Аише

– Ишь ты, – услышала задумчивый дедов голос в спину, – как разобрало-то!

Первым делом заглянула в открытый сарай – Рыськи не было, следы вели цепочкой к лесу. Значит, и вправду ушла на охоту, вернется к вечеру, скорее всего. Вздохнула. Поговорить бы с ней, рассказать пушистой подружке свои переживания, больше некому, да надо ждать, пока домой вернется.

Снегу за ночь намело почти по колено. Аише разгребла дорожки ко всем хозяйственным постройкам, расчистила пути, чувствуя, как от натуги гудят мышцы. Хотелось присесть и отдохнуть, но пришлось идти в стайку к Майке, выбирать руками навоз из соломенной подстилки, потом отмывать пальцы в ледяной воде, давать свежее сено, доить козу, слушая, как струйки сначала гулко хлещут в пустое ведерко, а потом уже все глуше и глуше, когда молоко заполнило посудину.

За козой последовали куры. Их было немного – всего пяток, да петух с разноцветным хвостом. Задала корм и им, пошарив по гнездам и нащупав круглые теплые яйца. Собрала в корзинку, налила свежей воды, прибралась в курятнике.

Утро пролетело за заботами незаметно, пришла пора возвращаться в дом. Дед уже должен был заниматься обедом, у них было негласное правило – кто в доме остается, тот по кухне главный. В других-то семьях это было чисто женской обязанностью, но тут были свои правила, а дед Лукьян не чурался никакой работы, порой колдуя над блюдами и умудряясь из простых ингредиентов готовить такое, что пальчики оближешь.

Аише отряхнула снег с обуви, обмела катанки веником, да и вошла в избу, дохнув морозом. Глазами она сразу нашарила лежащего на лавке Киарана – он спал, отвернувшись к стене.

– Слабый совсем, – поймав ее взгляд, пояснил дед Лукьян. – Я тут супа куриного сварил, для выздоровления хорошо. Ты тоже поешь, умаялась, поди, а потом отдыхай. Баня согрелась, сейчас пообедаем, да пойдем сначала мы с этим найденышем, а потом и ты.

Согласно кивнув, девушка уселась за стол и взялась за ложку – суп оказался вкусный, наваристый, с морковкой и ячменной крупой. У себя в деревне Аише с мамой выращивали много овощей, а здесь, в лесу, только морковку, да лук дед высаживал, за картошкой уже сил ухаживать не было. Ему-то одному и того хватало, это с прибытием Аиши пришлось делать запасы, несколько раз на ярмарку мотался, пополняя погреб на зиму. И то, расходовали экономно, урезали порции до минимума, отчего частенько хотелось есть. Как теперь будут на троих делить – вопрос.

Киаран завозился на лавке, вздохнул, поднимаясь. На лице его промелькнула гримаса боли, когда он шевельнул плечом, но потом увидел Аише, застывшую с ложкой во рту, и выпрямился, улыбнувшись ей. Повезло ему, что она оказалась в лесу именно тогда, когда он выпал из портала. Куда его занесло – пока неведомо, расспросить старика не удалось – кольцо-то языковое девчонка съела, а другого артефакта при себе не имел, и самой спасительницы долго не было. Ничего, впереди весь вечер, еще узнает все, что нужно.

15

Следующим утром случилось то, что должно было случиться – кольцо вышло естественным путем, и Аише снова перестала понимать Киарана. Он веселился, глядя, как она морщит лоб и хмурит брови, пытаясь разобрать, что же говорит спасенный, но без кольца или магического воздействия это было невозможно, а как объяснить девушке, в чем она должна покопаться, чтобы снова установить вербальное общение – непонятно. Самому, что ли, заняться этим…

Конец ознакомительного фрагмента.