Ахиллес и Черепаха

С каждой страницей он мрачнел все больше и больше.

Перелистнув последнюю, он отложил сценарий в сторону и долго молчал.

Потом все-таки встал перед камерой.

Черепаха отбила хлопушкой:

– «Быть или не быть», дубль шестой. Мотор!

Застрекотала камера.

– Мама, – с неизъяснимой тоской сказал принц Датский, – роди меня обратно.

Метафорическое

– Впервые вижу, – сказала Черепаха, – чтобы кто-то брился метафорой.

Ахиллес фыркнул и намылил правую щеку:

– Во-первых, – сказал он, – это всамделишная бритва, а не метафора. Тот факт, что мне ее подарил Оккам, ничего не меняет.

– Ты же миф. Зарезаться не боишься?

– А во-вторых, – продолжил Ахиллес, проводя бритвой по щеке, – я – личность историческая. В отличие от рептилии, которая каким-то образом разговаривает и претендует на парадоксальную скорость… Ай!

– Ты лишнего-то не болтай, – ласково посоветовала Черепаха. – Без нужды.

… начинается в…

– Да-а, – протянул раввин. – Не всякий бы поехал по нашим дорогам на своей машине.

– Я бы поехал, – сказал Ахиллес.

– Так это не ваша машина? – догадался раввин.

– Прокат, – уязвленно сказал Ахиллес.

– Понятно, – сказал пассажир.

– А какой смысл покупать машину, чтобы ездить по хорошим дорогам? – философски спросила Черепаха. – Самое интересное почему-то там, где дороги плохие.

– Глупо, по-моему, делать из машины идола, – буркнул Ахиллес.

– Глупо, – сказал раввин. – Но не все так думают.

Они помолчали, объезжая очередную кочку.

– А вы, собственно, чем занимаетесь? – спросил вдруг раввин.

– Я – мифологический воин, – сказал Ахиллес. – И еще бегаю.

– А я – парадоксальная рептилия, – сказала Черепаха. – Немного философ, немного математик. Немножко, на досуге, программист…

Она осеклась, завидев блеск в глазах пассажира.

– Колоссально! – сказал раввин Лев Бен-Бецалель.

Подобное к подобному

– Это не проклятие, – сказал Агасфер. – Это одно удовольствие!

– Кому как, – уныло пробормотал Ахиллес.

Черепаха только фыркнула.

– Вечный турист! – сказал Агасфер. – Что у нас там дальше по списку?

– Давай-ка посмотрим, – сказала Черепаха с тяжелой иронией. – В Тартар мы уже плевали…

– К Елене целоваться лезли, – сказал Ахиллес.

– За сиренами с диктофоном бегали.

– К Орфею с деньгами – «спой Хава Нагила» – совались.

– На стенах Трои «здесь был Ася» писали.

– Хорошо, но мало, – подытожил Агасфер. – Хочу в круиз. Где тут у вас «Арго»?

Ахиллес застонал.

Черепаха вдруг ухмыльнулась:

– Пойдем, покажу.

* * *

Провожая взглядом отплывающий корабль, Ахиллес тяжело вздохнул:

– Вечный ведь.

– Вечный, – согласилась Черепаха.

– Вернется ведь.

Черепаха промолчала.

– Снова всех доставать начнет.

Черепаха промолчала.

Ахиллес пригляделся к кораблю. Потом пригляделся еще.

– Слушай, – спросил он озадаченно, – а что значит «Der Fliegende Hollander»?

Концептуальная Черепаха

– Я атеистка, – сказала Черепаха. – Атеистки в гости к богам не ходят.

– Ты не атеистка, – сказал Ахиллес.

– А кто же я?

– Ты концептуальная черепаха.

– Концептуальные черепахи тоже к богам в гости не ходят.

– Будешь первой.

К этому моменту они поднялись на самый верх Олимпа.

Черепаха продолжала ворчать:

– Зачем мне это?

– Узнаешь много нового, – пообещал Ахиллес, открывая двери, – про богов.

– Я и так их знаю.

– Что именно?

– Детсад. Пьют амброзию. Интригуют. Превращаются в смертных и без толку шатаются по миру. Олимп – не место для ученого моего уровня!

Тут она замолчала.

Навстречу им по лестнице спускался сам Зевс, размахивая небольшой книжкой.

Присмотревшись, можно было прочитать название: «Ирландские сказки».

– Куда катятся эльфы? – спросил Зевс.

– Э?

– Что?

– Тут написано, что один скрипач попал к ним, играл ночь напролет, а когда вернулся – оказалось, что прошло сорок лет.

Черепаха фыркнула. Потом пригляделась к седовласому Громовержцу, и глаза ее округлились.

– Согласно моей специальной теории, – продолжил Зевс, – такое могло произойти, только если скрипач попал в неинерциальную систему отсчета, которая со скоростью, близкой к световой, движется…

– Куда? – хором спросили Ахиллес и Черепаха.

Зевс значительно поднял указательный палец. 11

Пригладив взлохмаченную седую шевелюру, он пошел дальше, уткнувшись в книгу. Ахиллес кашлянул. Черепаха вздрогнула.

– Скажи, – жалобно спросила она, – А я могу пожить здесь эдак с годик?

Подвиги и… подвиги

– Я вот чего не понял, – сказал Ахиллес, – как ты убил Гидру?

– Режешь головы, прижигаешь огнем, – сказал Геракл. – Ну и беготни много.

11

Для начала, по крайней мере, можно понять, с какой конкретно околосветовой скоростью летел весь этот балаган.

Формула t = t’/ (1– v2 / c2)1/2 позволяет оценить V на основании известного нам (и Зевсу) исходного релятивистского замедления времени (в случае движения с постоянной скоростью).

Слева у нас 40 лет, справа t’ = 1/730, так как год был не високосный.

Получим 2,998 x 10⁸ м/с.

Прямо-таки со всех ног неслись.

Что характерно, по завершению этого околосветового рейса скрипач вышел на том же месте. Мы ведь знаем, ГДЕ приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте?

Черепаха со знающим видом кивнула.

– А Критский Бык?

– Дубиной по голове, – коротко ответил Геракл.

Черепаха сонно кивнула еще раз.

– А как ты укротил Цербера?

– Вот это было сложно. Без всякого оружия, схватил руками за шеи и рванул… в общем, трудно объяснить.

Черепаха зевнула.

– Ага, – сказал Ахиллес, – а как ты завалил Железного Тигрокрыса?

Черепаха вздрогнула и уставилась на Ахиллеса во все глаза.

– Тигрокрыса? – удивленно переспросил Геракл. – Это он на каком уровне появляется?