Академия Иммерсии: Портал судьбы

Марк и Северрин, слегка углубившись в лес с правой стороны от башни, среди невысокой поросли вели схватку с другим ликаном. Марк, хоть и был менее опытным бойцом, сбивал атакующий ритм противника магическими приемами, пуляя в того разноцветные файерболы. Северрин, с мокрой от густого пара шерстью, предстал в своем впечатляющем полуобращенном виде, умело парируя редкие физические атаки противника. Их скоординированные действия позволяли удерживать оборотня на расстоянии, не давая ему его сократить, дабы использовать свои острые когти. Соперник парней порадовал меня парой глубоких, кровоточащих ран на своей злобной роже, авторство которых наверняка принадлежало когтям Севы. Было видно, что в этом бою преимущество у моих друзей, и я перевел взгляд к поляне перед башней, на главную сватку новогодней ночи.

Элеррион, в облике могучего, покрытого густой рыжей шерстью, ликана, отбивался от такого же, но черно-бурого, рычащего существа, глаза которого пылали яростью. Видимо, это был главарь пришлых, и помимо физических атак, которые наш преподаватель по магическому бою парировал с ловкостью опытного бойца, добавлял те самые молнии, что были видны издалека. Каждая вспышка освещала поляну ярким светом, и громкие, грозовые удары разносились по округе. Элеррион, несмотря на усталость и боль от поражений током, стойко держался. Я совершенно не понимал, каким образом он не валится от высоковольтных разрядов, но после каждого из них Сереброзвезд вставал, отряхивал шкуру и отправлял врагу магическую ответку. Особенно впечатляло то, как он магически раскручивал остатки расколоченных камней башни и швырял ими в противника, словно пушка, стреляющая ядрами. Однако тот был магически подкован не слабее нашего преподаватели и выстраивал нечто вроде воздушной стены, об которую и разлетались расклеенные «ядра». В этом сражении явно прослеживался паритет сил, и я решил, что будет разумно присоединиться к пчелке, которой явно не помешала бы любая помощь.

Убедившись, что никто не обращает на меня внимания, я подкрался поближе, сосредоточился и собрал в дрожащих от волнения ладонях маленький огненный шар. Привычно напитав его до размера баскетбольного мяча, я почувствовал, как тот начал пульсировать, готовясь к самоподрыву. Приблизившись как можно ближе к ликану, находящемуся ко мне спиной, я, размахнувшись, изо всех сил отправил в его мохнатый зад свой огненный трехочковый. Бросок получился знатным, а эффект от взрыва в момент попадания еще более впечатляющим. В воздухе моментально расплылся запах паленой шкуры, а ликан завыл от боли и отвлекся, что позволило Майе нанести точный удар, пронзив саблей правый бок зверя. Его жуткий вой захлебнулся в хрипе, но умирать эта тварь не спешила. На наших с пчелкой изумленных глазах он схватился одной лапой за лезвие, а второй за горло оркши. Приподняв оливковое тело над землей, он выдернул из свой раны лезвие и приготовился вцепиться окровавленной пастью в лицо Майи. Раздумывать было некогда, и я в двух прыжках оказался рядом, запрыгивая на опаленный тыл ликана и затыкая его раскрывающуюся пасть своим предплечьем. Крепкая кожа рукавов куртки, что была на мне в эту ночь, спасла мою руку от немедленной ампутации, ибо сжатые челюсти его пасти не смогли сразу отсечь плоть. Однако, мягко говоря, мне было весьма некомфортно, когда его клыки проникли в мою плоть, а дергающаяся из стороны в сторону лохматая башка попыталась резкими движениями преодолеть сопротивление куртки. Я заорал благим матом прямо в ухо этой сволочи и внезапно почувствовал, как кожу на моем собственном боку рассекает холодная сталь сабли пчелки. Она, воспользовавшись тем, что я снова отвлек на себя этого зверя, загнала меч прямо в район его сердца, проткнув ликана насквозь и ненароком слегка задевая меня. Тиски челюстей, в которых застряла моя конечность, резко разжались, и я на каком-то новом для себя, интуитивном подуровне, осознал, что наш враг окончательно мертв. Возможно, это был запах смерти, возможно, острый слух засек остановку биения его сердца. Не знаю. Я едва успел отскочить от падающего на спину тела.

Порез на боку неприятно саднил, но я тут же подбежал к Майе, которая плюхнулась на филейную часть, растирая проступающий лиловым контрастом синяк на шее. Быстро осмотрев её раны, я понял, что без медицинской помощи пчелке не обойтись и придется обходиться в дальнейшей схватке без ее сабель. Оркша была бледна, и лишь в глазах подруги сверкала решимость продолжать бой. Сделав попытку встать, она охнула и окончательно завалилась на спину.

— Леня, я… кажется... не могу больше сражаться, — прошептала она, пытаясь улыбнуться сквозь боль.

— И не нужно! Ты уже достаточно сделала, — ответил я, оттаскивая тяжеленое тело за подмышки к ближайшему дереву. Я помог подруге опереться о ствол и, сорвав с себя куртку, стянул рубашку и разорвал ее на две части. Стараясь лишний раз не тревожить глубокий порез, я плотно затянул тканью рану на ее боку. Потом укрыл оркшу курткой. — Вот так будет лучше. Отдохни. Мы справимся.

Пчелка ничего мне на это уже не ответила, ибо окончательно отключилась. Лишь по движению ее грудной клетки было ясно, что она дышит, а значит, нужно было помочь парням. Счет один ноль в нашу пользу не гарантировал выигрыша. Я, взглянув на то, как Элеррион со своим противником нарезают круги, видимо, восполняя силы, не привлекая к себе внимания, двинулся в сторону друзей. Снежный покров под звериными ступнями, кружащих в смертельном танце, ликанов напоминала лунную поверхность, испещренную оплавленными кратерами, видимо, от попадания молний. От шерсти обоих тянулся шлейф пара, свидетельствующего о том, что разгоряченные схваткой тела обоих насквозь промокли.

Оказалось, что парням моя помощь была уже не особенно и нужна. На моих глазах пасть Северрина глубоко вгрызалась в окровавленное месиво глотки его соперника, брызжа кровью во все стороны. Запыхавшийся Марк сидел на поваленном дереве и явно наслаждался картиной кровавого пиршества. Меня же чуть не стошнило от вида того, что Сева не выплевывает оторванные куски плоти, а с яростью победителя глотает ее. Я, стараясь не вглядываться в детали кровавого пиршества, подбежал к Марку и, оглядев его, убедился, что наш змеелюд визуально не пострадал. Если только не считать его заплывший синяком глаз.

— Лёня! Ты не видела Ассану? — с явным беспокойством в голосе спросил меня наг. — Она давно ушла в общежитие, но до сих пор не вернулась.

— Она возле фонтана сражается с еще одной группой, проникшей в Академию, и велела нам с Лианой идти к вам на помощь.

Я едва успел убраться с дороги змеелюда, когда тот вскочил и моментально исчез в ночи, быстро и бесшумно, словно тень. Лишь порыв ветра морозными мурашами пробежал по моему полуобнаженному телу. Я обернулся к пирующему Северрину и, осторожно подойдя поближе, попытался до него докричаться.

— Сева! Сева! Мне кажется, Элерриону не помешает наша помощь.

Голова друга с окровавленной пастью медленно оторвалась от останков и посмотрела в мою сторону. В пылающих яростью желтизне глаз ликана проявились нотки осмысленности, и он, взглянув на соперника преподавателя, поднял морду к небу и среди деревьев раскатом прокатился его, переполненный гневом, жуткий рев.

— Э-Л-Р-Р-Р-И-К!

Возможно ли это, но огромная фигура ликана, казалось, стала еще больше, и Сева слепо рванул в сторону врага, перескакивая через поваленные деревья и разбросанные по округе каменные остатки башни.

«Так вот с кем мы имеем дело! Это и есть тот самый канцлер, который убил отца Лии» — подумал я и поспешил за ним следом, понимая, что в скорости мне с ним не сравняться. Спина ликана мгновенно скрылась из вида, и в небе с грохотом, который практически оглушил меня, возник очередной разряд молнии, улетающий в землю. Вспышка была столь сильной, что на мгновение ослепила мое, настроенное на темноту, зрение. Раздавшийся вслед за грохотом жуткий, словно захлебывающийся кровью, вой, наполненный ненавистью и болью, заставил меня максимально ускориться, ибо шкурой чувствовал, что это был голос друга. Выскочив на поляну, я замер, с ужасом наблюдая, как опаленное, дымящееся тело Северрина падает на мокрую землю и замирает без движения. Огромный ликан Канцлера одной лапой стоял на поверженном теле преподавателя, вонзив когти в его грудь, и с презрением смотрел на опадающего Северрина.

— СЕВА-А-А! Не-е-ет! — внезапно раздался, переполненный горем, крик Лианы, и она, выскочив из темноты леса, стремительно помчалась к неподвижному другу.

— А вот и наша потеряшка! — громкий голос Элррика заставил посмотреть в его сторону, и я увидел, что ликан начинает движение на перехват принцессы. Времени у меня ни на раздумье, ни на создание огненных шаров не было, я просто тупо ринулся ему на перерез. Не знаю, на что я рассчитывал, но мой внутренний волчонок буквально рычал от ярости, видя, что его паре грозит смертельная опасность. В баскетболе принята силовая борьба, и я рассчитывал за счет своего веса хотя бы попытаться сбить эту злобную тварь с ног. А там видно будет.

Однако, наши весовые категории и скорость реакций были в далеких друг от друга категориях. Видимо, именно так себя ощущают те невезунчики, кого сбивает машина на полном ходу. Я словно врезался в локомотив электровоза, слыша хруст собственных ребер и чувствуя вкус крови во рту. Затем жесткие, длинные, когтистые пальцы сжались на горле, и мое тело приподняли над землей, словно безвольную куклу. Сквозь разноцветные круги перед глазами я успел разглядеть преисполненный злобой взгляд ликана и почувствовал, как меня отправляют в полет. Перед тем, как тело с глухим ударом врезалось в ствол ближайшего дерева, я ощутил, как вокруг меня обернулись широкие, перепончатые крылья ДраКоши, и вспышка ослепляющей боли выкинула меня из этого мира куда-то в бурлящую, кровавую темноту, что впитала мое сознание словно губка.