Аи - цикл драбблов
Шрифт:
Нет, с другой стороны, наш безымянный корабль - это, не побоюсь этого слова, революционное изобретение, для создания которого пришлось провести большую научную работу. Удалось разработать технологию сверления берёзовых досок со вставлением в отверстия дубовых креплений и шипов, крепления с помощью дубовых гвоздей и кожаных верёвок, парус, сплетённый на манер циновки из стеблей травы.
Наконец, мы придумали что-то вроде фанеры - ту же циновку, но пропитанную смолой, высушенную в тонкую, изогнутую под форму борта корабля, плиту.
В общем, перед четвёртым плаванием, я нацарапал
В итоге, мы попали под обстрел из луков (все кроме меня спрятались под палубой, без жертв, плюс двенадцать очков экспы), затем поймали бортом камень (течь была небольшой, заодно переборки проверили), и, наконец, наткнулись на лошадиный водопой.
Тут надо немного понять моих подопечных. Несмотря на то, что средний возраст экипажа (за исключением, понятное дело, меня) находится в районе шестнадцати лет (что по меркам нынешнего времени, что-то вроде тридцати с хвостиком для начала двадцать первого века), в культуре нашего племени ещё остался детский восторг перед новыми животными.
Если быть точным, то, увидев новую живность, члены нашего племени (надо озаботиться самоназванием, наверное), задаются сразу несколькими вопросами.
Его можно приручить?
Какую пользу от него можно получить?
А каков он на вкус?
Будто этого мало, меня, выглядящего как ровесник остальных членов команды, спросили, что это за лоси безрогие и что они могут.
Зря я это сказал. Лучше бы подождали пару тысяч лет и увели уже выведенных коней у каких-нибудь кочевников.
О, нет. Неужели я потерял возможность создать народ цыган-конокрадов? Какая потеря...
Да, это был сарказм.
Были ещё птицы. Как оказалось, русло Отца периодически меняется, оставляя по бокам озёра-старицы. Более того, они зачастую располагаются так близко, что их видно не только с мачты, но и просто с борта "Сома".
К слову, последний, насколько я могу судить, является единственной в радиусе сотни километров галерой, парусным судном и кораблём с палубой.
Круто, правда?
Почти как наша верфь, позволяющая строить корабли даже зимой. При условии, что мне будет нечем заняться зимой. Или же у нас появятся энтузиасты-мореходы, готовые строить корабли самостоятельно.
В общем, услышав о том, что я где-то слышал, что утки приручаются, народ набрал с собой всех встреченных водоплавающих птиц.
Вот в таком виде мы и вернулись назад.
Одна меня утешает. Я заставил этих энтузиастов оттирать мой корабль от птичьего помёта.
Правда, что делать с утками, я пока не знаю. Как бы не разлетелись.
Впрочем, не моя забота. Вар с его Домом Зверей для того и существуют, чтобы одомашнивать лошадей, уток, гусей и прочую живность, пока остальные пашут, валят лес, мастерят инструменты и так далее. Разделение труда, да.
В конце концов, я точно знаю, что у них там содержатся четверо медвежат обоего пола от разных матерей. Вот, добавлю им ещё работы. Тем более, Вар недавно говорил, что одна из его праправнучек - девочка способная, умная, но страшно её к волкам или медведям подпускать, а
с лисами ей скучно.В общем, было много чего. То животные, то люди. Одиннадцать рейсов были продуктивными, но моря так и не достигали. Хоть и принесли нам немало нового.
– Вождь, куда дальше?
Я попытался представить себе морской поход на "Соме". Без компаса, без опыта, на первом в истории, построенном без нормальной научной базы, корабле. Без знания, какая там погода нормальна для этого моря в конкретное время года. Экстремальненько, как говорится.
– Вдоль левого берега. На вёслах или под парусами - ты уж сам решай.
Да, а вы что думали? Что я, такой красивый, хоп - и сразу в Египет поплыву?
Каюсь, была у меня такая идея. Недолго, правда.
С другой стороны, куда мне торопиться? Если всё плохо - то мои трепыхания ничего не принесут. Если всё хорошо, то я могу не торопясь построить перевалочный порт здесь, у левого берега пролива, на полуострове. И исследовать мир дальше.
Что? Город за пределом лесной зоны? А как же без него. И то не кучка хуторов, мечта набеговой экономики, а военная база, завод соледобычи и артель рыбаков.
Если так подумать, то что-то вытанцовывается. Но торопиться с организацией базы всё равно некуда. Если я правильно определил эпоху, то могу хоть тысячу лет сидеть в своих лесах, расширяя владения. В худшем случае, за это время, Рим успеет Карфаген взять.
А в лучшем, в Египте только-только Первая династия воцарится.
Но пока поплаваем, посмотрим, что тут да как. Физическая география меняется не так быстро, как политическая. Но не менее важна.
Строительство
Всё началось, пожалуй, с того, что умер Вар. Умер тихо, во сне, разменяв девятый десяток лет. Хорошая смерть.
Я, в свою очередь, посмотрел на медленно складывающуюся, без раствора, стену из кирпичей размером 50х20х30 с именами и решил, что надо что-то с этим делать.
Как-то так сложилось, что Окорок, будучи историческим центром Стола, нашего центрального поселения с населением в четыре с половиной сотни человек, центра кожевенного дела и кораблестроения, речные ворота в далёкие степи и солезаготовительный пост на берегу моря, был практически не застроен. За рвом протянулась узкая полоса чистой земли, а затем следовали дома. На противоположных берегах и Отца, и Матери, располагались поселения. Окорок был отлично укреплён, его берега были тщательно эскарпированы, защищены валами и стенами, но единственными его постоянными обитателями был я.
Не знаю, как-то так сложилось, что я перестал брать новых жён. Полагаю, с точки зрения эволюционной теории это было бы тем ещё жульничеством, непрерывно увеличивать долю своего наследия в генофонде популяции. А может, я просто перегорел.
В общем, я обнаружил, что у меня есть много кирпичей с именами детей и внуков, умерших во благо... не важно. Мне просто захотелось увековечить их память.
Самым простым выходом было бы выстроить стену с их именами. Вот только была одна нестыковка.