Ах ты... дракон!

Из города вылетели - к нам на хвост тут же еще двое драконов повесилось. Крепеньких таких, подтянутых - Ширх и Харрох. Сопровождать, чтоб мы ненароком мимо секретного убежища не промахнулись. А на подлете - перехват контроля и специальная нашлепка на глаза, чтоб драгоценные новые родственнички их куда не надо не пялили. А как прилетели, сразу под крылышки - и куда надо.

Хорошо еще, допросы у драконов без членовредительства. Крылья-хвосты не выламывают, пониже пояса не бьют. Только я тогда про это не знал. Когда нас, не снимая нашлепок, не слишком ласково волокли по коридору, брыкался просто на автомате. И по шее мне дали тоже без особой злости - так, для порядка. А когда услышал рядом захлебывающийся крик, рванулся так,что нашлепка с глаз упала.

Если только...

Если это...

Если...

Кричал не Славка. Он и Ритха, крепко схваченные под крылья, замерли неподалеку, в громадном... зале? Ангаре? Но они молчали и выглядели целыми и непомятыми, только встревоженными - беспокойно озираясь - тоже крик услышали.

Кричал тот самый молодой дракон из сопровождающих, Ширх. Полыхала в желто-белые вспышки тонкая дорожка на потолке, наливался мутноватым сиянием желтый камень, здорово смахивающий на огромный алтарь. А четыре крупных дракона обступили Ширха. Он бился, выворачиваясь из захвата лап и крыльев, на запрокинутой голове пламенела корона, сумасшедше просверкивая красным...

– Осторожней.

– Фиксируйте хвост!

– Ближе...

– А вы чего замерли? Тащите молодежь отсюда, это вам не брачные игры!

Нас тут же потащили дальше. Нашлепку мне нацепили не сразу, и я успел увидеть, как бьющегося дракона толкнули на алтарь... и крик стих, будто его обрезало.

Ну здравствуй, новая семья.

Горячая получилась встреча. Родственная, ага.

Кажись, с родичами нам повезло? Не хуже, чем в прошлой жизни...

– Что тебе приказали маги?

– Я уже говорил. Ничего.

– Харрриш, подержите ему голову. Что тебе приказали маги?

– Ничего мне не приказывали! Я с ними не общался!

– Неужели? И поэтому один из них приехал на спине твоего товарища?

– Это случайно вышло...

– Разумеется. Проникновение всегда выглядит случайным. Смотри мне в глаза, детеныш.

– Я... не... вру...

Какой язык тяжелый, почти невозможно шевельнуть. Почти невозможно выдохнуть ответ в желтое пламя, пляшущее перед глазами...

Я не вру. А мне не верят. Смешно...

– Конечно. Магов ты не знаешь, про императивы не слышал и вообще ты из другого мира и сюда попал совершенно случайно. Верю-верю. Так что тебе приказали маги?

На допросах молчать нельзя. Что компания Витьки Робокопа

из лицея, что кодла "патсанов"

нашем детдоме, что

родная милиция - все они очень

почему-то очень

негативно относятся к тому, что жертва их внимания перестает дергаться и отмазываться,

а

вместо этого ударяется в молчанку.

"Че, самый гордый? А ну,

пацаны, пощекочите этого фраера, пусть подаст голос"... "Тебя сюда помолчать притащили?

Не зли приличных людей, Воробейчик"... "Ага, заткнулся? Точно он, тащ сержант! Он, он

этот ларек обчистил! Давайте его в камеру, а? Запоет соловьем!"

Люди не любят, когда на них не обращают внимания. Нелюди, наверное, тоже...

Несколько уроков мне хватило, и я всегда старался отбалтываться до последнего.

Только в этот раз не вышло.

Я слишком устал. И слишком злился. И слишком хотел сказать, куда этой сволочи пойти и где искать своих магов, если он так жить не может без их приказов, козел драконистый... и чем им там друг с другом заняться стоит...

Только теперь я был тут не один. И если раньше от моих ответов зависело только то, сколько дней или недель придется отваляться на койке, то сейчас тут рядом, где-то за стеной был Славка. И Ритха... и вельхо этот непутевый, добровольно сунувшийся

вместе с нами

к черту в пасть. Свои...

раньше сказал бы - своих нет, и не надо. Кто тебя лучше всего знает, а значит - круче всего подставит? Они самые... И даже если не подставят и не сдадут, все равно не надо, потому что свои, близкие - это тот поводок, за который рано или поздно дернет кто-нибудь не свой. Нет,

оно вообще-то

все так и есть... только вот без них - совсем пустота. Серая, тоскливая.

И даже самая роскошная плазма эту серость не раскрасит. Славка ли мне втолковал или я сам уразумел, не знаю. Но теперь понимаю: когда ты один, когда за тобой никого нет и никто не ждет, это уже не совсем жизнь...

Так что сейчас у меня есть за что держаться.

Какие ни есть, а свои.

Придержи норов, Воробышек...

думай как выкрутиться.

Если

бы еще мозги что-то соображали.

Но сначала усталость и холод, потом внезапное тепло - и мысли будто ватным одеялом накрыло. А еще дым. В пещере светло, но почему-то справа и слева от меня горят короткие,

толстые,

очень дымные факелы. Голова... кружится...