Академия альфачей, или всем лечь на лопатки!
Шрифт:
Я с планами камнежорки категорически не согласна. Радик тоже.
Он ловко подпрыгивает, отскакивает от макушки зверюги, проносится по каменной голове, а затем и по всему телу.
Жорик номер два в недоумении. В желудке все еще пусто, а по чешуе прыгают какие-то блохи. Непорядок.
Посочувствовала бы ему, но я — блоха черствая, безучастная и бездушная. Страдай, в общем, тварюга.
Резвый Радик тормозит недалеко от балкона с Плюшкой. Профессор Ярый сверлит меня взглядом, полным любви и обожания. Последнее следует заключить в кавычки. Расплющенную или затоптанную меня он явно обожал бы больше.
— Ты
Профессор, красиво дернув бровями, устремляет взгляд вдаль. Я тоже поворачиваю голову в ту же сторону. Даже с моей заниженной позиции прекрасно виден дымок, меланхолично заворачивающийся колечками и уплывающий к небесам, — где-то там, над скопищем академических строений.
Короче, трындец Плюшкиному складу. Знак качества от Малявы.
Профессор Ярый смачно чертыхается и возвращает внимание ко мне и моему зверинцу.
— Ты… — Он трясет пальцем, но это так и не помогает ему подобрать мне нужное определение.
— Спасибо, — заранее благодарю я. Вот ничуть не сомневаюсь, что обозвать он меня хотел каким-нибудь экспрессивным выражением, отлично восхваляющим мои таланты.
Конечно. Как меня такую хорошую да и не похвалить?
Плюшка сразу же улавливает мои саркастичные интонации и звереет еще сильнее. Ему бы потусить с оставшимися камнежорками. Как раз настрой один. Вот и поймали бы волну, за жизнь порычали, меня бы добрым словом вспомнили.
— Лютик! Иллюзорный эллипс на подходе! — доносится до меня предупреждение Люкоса. — Помочь?
— Сидите уже, большие серьезные мужчины, — бурчу я и картинно закатываю рукава.
Люкос послушно опускается обратно на камень. Эни тоже продолжает послушно ютиться на своем.
Все, Лютик рулит процессом. Лютик в ударе.
Надоело, что меня гоняют по всей арене. Да и назначенный наставник оказался тем еще рогатым ежиком.
– Прекращай устраивать цирк и крушить академическое имущество, - шипит Плюшка и стучит кулаком по перилам.
– Дерись как мужчина!
Он осекается и раздраженно кривится. Наверное, часто использует подобные пафосные окрики на тех, кто трусит и плохо с боевкам справляется. А тут такая задачка!
Хотя бы потому, что я - не мужик. И на лобовое столкновение с голодным монстром категорично не согласна.
– Дерись, короче!
– укорачивает указание Плюшка, дергает подбородком в сторону камнежорок и с суровым видом складывает перед собой руки.
– Не позорь меня как назначенного наставника.
Ого, он еще и не отрицает своего статуса наставника?
– Лицемерненько как-то… - бормочу себе под нос.
– Ялик Ярый давно возомнил себя пупом земли, - вмешивается в мои мысли гнусавый голос Дули.
– Да ну?
– переспрашиваю, не отказывая себе в толики иронии.
– Центром внимания, главным, номером один, солью в…
– Хорош уже, остановись, - отмахиваюсь от спешащего поделиться информацией Дули.
– И так уже поняла, что он за кадр.
Поглаживаю сопящего Маляву и стараюсь унять вихри мыслей в голове. А ведь я слишком целеустремленная, чтобы сдаваться из-за мелочей.
– Ася! Эллипс!
– теперь
Краем глаза вижу, как парни соскакивают со своих мест. Под ногами трясется земля, сообщая о приближении жаждущего близко пообщаться зверя.
Дайте мне еще секунду.
– Лютик!
Еще полсекундочки.
– Лютик!! Ася!!
– уже в два голоса орут.
В спину врезается поток горячего воздух. На меня еще и предварительно дышат!
Соскакиваю с Радика, оглядываюсь через плечо и одновременно забрасываю свернувшегося комочком Маляву на сиденье стула. Слегка опаздываю со временем. Отпрыгиваю назад, уворачиваясь от языка камнежорки. Приходится упереться тапком во впадину нижней челюсти зверя и оттолкнуться прямо от его каменной шкуры, чтобы избежать челюстей. Иллюзорный Жорик жадно клацает зубами и, роя подбородком поверхность, ползет на брюхе за мной. Я повторяю еще несколько прыжков спиной вперед и на последнем движении чуть сгибаю ноги в коленях.
Давай, иди сюда, пуся.
Камнежорка, не сбавляя скорости, ползет прямо на меня и…
С отчаянным грохотом врезается в балки и крепежные конструкции, на которых и держится в вышине балкон с Плюшкой.
Чувствую, как мелкие камешки впиваются в правый бок. Все силы ушли на то, чтобы увеличить расстояние между зоной поражения и безопасной территорией. Прыжок в сторону вышел неплохим, вот только о равновесии, приземлении и собственной целости позаботиться уже не получилось.
Вот что случается, когда ни на кого не надеешься и берешь дело в свои руки. Страдаешь, обзаводишься синяками и опять страдаешь.
Но какой эффект!
Лежу и с удовольствием наблюдаю, как под напором звериной атаки конструкция стонет, скрипит и, наконец, обрушивается вместе с вопящим Плюшкой точно на камнежорку.
Иллюзия рассыпается на глазах, а профессор Ярый — относительно невредимый — кубарем скатывается на арену.
Трибуны неистовствуют. Я медленно поднимаюсь, отряхиваюсь и под жаркими взглядами Люкоса и Эни приближаюсь к распластавшемуся на земле наставнику. Теперь даже его брови кажутся поникшими — валяются на камнях, будто издохнувшие змеи.
— Ася? — тихонечко зовет меня Эни.
— Не сейчас. — Подхожу ближе к наставнику, останавливаюсь совсем рядом и, складывая перед собой руки, многозначительно смотрю на него сверху вниз. — У меня тут пупок земли.
Глава 44. Артистизм и бытие
Плюшка охает и с трудом приподнимается, принимая почти вертикальное положение. Не могу налюбоваться на эти живописные глазки в кучку.
– Лю-ю-ютик, - хрипит он.
– Да, профессор? — Последнее слово проговариваю, артистично гнусавя в нос.
– Ты это специально, маленькая паршивка.
По-моему, это не вопрос. Но возразить-то я имею право.
– Специально? Что вы, что вы. Случайно, профессор. — Снова от души гнусавлю, напрочь разбивая всю серьезность момента. — Кто ж знал, что чудище ломанется именно в вашу сторону?
Один глаз Плюшки из набора «в кучку» фокусируется на мне.
– Ты знала, - категорично заявляет он мне.
– Откуда? Я же в панике, и паника моя в панике. Да и дерущийся мужик из меня как надежная супружница из богомолихи. — Мило улыбаюсь и развожу руками.