходить, скорее всего умрёт от острого колита. Из хорошего листа надо удалить центральную жилу и положить на него лимон и кхатту. Эта смесь придаёт паану красный цвет, из-за которого любители паана сплевывают красным. Поверх этого кровавого месива кладутся остальные ингредиенты, а затем лист складывается в треугольник, конус или квадрат.

На этот раз Рошни добавила в паан немного табаку. Она не хотела делать этого, но Вималананда настоял и, выплевывая остатки табака, он заговорил о секрете успеха его призовой лошади:

– Как только Стони попала ко мне, я спросил сына: «Что ты хочешь ко дню рождения?» А этот хитрец мне отвечает: «Пообещай сначала, что выполнишь мою просьбу!» Я пообещал, и он произнёс: «Хочу, чтобы Стони победила на скачках». Меня как током ударило. А что, если ей не суждено выиграть или мне не суждено сделать на ней деньги? Но я пообещал, и надо было с этим считаться. Я выполнил хому от имени Стони, и, как следствие, она победила на скачках. Сыну же я сказал: «Никогда больше так со мной не поступай, а то я не посмотрю, что ты мой сын, и получишь как следует!»

– Стони за свою жизнь выиграла шесть скачек. Я знал, что ей суждено выигрывать, но мне хотелось увериться в этом окончательно. Поэтому однажды я отправился к младшему Гуру Махараджу за помощью. Я умолял, я ворчал, я злился. Чего я только ему не наговорил, а в придачу ещё обвинил его в том, что он нимало обо мне не заботится. Я намекал на его бессилие. В конце концов он рассердился и сказал: «Так, значит, это мне не по силам? Ну что ж, я покажу тебе, как это делается. Я сам выиграю на ней пять гонок специально для тебя. В первой - я вырвусь вперёд на финише, во второй - буду лидировать всю дистанцию–  » И старик описал в деталях, как он выиграет каждую скачку. Верь или не верь, всё произошло именно так, как он и предсказывал. Так ведь, Рошни?
– Та кивнула.
– Чтобы сделать по предсказанному, он должен был овладевать телами жокеев на время скачки и заставлять их выполнять его волю.

– Что делает его ответственным за вмешательство в ход событий, принёсших победу Стони.

– Естественно. Стал бы я беспокоить своего учителя по пустякам? Для него эти кармы - детские игрушки, и лучше, чтобы он имел с ними дело из милости ко мне, чем я сам бы пытался сотворить что-то. И это не значит, что я хотел получить от него что-то даром. Я тоже сделал кое-что ценное для него. В конце концов, честный обмен - не обман.

– Почему же он сначала отказывался удовлетворить твою просьбу?

– А зачем ему это? Мало ли какая просьба взбредёт мне в голову - не опускаться же ему до каждой из них! Кроме того, кармы, даже кажущиеся детскими игрушками, всё же остаются кармами. Он должен был испачкать руки по моей просьбе. У Гуру Махараджа хватит силы на то, чтобы моя кобыла выиграла и сто, и тысячу раз подряд, если ему это нужно. Но каждое вмешательство в скачки окатывает его волной кармической грязи, которую ему приходится смывать. Стоит ли доставлять себе лишние хлопоты?

– Видишь ли, люди донимают святых просьбами о деньгах, о наказании врагов, о счастье детей и много ещё о чём, но до чего же это глупо! Как святой, отказавшийся от всего земного, может помочь тебе в решении земных дел? Я и сам был сперва таким же глупым. Младший Гуру Махарадж десять раз меня спрашивал, что бы я выбрал: деньги или поклонение Господу, и я всегда отвечал: деньги, так как считал, что, имея деньги, я куплю себе всё что надо.

– Однажды он снова задал мне тот же вопрос. Я ответил, как отвечал прежде, и это его так рассердило, что он дал мне хорошую оплеуху. И эта оплеуха как-то изменила образ моего мышления, и с тех пор на вопрос, что я хочу, я неизменно отвечаю: «Бхакти, ибо при правильном поклонении Бог даст мне всё что надо». Я открыл рот, чтобы задать вопрос, но он опередил меня.

– Я знаю, о чём ты думаешь, можешь не говорить. Ты думаешь: «Если тебе не нужно ничего, кроме бхакти, зачем же ты просил Гуру Махараджа о победе Стони?» Не беспокойся, я готов к этому вопросу. У меня для тебя несколько объяснений. Во-первых, моя рнанубандхана со Стони, которую я хочу завершить наилучшим возможным способом. Нравится это кому-то или нет, но она скаковая лошадь, и скачки - её жребий в жизни. Чем больше она выигрывает, тем больше получает почёта и тем лучше с ней обращаются как на ипподроме, так и теперь в стойле. Во-вторых, между мной и Гуру Махараджем идёт нечто вроде соперничества: я смотрю, насколько он готов испачкать Руки ради меня, и он занимается тем же самым. В-третьих, рнанубандханы с моими бедными товарищами по ипподрому - как поступить с ними? Они выигрывают деньги, когда побеждает моя лошадь, и благословляют меня, а их благословения весьма существенны.

– Проклятия, я думаю, тоже.

– Боже мой! В проклятиях заключена огромная сила! Когда я говорю, что дни большинства жокеев и спекулянтов сочтены, я не шучу. Несколько лет назад была тут лошадь по кличке Эверест. Вот это была лошадь, Робби, - настоящая гора. Она выигрывала скачку за скачкой, и все игроки на трибунах ставили на неё безбоязненно.

– Близился день скачек Дерби, и Эверест сделался безусловным фаворитом. Ставки на него опустились до 1 к 10. Это значит, что поставив 10 рупий, ты получаешь назад 11: ставку 10 плюс выигрыш 1. Для большинства лошадей это чертовски мало, но не таков был Эверест. Все были уверены, что он победит, поэтому поставить на него было всё равно что положить деньги в банк, а через полчаса забрать их обратно с 10-процентной прибылью.

– Букмекеры тоже знали, что он победит, и решили кое-что предпринять, чтобы спастись от неминуемого разорения. Они пошли к жокеям и предложили им огромную сумму. Жокеи отказывались, сомневались, колебались и наконец согласились. Настал день Дерби, и каждый, кто хоть что-то имел, пошёл на ипподром, чтобы посмотреть, как Эверест одержит убедительную победу. И что же из этого вышло? Жокей Эвереста отчаянно пытался удержать его заранее подготовленными трюками. Но конь настолько превосходил своих соперников, что самое большее, чего сумел добиться жокей, это пересечь финишную черту одновременно с другой лошадью - голова к голове, как показал фотофиниш. Я тоже сидел на трибуне и вместе со всеми внимательно наблюдал за скачкой. Мы были уверены, что Эверест победил. Но букмекеры и к этому подготовились, и через мгновение разнёсся слух, что камера фотофиниша неисправна. Неисправна? Это был единственный раз в мировой истории, когда камера фотофиниша оказалась неисправна. Компании-производителю пришлось защищать свою репутацию, и проведённое позже расследование не выявило никаких недостатков. Но это было уже потом, а в день скачки фотографии не было, а значит, не было и экспертизы, а значит, непобедимый Эверест покрыл себя позором.

– Бывает- 

– Конечно, бывает. Непобедимых лошадей нет. Но верно и то, что победа по фотофинишу часто зависит от случая. Когда лошадь скачет галопом, она то отбрасывает голову назад, то выбрасывает её вперёд, и так на каждом скачке. Допустим, что две лошади на финише идут вровень, но у одной шея вытянута вперёд, а у другой голова чуть отстала. Тогда нос первой раньше пересечёт финишную черту, чем нос второй, даже если корпус второй опережает корпус первой. Получается, что этот нос и есть вся разница между 1 и 2-м местом.