Академия Иммерсии: Портал судьбы

— Ты права, Карри, — притворно вздохнув, ответила Сара, мастерски выдавливая небольшую слезинку из глаз. — Крисс никогда не учился в школе с другими учениками. В Зерпентии мы находились на домашнем обучении. У мелкого нет опыта общения со сверстниками. Сможет ли он влиться в коллектив? Ты же в курсе, что мы, змеелюды, не самые коммуникабельные в МежМирье создания.

— Не переживай, Асса, — ладонь Каррии сочувственно легла поверх сжатого кулака подруги, — Ты же говорила, что ваши родственники очень добрые. Они наверняка позаботятся о Криссе.

— Да, ты права. Прости. Что ты спрашивала до того, как я утонула в воспоминаниях?

— Я уже поела. Ты идешь со мной в общежитие или еще тут задержишься? Как в такое стройное тело влазит куча жратвы, ума не приложу. — выразительно посмотрев на уполовиненное блюдо подруги, пошутила Каррия.

— Ты ступай. А я еще задержусь. У меня тут остались незаконченные дела… с подливой. — в ответ пошутила Сарассис, провожая взглядом встающую из-за стола соседку. Судя по общению с Каррией, она смогла полностью скопировать стиль общения и все манеры поведения Ассаны, не вызвав у той подозрений. Теперь можно было спокойно, не торопясь, продолжить прерванный полуоборотнихой анализ одногруппников.

Она взглянула в сторону шутливо переругивающихся Эридора и Иллиану Огнеплотовых, что вчера в таверне магией развлекали товарищей, и также исключила их из списка подозреваемых. Даже в столовой, на расстоянии в десять метров от разнополых близнецов, фонило такой сильной аурой драконов, что сомневаться в их принадлежности не приходилось. По той же причине она еще на лекциях вычеркнула из этого перечня троицу эльфовампиров, что сидели на один ряд ниже, прямо перед ней. К приторным волнам нескрываемого превосходства над всеми, что было присуще истинным представителям этой кровожадной расы, добавился смысл их перешептываний. Кровососы не подозревали, что слух у Ядовитой Вишлегисс, совершенно не соответствует глупым легендам о якобы глухоте змеелюдов. Возможно, их истинным змеям и не требовался хороший слух для охоты, успешно замещаясь возможностью инфракрасного видения и внутренним ухом, позволяющим ощущать малейшие вибрации. Но в облике человека слух Сарассис мог посоревноваться со слухом самих эльфовампиров, «локаторы» которых были способны улавливать практически ультразвуковые волны. Издевательские комментарии в сторону оборотней, что выдавала троица, глядя на перевоплощение Северрина, она пропускала мимо ушей. Зато злобные словесные нападки в сторону чистокровного попаданца, она подслушивала уже более внимательно. Судя по всему, интересующий и ее человечек чем-то крепко насолил этой троице, которая, судя по разговорам, была не прочь отправить его в гости к Единой. Жаль, строгий взгляд преподавательницы прервал обсуждение какого-то плана мести, и единственное, что поняла Сара, так это то, что в ближайшее время Леониду нужно будет ходить озираясь по сторонам. Вампы готовили, по их словам, смертельную ловушку парню, и Сарассис пришлось сделать мысленную заметку в своих дальнейших планах — узнать о них поподробнее и, при необходимости, помешать кровососам выполнить задуманное. В облике этого попаданца могла скрываться принцесса, а она не могла позволить всяким уродам вмешиваться в ее планы на приличный куш.

Острые зубцы вилки стукнулись о пустое дно тарелки, и Сара поняла, что обед подошел к концу. Она, в отличие от Каррии, не удивлялась тому объему порции, что требовал от нее желудок. Всем известно, что змеелюди едят не так много. Однако, дабы поддерживать облик Ассаны, Саре приходилось затрачивать немалое количество магических сил. А еда — единственный в текущих условиях способ их восполнения. Девушка только собралась встать, дабы отнести посуду на специальный стол, как тут же замерла. Рука медленно потянулась к стакану, в котором оставался недопитый морс, и Сара сделала вид, что жаждет осушить до конца свой напиток. В это время ее подсознание буквально кричало: «Тревога», ибо мгновенно ощутило, как ее новый облик мягко ощупывает чужое заклинание. Магически отследить источник не представлялось возможным, так как она этим бы раскрыла свою сущность. Но то, что в стенах Академии действует еще один «коллега», Сара поняла сразу. «Кровавому нюху», так называлось применяемое заклинание, не обучали ни в одном из официальных учебных заведений. Этот прием, негласно, передавался от мастера к ученику только среди наемных убийц. Мастер поведал о нем лишь на второй год ее обучения. Сара не опасалась, что «Кровавый Нюх» сможет преодолеть ее маскировку, ибо для нее она использовала куда более древнюю и могущественную магию. Однако, вилка в руке непроизвольно согнулась в досаде, ибо теперь, помимо основной задачи, Ядовитой Вишлегисс было жизненно необходимо найти и избавиться от конкурента. Почувствовав, как невидимое око оставило в покое ее энергетический облик, она сделала глубокий вдох и, отнеся грязную посуду на место, отправилась в общежитие, еще более внимательно оглядываясь по сторонам.

Глава 17. Оглядываясь назад, рискуешь споткнуться и упасть.

Ничто не ново под луною:

Что есть, то было, будет ввек.

И прежде кровь лилась рекою,

И прежде плакал человек…

(с) Карамзин Николай Михайлович

Находиться в образе бесправной королевы для Лоррентии Теодорры Волкосветовой было бы не так тяжело, если бы не ежедневная необходимость встречаться с ненавистным кузеном и его матерью на общих ужинах. Для всех в Лунории она играла роль горюющей из-за исчезновения мужа и старшей дочери, владычицы которая, несмотря на удары судьбы, продолжает править своим народом. Для большинства слуг в замке, теперь уже преданно служащих Канцлеру, ее изменившийся социальный статус был известен, и прежнего уважения в сторону царствующей особы не наблюдалось. Шагая по замку, она вновь поражалась своей прежней наивной невнимательности, когда не узнавала встреченных в коридорах лиц. Как же ловко и незаметно Торра заменила обслуживающий персонал. Уж слишком далеко отошла от обязанностей хозяйки сама королева, переключившись на воспитание дочерей. Не в меньшей степени в этом был виноват и сам вождь. Супруг готов был и выполнял любой каприз обожаемых девчонок. Дамирр настолько хорошо справлялся с ролью правителя, что она, незаметно для себя, отдалилась от управления дворцовым закулисьем, предпочитая общество дочерей. К тому же, тетушка ненавязчиво, шаг за шагом, предлагала ей свою помощь, беря бразды правления бытом в свои руки. Теперь было поздно из шерсти блох выгрызать, оставалось лишь играть навязанную кузеном роль и надеяться, что она все-таки увидит своего бельчонка живой и невредимой.

Несмотря на то, что ее общая с мужем спальня во дворце все еще оставалась за ней, Лорра предпочитала ночевать в комнате дочерей, разделяя ложе с Эльзой. Младшая после переворота плохо спала, мучаясь кошмарами, но предпочитала не жаловаться, видя, что мать и без её капризов постоянно подавлена. Пятнадцатилетняя Айлин, которая уже вполне осознавала, что происходит, не стремилась вводить сестру в текущее положение дел. В то же время она стала более замкнутой и практически перестала разделять с младшей ее нехитрые игры. Лорра без утайки рассказала средней дочери о том, что судьба Лианы находится в лапах ее дяди, и попросила ее не сводить с Эльзы глаз. Вот и в этот вечер номинальная королева, пересилив себя, нехотя отправилась в собственные покои, ибо у нее закончились повседневные вещи. Презрительный взгляд попадающих навстречу слуг задевал самолюбие волчицы, но она была не в том положении, чтобы правом сильной напомнить о своих правах.

Лорра ненадолго замерла перед массивной дубовой дверью, за которой она провела множество страстных ночей в объятиях мужа. Глубоко вздохнув, она медленно открыла тяжелую створку, жалобный скрип петель которой идеально гармонировал с ее настроением. Мягкий свет от светокамней, заключенных в стеклянные плафоны замысловатой формы, вырвал знакомые предметы мебели из власти сумерек. С каждым шагом в этом родном, но теперь уже чуждом пространстве, она ощущала, как в её душе все глубже закрадывается тоска. Воздух в комнате казался пропитанным ароматом её покойного супруга — смесью весенних еловых шишек и морозного утра, что напоминали о множестве тихих, уютных вечеров, проведенных в его обществе. Закрыв глаза, можно было представить, что вот-вот ее северный волк привычно ворвется в спальню. Он начнет шутливую охоту за своей самкой, которую, по сложившейся традиции, она с удовольствием проиграет, позволяя победителю делать с ней все, что тот пожелает.

Утерев выступающие в уголках глаз слезы, Лорра постаралась взять себя в руки и сосредоточиться на цели своего визита. Это у нее получилось, но ненадолго. Ровно до того момента, как она подошла к платяному шкафу. Медленно приоткрыв бирюзовые дверцы отделения мужа, она не сдержалась и провела рукой по его одежде. Ткань его любимого повседневного камзола крепко впитала запах Дамирра, и на мгновение Лорра вновь позволила себе закрыть глаза и вспомнить один из счастливых моментов их совместной жизни.

В её памяти ожила теплая весенняя ночь, когда они вдвоем сидели у камина, обернувшись в одеяло, а на ее коленках лежал маленький сопящий сверток с их новорожденной, белокурой принцессой. Он шептал им слова любви, а Лорра улыбалась, чувствуя себя самой счастливой женщиной в мире. Теперь эти воспоминания казались такими далекими, словно они принадлежали другой жизни. Лорра открыла глаза, и ей на секундочку показалось, что в воздухе витает смех Дамирра. Но это было лишь эхо прошлого, которое она так отчаянно пыталась удержать в своем сердце. В глубине души она знала, что эти драгоценные моменты теперь никогда не вернутся.

Быстро выбрав для себя необходимые вещи, королева не удержалась и медленно подошла к огромному порталу камина, что так часто радовал их с мужем своим ласковым теплом в холодные зимы. Над камином величественно возвышалась большая картина, на которой была изображена вся ее семья: сияющие лица, полные жизни и счастья, замерзшие в моменте вечности. Она провела пальцами по холсту, ощущая холодную гладкость краски, и вдруг услышала тихий, едва уловимый голос, зовущий ее по имени. Голос звучал так знакомо и чувственно, что на мгновение Лорра подумала, будто это призрак ее покойного мужа. Одна из стеновых стоек камина неожиданно сдвинулась в сторону, открывая темный проход в стене, и сердце женщины замерло от неожиданности. В мгновение ока, призвав своего внутреннего зверя, Лорра выставила вперед ладонь с острыми когтями, готовая целиком обратиться при необходимости. Она стояла на пороге неизвестности, и каждая клетка ее тела напряглась в предвкушении того, что могло последовать дальше. Из темноты вновь послышался знакомый голос, зовущий ее по имени. На лице Лорры отразилось колебание — шагнуть в темный проход или остаться в безопасности спальни. В глубине души она знала, что авантюрные поступки в ее положении — не самый очевидный план действий, но ее ноги решили эту дилемму, не советуясь с разумом, вступив в образовавшийся в камине проем.

Стило только Лорре «утонуть» в покрове прохода, как скрип закрывающегося механизма за ней окончательно отрезал свет спальни от темноты пыльного коридора, в котором она оказалась. Глаза волчицы инстинктивно переключились на ночное зрение, и приблизительно в пяти метрах от себя она увидела сгорбленный силуэт, который поманил ее взмахом руки, приглашая следовать за ним. От незнакомца, по ощущениям, не исходило опасности, и Лорра уверенно двинулась следом, шагая и придерживаясь ладонью о каменные стены, увешанные нитями паутины. Знакомый запах, исходящий от темной фигуры, несмотря на амбре затхлости, что царило в узком коридоре, давал явную подсказку о возможной личности провожатого. Однако, разум не мог поверить в то, о чем свидетельствовало обоняние. Пройдя по холодным камням пару десятков метров, фигура протянула руку вверх и зажгла небольшой светокамень в потолочном светильнике. В образовавшемся круге света Лорра чуть не упала от неожиданности, опознав учителя своих детей — Силвэрра Долми. Его такое родное лицо, исписанное морщинами времени, озарилось под слабым свечением, и в глазах заблестели слезы при виде своей королевы.