Академия Дарк-Роиз. Исчезнувшая магия

— Меня бесполезно спрашивать, я ничего не знаю. Я выросла в приюте, и о семьях нам не рассказывают. Нет воспоминаний — нет надежд, как говорится. Но при чем тут моя семья?

— Если ты забыла, я хочу тебя защитить, то есть сделать так, чтобы ты была неинтересна всяким фанатикам. Ты, и твои будущие дети… — на этой фразе Ганондорф как-то задумчиво посмотрел на Фабиана, а я покраснела. — А для этого мне надо понять, кем были твои родители.

— И когда вы едете?

— Сегодня в ночь.

— А можно с вами?

— Зачем?! — хором выпалили оба брата.

— Потому что я соскучилась, и потому что я очень переживаю. Я понятия не имею, как приют пережил беспорядки, которые творились в городе во время отсутствия магии.

— Что ж, я не вижу в этом ничего плохого.

— Тогда я тоже поеду! — деловым тоном заявил Фабиан.

— Что, не доверяешь? Мне или ей? Может ревнуешь? — усмехнулся Ганондорф.

— Нет, просто не строю иллюзий, что тебя будет интересовать комфорт Энри во время поездки.

— Ну да, откуда мне знать, как о комфорте детей заботиться, — закатил глаза Ганондорф, чем вызвал мою улыбку.

— Тогда я тоже поеду! — я даже не заметила, когда к нам присоединились Изабелла.

— Хорошо, — легко согласился бывший ректор. — Мы выезжаем в ночь, ехать нам часов двенадцать, там быстро перекусим в кафе на дороге, посетим приют и сразу домой.

— Ой, а может я лучше тут останусь? — девушка даже икнула. — За домом присмотрю. А вообще, меня матушка дома ждет.

— Да, дома бы ты очень пригодилась. Через месяц намечается большой бал, это такие хлопоты, тебе же еще платье шить, — Ганондорф говорил мягко, при этом еле сдерживая улыбку, а Фабиан в открытую закатывал глаза.

— Точно! Я останусь! — обрадовалась Изабелла.

— Я не знаю, чья тупость меня больше поражает — Изабеллы или брата, — возмущался Фабиан, когда мы шли собираться.

— Да ладно тебе, они любят друг друга.

— Нет Энри, они пользуются друг другом, теперь я это точно понимаю. Брату удобно, что Изабелла красивая кукла, которая ни во что не лезет. Изабелле удобно, что ее парень богатый аристократ. Я не понимаю, зачем общество много лет назад так боролось за отмену политических и договорных браков, если добровольно создают такие союзы.

— Ты преувеличиваешь, у всех вкусы разные! — я щелкнула парня по носу и направилась собирать вещи. В душе складывался тугой узелок из панических мыслей, сочетающихся с предвкушением встречи.

Мы выехали даже раньше запланированного, правда в этот раз Уголь остался дома, видимо присматривать за Изабеллой, которая присматривала за домом. А вот Лимончик отправился с нами.

Сначала Фабиан рассказывал мне про окрестности, а потом я заснула, чтобы проснуться только неподалеку от приюта.

Я смотрела в окно как завороженная. Знакомая с детства улица казалась такой родной и одновременно чуждой. Приют, который когда-то был моим домом, теперь выглядел иначе. Но не потому что он разрушился или сильно пострадал, внешне он вообще не изменился. Изменилась я… Но воспоминания о детстве в приюте все еще ярко отражались в сердце. Также давило осознание того, что я еду не просто в гости, я еду за ответами.

Переживания были сильными. Возвращение в приют — это как открыть старую книгу, страницы которой хранят истории прошлого. Я понимала, что это может быть болезненно, но в то же время осознавала, что без этого шага не смогу полностью открыться будущему. Наверное, именно поэтому я решила поехать.

Я рассматривала улицу, на которой когда-то играла, и приют, который дал мне кров и учил первым жизненным урокам. Удивительно, но наша улица пострадала минимально, только в некоторых кафе были выбиты стекла, которые до сих пор не восстановили.

Магиобиль остановился слишком резко, я еще не успела морально подготовиться.

Первым из магиобиля вышел Фабиан и открыл для меня дверь. Ганондорф замешкался лишь на мгновение, но тоже покинул салон. Я же вылезала долго и неуклюже, как когда-то садилась, а потом прилипла взглядом к потертой вывеске — «Приют Диюкасано».

Ганондорф уже стучал в массивную дверь, и я слышала приближающиеся с той стороны шаги.

Дверь открыл Господин Гале и пригласил нас внутрь.

Я зашла в такой знакомый холл, увидела своего преподавателя и, не выдержав, кинулась ему на шею.

— А за той кухонной стеной она пряталась и подслушивала наш разговор, — наябедничал Ганондорф, указывая в ту сторону, где я увидела ректора в первый раз.

— Энрика, все хорошо? — господин Гале украдкой стер скупую слезу.

— Да. Просто у господина Ганондорфа Таркенсона есть вопросы к нашему директору.

— Я вас провожу, — сразу взял себя в руки господин Гале.

— Не стоит, я помню дорогу. Все же прошло всего пару месяцев с моего прошлого визита…

Пара месяцев, а мне кажется вечность…

Ганондорф удалился, и мы остались втроем (вчетвером, если считать Лимончика на подоконнике).

— Энрика, девочка, — нежно и как-то по-отцовски погладил меня по голове преподаватель. — Тоже не доучилась? — грустно спросил он.

— Тоже… Но я об этом не жалею, — сказала, а у самой слезы подступили к глазам. Я ведь действительно повторяю судьбу всех девушек из приюта, отправленных в академии.

Господин Гале тем временем недовольно рассматривал Фабиана, видимо считая, что он не подходящая для меня компания. Но вопрос, тем не менее, адресовал мне.

— Тебя там обижали?

— Нет! Это она обижала меня! — нашелся мой напарник, а я чуть воздухом не подавилась от такой наглости.

— У вас тут все хорошо? Беспорядки вас не коснулись? — перевела тему, глядя на бывшего преподавателя.

— Если только немного, и то не нас, а некоторые заведения района. Беспорядки творились в богатых кварталах, рушились богатые дома и устои, а наша жизнь никогда не изобиловала магией…

Я еще раз обняла преподавателя, успокаиваясь.

— Покажешь, как ты тут жила? — осторожно спросил Фабиан, внимательно разглядывая обстановку.

— Вы позволите? — обратилась к господину Гале.

— Конечно.

Большинство обитателей приюта были в школе, поэтому я успела пообщаться лишь с рабочим персоналом.

Я показала Фабиану комнату, в которой жила, кухню, на которой готовила, общий душ, которым довольствовалась всю свою жизнь…

— Надо Ганондорфу показать твою здешнюю комнату, чтобы он понял, что даже здесь условия у тебя были лучше, — попытался пошутить парень, видя мое настроение.