Аистова башня

– Бегом за мной! – скомандовал волк. – Быстро! Пока они в себя не пришли. Не жди погони!

Рык первым рванул по тропинке, ловко перепрыгивая с кочки на кочку. Жора, вцепившись зубками в дедов хвост, болтался сзади мохнатым клубком. Зайцы тоже не заставили себя упрашивать. Все неслись, как угорелые. Только ветер в ушах свистел.

Гадюшины, как и предсказал волк, в погоню не бросились. Обомлели от наглости зверей. А потом стало поздно. Змеи лишь злобно шипели вслед, проклиная убийц. Вот только волки и зайцы, удалившись от логова гадюк на приличное расстояние, их уже не слышали.

Хорошо, что бежать до твёрдой земли пришлось не слишком долго. Но и так без приключений не обошлось. Цезарь, за плечами которого болтался тяжёлый рюкзак с Руськой, немного отстал от волков и жены. Последний прыжок заяц не рассчитал. Вместо того, чтобы перескочить на берег в два приёма, он решил перемахнуть через одну кочку. И не долетел. Шлёпнулся аккурат в жидкую грязь. Попытавшись быстро выкарабкаться, Цезарь понял, что попал в беду. Лапы его мгновенно увязли в топкой жиже, и освободиться самостоятельно не было никакой надежды.

– Помогите! – из последних сил прохрипел несчастный заяц.

Жора дотянулся до Цезаря и ухватился зубами за краешек рюкзака, из которого испуганно моргал глазёнками зайчонок. Волчонок с силой дёрнул, но лямки не выдержали. И дети кубарем откатились к дереву. Лопоухов-старший остался в болоте. Теперь над топью торчала только его голова.

– Не шевелись, косой! – крикнул Рык.

Он перепрыгнул обратно на ближнюю кочку – оттуда было легче дотянуться до попавшего в западню косого. Волк крепко, но осторожно ухватил зубами заячьи уши и медленно потянул Цезаря наружу. Что-то тихо хлюпнуло, потом громко булькнуло, чавкнуло, и наконец в зубах старика оказался весь заяц. Мокрый и грязный, он болтался в воздухе и дрожал от холода и страха так, что озноб невольно передался спасителю.

Перебравшись на берег, Рык Хрустович кинул несчастного Лопоухова на кучу сухих листьев. А потом улыбнулся.

– Ну ты и каскадёр, косоглазый! – гавкнул он. – Ты ж с ребёнком! Разве так можно? Сожрать бы тебя, чтоб наука была. Да уж больно неаппетитно ты выглядишь.

– Спасибо, Рык, – сказал заяц. А потом вздохнул и опустил глаза. – Думал, что допрыгну.

– Глухарь думал, да к нам попал, – огрызнулся старый волк. Но без ярости. – Помыться б тебе, отец семейства, да вода уж больно холодна. Вот что с тобой делать?

– Ничего, – сказала не слишком весело Зоя, – грязь подсохнет, да сама и отвалится.

Жора с Руськой засмеялись. Рык Хрустович тоже улыбнулся.

– Ну, коль так, пошли, – сказал волк и осмотрелся. – Вон уж и Буреломы показались.

Впереди виднелись жуткие кучи из стволов поваленных деревьев. Обгорелых, сгнивших, засохших. Всяких. Мёртвых. Вперемешку с торчащим отовсюду хворостом. Этих навалов было так много, и громоздились они так плотно, что даже видавший виды волк присвистнул:

– А я-то полагал, что всё это сказки напуганных мышей.

– Каких мышей? – не понял пришедший в себя Цезарь.

– Как-нибудь потом расскажу. Сейчас не время, – негромко сказал Рык и направился к валежнику. – Не забыли, нам ещё с лисицами договариваться? Эх, зайцы… И отчего я только вам помогаю? Воронам на смех, коль узнают…

Лискины из Буреломов

– Гафф! Кого это в наши Буреломы занесло?

Навстречу путникам, грациозно выгнув спину, из-под толстого бревна вылезла пушистая рыжая лисица с элегантным белым воротничком.

– Ба! Да это сам Рык Хрустыч Волков в сопровождении милого внука пожаловали. Как дела, детка?

– Всё в порядке, тётка Лизавета, – тявкнул волчонок.

– Впервые вижу, чтобы обед к нам на своих лапах пришёл. Вы, господин Волков, похоже, овладели приёмами высшего охотничьего искусства. Поздравляю!

– А вы, госпожа Лискина, слишком много треплете языком, – грубо ответил старый волк. – Зайцы со мною. И, прошу заметить, на обед они к вам сегодня не попадут.

– На что поспорим, серый? – хитро улыбнулась Лискина и, отвернувшись в сторону валежника, позвала: – Люсенька! Где ты, лапочка моя? К нам, между прочим, гости пожаловали.

Из-под того же дерева, из-под которого пару минут назад появилась Лизавета, выскочила молоденькая кокетливая лисичка, которая тут же подбежала к Жоре и обнюхала его со всех сторон.

– О! – наконец произнесла она. – Вас, сударь, ждёт замечательное будущее. Вы станете величайшим хищником нашего леса!

– Это ещё почему? – удивился волчонок.

– А потому, – льстиво улыбнулась Люся, – что у такого заслуженного и замечательного волка, как Рык Хрустович, просто не может быть обыкновенного внука.

Лизавета, довольно оскалившись, кивнула дочери:

– Твоя правда, лисонька. Видишь, серый, какая у меня умная дочурка? Чем не невеста твоему внучку?

– Прикрыла б ты пасть, рыжая, – зевнул Рык. – Где это видано, чтобы волки на лисицах женились? Или ты на старости лет совсем из ума выжила? Ответь-ка нам лучше, где нынче аиста Анатолия сыскать можно? Он не так давно обмолвился, что в ваши края переселяться надумал. Ты его тут часом не встречала?

– Как не встречать? Встречала. И не раз, – прищурилась Лизавета. – Отдашь одного зайчика, отведу. Глазом моргнуть не успеешь, будешь на месте!

«Ну, что ты станешь делать, – подумал про себя Рык Хрустович, – и эта туда же! Сегодня всем зайчатины хочется. На дармовщинку-то». Но вслух сказал:

– Постой, Лизавета. Ты понимаешь, какая беда у нас стряслась…

– Ну, поведай, Волков, о своей беде, – проговорила лисица, навострила уши и склонила голову на бок. – Поведай… Хотя так кушать хочется, что слух чегой-то пропадает…

– Сейчас у тебя и аппетит пропадет, – гавкнул Рык. – Охотники в лес вернулись. Так что ты пока на зайцев особо не косись. Мы ж сами к вам пришли. Не видишь?

– Вижу, серый. Всё вижу.

– А коль видишь, скажи – где Анатолий? Ну? Поможешь?

– Так я разве ж против, Рык Хрустыч? – проворковала Лизавета. – Плохо ты слушаешь, старый. Но ничего, повторюсь. Дай нам одного зайца, и отведу я тебя к твоему аисту… Вон, хоть того, грязного.

Старшая Лискина кивнула на Цезаря.

– Да, да, мы не брезгливые, – поддержала мать Люся. – Мы с мамой его отмоем, на солнышке высушим…

Цезарь непроизвольно попятился, но старый волк обернулся к нему и весело подмигнул. Мол, не бойся, косой. Я с тобой.