Академия Дарк-Роиз. Исчезнувшая магия

— Все в порядке.

Если честно, я понятия не имела, что за бал, как-то не до этого было последние дни, но разговор мне был неприятен.

— Но ты тоже пойми мальчика. Я слышала про твоего папу, но не думаю, что он был аристократом. Аристократ так бы не поступил со своей дочерью… Твоя семья… Ну, как бы это помягче сказать… Явно не из тех кругов, к которым мы привыкли. Но не переживай! Здесь все очень дружелюбны, даже Фабиан к тебе дружелюбно относится…

— Фабиан? Дружелюбно? Мы поддерживаем друг друга, мы дорожим друг другом… У нас…

— Что у вас? Еще скажи — любовь, — девушка фыркнула. — Как трогательно! Но знаешь, в нашем мире даже любовь — это не всё. Важны ещё и… Как это… Внешние данные и статус, вот. Ты же понимаешь? Но ты не волнуйся. Может, и тебе повезет изменить свою жизнь к лучшему. Ведь Фабиан хоть и младший, хоть и не такой влиятельный, как Ганондорф, но всё же…

— Фабиан — замечательный человек. И я не думаю, что наше счастье зависит от статуса или внешности.

— О, как мило! Такая наивность… Правда, в нашем мире это редкость. Но знаешь, я всегда говорю: «Если нет красоты или денег, то хотя бы старайся быть умной». Я уверена, у тебя получится найти своё место. Ведь правда?

— Спасибо за совет. Я думаю, каждый человек заслуживает счастья и уважения, независимо от его происхождения или благосостояния.

— Конечно, конечно. Вот видишь, мы уже находим общий язык.

В этот момент раздался звонок в дверь, и я выдохнула, надеясь, что Изабелла переключится на гостей.

— Ой, это ко мне, пришли снимать мерки! Карестия и Лоалин, вы мне нужны! — обратилась Изабелла к двум служанкам и резко встала из-за стола, сбив своей пышной юбкой чайничек с какао.

— Ой…

— Ничего страшного, мы сейчас уберем и придем…

— Что? Нет, это недопустимо! Ко мне пришла снимать мерки сама госпожа Августа, она ждать не будет! Вы должна мне помочь, а уборка… Энрика тут приберет…

Изабелла вздергивает свой красивый носик и направляется к выходу, а Карестия и Лоалин застывают на месте, не понимая, что делать дальше.

— Все в порядке, идите, я уберу, — машу рукой, желая прекратить этот цирк.

— Нет! — внезапный голос Фабиана разносится на всю столовую, а он со взглядом, в котором разрываются молнии, выходит из коридора. За ним появляется Ганондорф, и Изабелла застывает на месте.

— Ой, вы уже вернулись? Давно? — невинно хлопает ресницами девушка.

— С самого начала вашего завтрака, — сквозь зубы отвечает Ганондорф.

— А чего не зашли? Не присоединились?

— Мы не голодные.

— Ганондорф, хватит! Ты можешь сколько угодно любезничать со своей девушкой, но я скажу сразу и прямо, если она еще раз посмеет обидеть или унизить мою невесту, — последнее слово он тянет и буквально выделяет интонацией, а я замираю и краснею, понимая, что Фабиан заигрывается на публику.

— То что? — ехидно спрашивает Изабелла

— То я буду поднимать вопрос о размене дома. Мне осталось еще полтора года до окончания академии и стабилизации силы, этого времени как раз хватит, чтобы подготовить все документы к продаже и размену. Мы просто разъедимся с братом и забудем друг о друге.

— Фабиан! — начинает Ганондорф, но младший брат не дает ему договорить.

— Что Фабиан? Сколько можно?! Я уже не ребенок, и я проявляю уважение к ней, но требую этого же взамен. Знаешь почему мы с Энрикой не идем на бал? — он снова обращается к Изабелле. — Потому что нам некогда. Потому что у нас учеба, зачеты, дела. Это ты растешь как сорняк на грядке, которого интересует лишь одно — как бы его не выдернули.

— Фабиан!

— Ганондорф! Хватит! Я не ребенок! Хватит всегда воспитывать только тех, кто тебя слушает, а не тех, кто в этом нуждается.

— Можно подумать, ты растешь не так! — взрывается Изабелла.

— Я рос так! Но я взрослею…

— Фабиан! — снова встревает Ганондорф. — Я хочу все обсудить спокойно…

— И снова все свести на нет. Ты в академии заминал мои конфликты, а тут ты тоже самое делаешь с ней…

— Ты…

— Хватит, успокойтесь! — не выдерживаю я, вырываю из рук прислуги тряпку, вытираю пол и быстро убегаю к себе в комнату.

Это моральный перебор. Не знаю, есть ли такое выражение, но у меня именно это состояние. Иначе это не назвать.

Я начинаю плакать, когда раздается сначала тихий стук, а потом дверь и вовсе приоткрывается, пропуская Фабиана.

— Прости, к тебе можно?

— Ты уже зашел, — всхлипываю я.

— Если хочешь, я могу уйти.

— Нет, не надо.

Фабиан садится рядом и нежно меня обнимает.

— Прости.

— Ты то тут при чем? Просто я устала…

— Тебя недавно чуть не убили, тебе пришлось вернуться в свое прошлое, ты узнала неприятную правду про отца, ты отказалась от мечты и ушла из академии, а я не могу даже защитить тебя от Изабеллы.

— Ты тоже много чего сделал, не прибедняйся.

Я только сейчас осознаю, что все сказанное Фабианом правда, и что действительно эти эмоции копились во мне уже давно, но только сейчас вырвались наружу.

— Я делаю недостаточно… — тем временем продолжает Фабиан, нежно меня обнимая. — Хочешь, мы тоже пойдем на бал?

— Нет. Я даже не знаю, что это за бал.

— Я тоже… Вроде в честь дня возвышения силы, — засмеялся парень. — Но какое это имеет значение? Купим тебе самое красивое платье, я же испортил тебе твой первый бал.

— Тебе тоже не дали тогда повеселиться с твоей пышногрудой подружкой.

— Ревнуешь? — смеется Фабиан. — Не стоит, она меня не интересует. Меня никто кроме тебя не интересует. И решено, мы идем с тобой на бал!

В тот момент его губы касаются моих и мир вокруг замирает. Фабиан медленно чертит полоску из поцелуев по моей шеи, и это похоже на мягкое прикосновение первого снега к земле: такое же нежное и едва уловимое. Мое сердце, которое еще секунду назад колотилось в груди как птица, пытающаяся вырваться из клетки, вдруг успокаивается, словно оно нашло свой дом, свое убежище.

Слезы, что беспрестанно текли по щекам, начали медленно стихать, уступая место чувству благодарности и любви. Я чувствую, как каждый поцелуй Фабиана впитывает в себя боль и страхи всех последних месяцев, оставляя взамен лишь тепло и уверенность.

Его руки, крепко обнимающие мою талию, как стены крепости, защищающие от всех бед. Я впервые за долгое время чувствую себя безопасно, словно в этом маленьком пространстве между нашими телами не существует ничего, что могло бы причинить боль. Эмоции, что охватывают мой разум, настолько мощные и всепоглощающие, что на мгновение я забываю обо всем на свете.