Академия 4

— У болотных бесов больше двух полов. Самки — королевы. Они большие, не могут много двигаться и откладывают кучу яиц. Самцы — маленькие, прекрасно владеют магией, но очень хрупкие. Они редко покидают дом. Большинство из нас относится к третьей категории. Некоторые ученые называют нас трутнями, но это довольно обидно. Мы не можем иметь детей, но воспитываем всех детей клана, выполняем работу за пределами болот и, честно говоря, мы намного умнее мужчин, — сказал Григ.

Я поднял руку, прося друга сделать паузу: — Погоди, так если ты не парень, почему ты позволял мне называть тебя им всё это время?

Григ пожал плечами: — Мне показалось, что это намного проще, чем объяснять тебе, что я не парень и не девушка, и что из-за моих женских черт у меня были неприятности на родине — млекопитающие обычно раздражаются, когда их не понимают правильно.

Я вздохнул и положил руку на лицо: — Ладно, так… как мне тебя называть?

— Друг. Зови меня просто другом, — сказал Григ. Всё это казалось слишком странным, чтобы я мог так быстро успокоиться.

— Слушай, ты, карлик, я собираюсь… — моя угроза оборвалась, так как в голову не шла ни одна путёвая идея, — я… всё ещё могу сбросить тебя с этого дирижабля! — закончил свою мысль, выдохнув. Григ только рассмеялся.

— Успокой свои рога, драконья морда. Технически я чёрт. Просто в моём языке нет такого слова, — несколько мгновений Григ бормотал про себя, потом хмыкнул. — Андрогин с потенциалом стать самкой для выживания клана — это лучшее, что я могу придумать для описания. Пока рос среди людей, и мои интересы были мальчишескими, я одевался соответственно, но если наши королевы начнут вымирать, то я смогу стать женщиной, чтобы иметь детей.

Григ взял мою руку, а когда начал отпускать её, я только фыркнул и крепче сжал пальцы друга. — Ладно, для меня ты просто клёвый чувак. То, что у тебя в штанах, меня не касается — трудно уследить за двумя полами, не говоря уже о… четырех?

Вопросительно взглянул на Грига, и когда болотный бес поднял руку и показал пять пальцев, у меня отпала челюсть. Григ хмыкнул. — В моей группе «трутней» ещё есть потенциальные самцы, потенциальные самки и настоящие бесполые. По численности они встречаются чаще, чем я. Но… тебя это не волнует?

Я пожал плечами: — Твоя странная репродуктивная ситуация меня не особо беспокоит. Просто дай знать, как ты хочешь, чтобы тебя называли, и всё будет в порядке. Хорошо?

Григ кивнул и прищурился: — А если я хочу, чтобы меня называли «сладкий», когда я сижу у тебя на коленях?

Я вытаращил глаза и почувствовал, как моя челюсть касается пола. Григ загоготал и отдёрнул руку, чтобы закрыть лицо. Сквозь душащий его смех и икоту бес еле смог сказать: — О боги, тебя так легко вывести из себя! Земля, наверное, самый скучный мир на свете.

— Учитывая, что последние несколько дней нас развлекали кургены, грифоны и безумный минотавр, не могу с этим поспорить, — я закрыл рот и фыркнул, покачав головой. — Прямо в окно, Григ. Ты маленький, тебе подойдёт. Ты мне нравишься настолько, что ничто не помешает мне просто вышвырнуть твою задницу прямо в ближайшее окно.

Мы ещё немного посмеялись шуткам, и через несколько минут Григ уснул. Лилия приходила дважды, чтобы напоить беса зельем, снимающем боль, и теперь, когда он спал, я решил с ней серьёзно поговорить. Мгновение жевал нижнюю губу, а потом решился.

— Каковы шансы сохранить ногу? — тихо спросил профессора зелий, боясь разбудить друга. Лилия сидела на стойке и покачивала ногами взад и вперед, глядя на меня.

— Трудно сказать. Пары маны, проникшие в плоть, могут нанести очень серьёзный вред: разрушение мышц и нервов, потеря костей. Эта штука будет медленно разъедать всё, к чему прикоснётся. У Грига, как у болотного беса, есть некоторая устойчивость к парам. Их раса вынослива, но никто из нас здесь не является настоящим целителем. Юлия, вероятно, смогла бы спасти его без проблем, но без неё…

Лилия пожала плечами и вздохнула. Она протянула руки, и я взял её мягкие ладони в свои. Подойдя ближе, обнял и некоторое время массировал ей спину пальцами. Лилия уткнулась лицом в мою грудь.

— Мне нравится Григ, не хочу даже думать о том, что придётся отрезать ему ногу, — прошептала она, прижимаясь ко мне.

— Тогда мы не позволим этому случиться. Мы снова в воздухе и, как только разберемся с этим серебряным камнем, сможем лететь обратно в Академию. Ты сейчас сделай всё, что только сможешь, а мы позаботимся о том, чтобы с Григом всё было в порядке, когда мы туда прибудем, — сказал я, глядя на Лилию, и она кивнула.

Большими пальцами смахнул слёзы с её щёк и нежно поцеловал. — Всё будет хорошо, — пообещал я.

Заглянув за занавеску, шепнул Ангелине: — Ты идешь? Сильванская белка только крепче прижалась к шее беса и пискнула в ответ.

О, хорошо, тогда позаботься о нём.

Оставив Ангелину сторожить Грига, снова надел маску и направился к своей каюте. Мне нужно найти очки. Находиться в маске здорово, но мне не нравится головная боль от косоглазия, которую испытываю, когда приходится её снимать.

— Дурацкая невидимость, — пробормотал про себя, шагая по коридорам. Миновав несколько лестниц, снова оказался в своих апартаментах. Пока мана-жаба храпел, совершенно не обращая на меня внимания, я успел отрегулировать температуру террариума. Усмехнулся, глядя на животное, а затем отправился в свою комнату, чтобы найти, где оставил свои очки.

Как раз в тот момент, когда я водрузил их на переносицу, мой желудок сердито заурчал, предлагая двигаться поближе к камбузу.

Не хочется торопить Антонину, но я очень надеюсь, что мы скоро сможем отчалить. Юлия обязательно вылечит ногу Грига, когда мы вернёмся, и всё войдёт в привычную колею. Начнутся нормальные занятия в классах и потянутся спокойные дни без сражений, ранений и смертей. Это была вторая худшая поездка в моей жизни, в которой я когда-либо участвовал. Конечно, было не так плохо, как оказаться в сорокоградусную жару запертым в автобусе, полном блюющих малышей, но почти.

Я стянул с лица маску и поправил очки, прежде чем войти на камбуз. Фиби и Анна сидели за одним из столов.

Взяв небольшую буханку хлеба, кусок сыра, несколько полосок бекона и стейка, сел напротив них и принялся делать себе сэндвич.

— Привет, любимые, — сказал я, взглянув на Анну, а затем подмигнул Фиби.

Дракончик с аппетитом уплетала баранью ногу. Она улыбнулась и продолжила с треском грызть кость. Анна держала в руке кусок торта. И откуда только она их берёт?! Пришло время прояснить этот вопрос.

— Итак, Анна, ты человек одарённый в области физической маны и научилась искривлять пространство внутри своего тела, что позволяет тебе прятать вещи так, чтобы никто не мог к ним прикоснуться, и доставать их в любое время, верно? — спросил я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал непринуждённо, и наблюдая за её реакцией. В ожидании откусил кусок от своего сэндвича и начал жевать

Анна уронил торт. Крем забрызгал тарелку и стол перед ней, а её огромные лавандовые глаза в шоке уставились на меня.