Академия Иммерсии: Портал судьбы

Я с первого взгляда полюбил это место, ибо с самого детства обожал высоту во всех ее проявлениях. Приличную часть своего детства и юношества я провел на крыше своей хрущевки. Качество изображения на телевизорах нашего подъезда зависело от идеально точного направления общей антенны, возвышающейся на ней. После даже небольшого ветерка мне приходилось лезть на покрытую потрескавшимся шифером поверхность и корректировать угол поворота, ориентируясь по крикам сестры, контролирующей результат возле экрана. После того, как сигнал получал максимально качественный результат, я оставался сидеть на коньке крыши, разглядывая окрестности и представляя, как летаю над нашим районом, без крыльев, но как птица.

Площадка на вершине башни стала идеальным местом для наших занятий. Отсюда открывался захватывающий вид на окрестности, но главное — здесь нас ничто не отвлекало. Особенно мои обострившиеся чувства. Лиана и Северрин разработали для меня целую программу тренировок, направленных на укрощение моих новых способностей. Мы начинали с медитации, чтобы я научился отделять важные ощущения от фоновых, фокусироваться на одном чувстве, игнорируя все остальные. Поначалу, это давалось ой как нелегко, особенно в присутствии принцессы. По ее словам, наши внутренние звери плюнули на желания своих хозяев и старательно выбивали обоих из колеи сосредоточенности. Благо, ДраКоша в такие моменты мог утихомирить юную сущность во мне, что не желала общаться с владельцем, и дела потихоньку, но продвигались.

Сами занятия были весьма увлекающими. Подключившийся к ним Марк создавал вокруг нас магическое поле, имитирующее различные звуки, запахи или ощущения, а Лиана с Севой помогали мне сконцентрироваться, чтобы вычленять из этого моря информации только то, что было действительно необходимо. Эти упражнения требовали немалых усилий, но с каждым разом я чувствовал, как мой контроль над собственными чувствами укрепляется. Постепенно мои тренировки становились все более интенсивными. Марк, выпросив у Элерриона приличный магоаккумулятор, не только воспроизводил звуки и запахи, но и создавал сложные иллюзии, стимулируя мой визуальный канал восприятия. Он мог мгновенно изменить пейзаж вокруг нас, «окунуть» в среду густого леса или «выкинуть» на берег бурного моря. Задача была научиться не просто фильтровать поступающую информацию, но и правильно реагировать на неё, сохраняя при этом полный контроль над своими эмоциями и телом. Я даже представить себе не мог, какого расхода сил это стоило Марку, зато видел, как змеелюд каждый вечер засыпает, только коснувшись головой подушки.

Лиана, с её несравненной интуицией и чуткостью, была моим проводником в мире эмоционального равновесия. Она учила меня понимать и принимать свои чувства, не давая им овладеть мной. Мы практиковали упражнения на эмпатию, пытаясь ощутить настроение и эмоции друг друга, не используя слова. Вершиной нашего обучения должна была стать способность общаться на ментальном уровне, так что я был мотивирован на обучение на все сто. Лиана говорила, что понимание и чувствование окружающего мира начинается не с восприятия через пять привычных всем созданиям чувств, а с глубокого сочувствия и эмпатии ко всему живому. Я даже стал улавливать ее настроение в независимости от той маски, под которой она пряталась от окружающих.

С каждым часом, проведенным на смотровой башне, я ощущал, как мое внутреннее «Я» меняется. Менялись не только мои способности восприятия, но и я сам. Я начал лучше понимать не только окружающий мир, но и себя в нем. Лиана и Северин показали мне, что сила моих новых способностей не в их мощи, а в умении правильно ими управлять, в умении быть гармоничной частью мира, а не его доминатором.

Занятия на смотровой башне стали для меня не только испытанием, но и откровением. Я узнал много нового о себе и о том, на что способен. И хотя путь к полному контролю над моими обостренными чувствами еще был далек от завершения, я чувствовал, что нахожусь на правильном пути. С каждым днем, проведенным с Лианой и Северрином на вершине этой древней башни, я ощущал, как крепнет моя уверенность в себе и собственных силах.

Все оставшееся время я старался восстановить упущенное на лекциях. По сути, я словно рейсовый автобус курсировал между шестью остановками. Общежитие — столовая — тренировочная площадка — лектории — библиотека — смотровая башня. И библиотека была самая спокойная из них. Именно в ней я случайно обнаружил одну необычную схожесть между нашим миром и МежМирьем, заставившую меня изменить взгляд на мою новую родину. Разложив перед собой карты всех миров МежМирья, я пытался наглядно изучить пропущенные лекции по Мироведению, которые переписал из тетради Майи. И вот, словно вспышка молнии, ко мне пришло осознание, тихо зудевшее на грани сознания еще с первого дня обучения. Методически выкладывая карты материков особым образом, я вдруг увидел перед собой нечто знакомое. Пускай школьный курс географии практически выветрился из моего разума, но я готов был поклясться, что на широком столе передо мной лежала копия карты мира Земли с незначительными отличиями. Невольный вздох удивления сорвался с моих губ — передо мной был разворот планеты с государствами, словно копирующими Землю, только в одном из её параллельных вариантов мультивселенной.

Если проводить прямые параллели, то МежМирье состояло из шести огромных островов, разделённых океанами — Лунория, Зерпентия, Алитая, Ноктандрия, Гоблиндор и Адракия. Исторически связи между этими материками не существовало из-за магической завесы, по словам наших преподавателей, непреодолимой. Никто не смог преодолеть этот барьер, а если и мог, то сведений об этом нигде не встречалось. Получалось, что эта завеса преодолевалась лишь при помощи порталов, что возникали в период Обращённой Луны. Когда я связал это «открытие» с историей о землетрясении, которое образовало первые порталы между мирами в момент гибели последнего электродракона, все встало на свои места. Это объясняло, почему контуры Алитаи повторяли контуры Австралии, а Гренландия в МежМирье была известна как Мир Драконов. Северная Америка была домом для эльфов-вампиров, Южная — для змеелюдей. Африка заполнилась орками, а Евразия служила обиталищем оборотней. Единственное, чем отличалась география этого мира, стало то, что Гоблиндор был оторван от Алитаи солеными водами океана, не имея сухопутного коридора, присутствующего между Африкой и Евразией в моей родине. А если учитывать начинающую за окном зиму, то полюса в этой вселенной определенно обменялись местами, ибо в Алитае-Австралии на Земле сейчас царило бы лето.

Я поделился этим открытием с Майей, но мой пыл «первооткрывателя» разбился о то, что, по ее словам, эта теория уже многие века принята научным сообществом, но до сих пор считается недоказанной из-за физической несостоятельности это сделать. Мол, еще тысячу лет назад много именитых ученых положили жизни на попытки преодолеть океанский барьер, что практически в каждом из миров был принят закон, запрещающий без особого распоряжения властвующих родов, даже приближаться к губительной завесе. Ходили слухи, что еще до землетрясения этот барьер могли преодолеть повелители молний, так называли электродраконов, но смерть последнего из них поставила крест на возможности их преодалевать. Я был вынужден согласиться с подругой, ибо никакой практической пользы от того, что наши миры были очень похожи, я не видел. Да, теория мультивселенных, весьма популярная у земных фантастов и некоторых ученых, получила очередное подтверждение. Пришлось, как говорится, оставить эти бесполезные сведения при себе и сосредоточиться на более актуальных проблемах. Например, на попытках освоения магии крови.

Индивидуальные занятия с Элеррионом Сереброзвездом, преподавателем магического боя и оборотнем с невероятным опытом, стали для меня настоящим испытанием. Я ожидал, что обучение будет сложным, но не предполагал, что магия во мне откажется проявляться с такой настойчивостью и упорством. Элеррион изо всех сил пытался пробудить во мне магические начала. Мы начали с базовых упражнений, которые, как он утверждал, должны были помочь мне наладить связь с моей внутренней силой. Однако, независимо от того, сколько усилий я прилагал, результат оставался неизменным — никакой реакции. Не желая сдаваться, Элеррион решил прибегнуть к использованию внешних магических аккумуляторов. Он объяснил, что эти артефакты способны усиливать магические потоки вокруг мага, помогая ему лучше ощутить и контролировать свою силу. Но даже это не принесло ожидаемого эффекта. Магия продолжала уклоняться от меня, как пугливая зверушка, отказываясь выходить на контакт.

В своих попытках пробудить мои магические способности Элеррион шёл на всё более крайние меры. Однажды он даже организовал ритуал под открытым небом, во время которого использовал жутко-звучащие заклинания и символы, нарисованные на земле вокруг нас. Но и это не помогло. На его лице я видел смесь разочарования и удивления; казалось, он не мог поверить, что все его усилия оказались напрасными. В конечном итоге, после множества неудачных попыток и долгих обсуждений с ректором Академии, Элеррион пришёл к выводу, что давление может только ухудшить ситуацию. Они решили оставить меня в покое до следующего полнолуния, надеясь, что этот период снова станет ключевым для пробуждения моей магии.

Я ощущал вину перед Элеррионом за все усилия, которые он приложил, пытаясь мне помочь. Но в то же время, я почувствовал и облегчение. Быть может, магия во мне действительно требовала времени и определенных условий, чтобы пробудиться. Я решил использовать этот период для сосредоточения на физических тренировках и углубления своих знаний о мире МежМирья, оставаясь в предвкушении того, что принесет следующее полнолуние.

Периодически я вырвался из заколдованного круга постоянного обучения только благодаря завхозу. Торбин, видимо, допекал нашего куратора настолько, что Гримхалк с недовольной миной на лице отпускал меня с некоторых лекций, требуя, чтобы я обязательно потом переписал у друзей конспект. По большей части это были занятия по Бытовой Магии. Видимо, Дэррил Даркович был единственным, кто не мог дать словесный отпор зеленому великану. Несмотря на то, что я любил этот предмет, демонстрирующий мне незаменимость магии крови в обычной, бытовой жизни этого мира, я все же с радостью помогал гному, при этом, пополняя свой постоянно-пустеющий счет танами. В связи с отсутствием официального виновника взрыва, разрушившего часть подвала, стоимость его ремонта повесили на меня. Это, конечно, возмущало меня до безумия, но и качать права было не перед кем. Правильно говорил мой ДраКоша, не хрен словно сорока хватать с пола все что блестит.