Академия магии. Притяжение воды и пламени

— Ты хорошо считаешь? — внезапно спросил он, положив широкую ладонь на поручень лестницы.

— О чем ты? — нахмурилась я, поймав себя на том, что настороженно слежу за каждым движением парня.

— Большинство иномирцев в ладах с числами. Или, может, это не про тебя? — с вызовом произнес Александр, склонив голову.

— Я прекрасно считаю. — Тон его голоса меня задел. Иногда я бываю слишком вспыльчивой и завожусь с полуоборота, лишь спустя время остывая и понимая, что, возможно, была не права. — В свое время у меня была пятерка по математике, геометрии, физики и химии. Если ты, конечно, знаешь, что это такое.

— Почему нет? Меня обеспечили широким образованием. — Вызов из его голоса исчез, но невозмутимость осталась.

— Рада за тебя. Но к чему этот разговор, Александр? — поинтересовалась я, прожигая Розенталя взглядом.

— О, так ты знаешь мое имя, Ева? — вернул он долг.

— Его каждая собака в академии знает, но вот откуда ты узнал мое, вопрос получше. — И меня он немало заинтересовал. Возможно, огневик увидел его в списке участников королевского турнира, но ведь личного фото там нет… Точно! Совсем забыла. Скорее всего, это Вацлав рассказал.

Стало немного неловко от одной мысли о том, что кому-то еще известно о моей ночевке с ногой в ведре.

Следующий взгляд Розенталя, брошенный на меня, оказался оценивающим. Будто он осматривал товар перед покупкой. Я сощурилась в ответ, словно стараясь вернуть ему его собственное небрежное внимание.

— Ты колючая.

— Лучше быть колючей, чем излишне мягкой.

— Почему же?

— Это ты мне скажи. В первый раз, когда я тебя заметила, знакомая велела не смотреть в твою сторону, мол, одаренный огневик не любит внимание. — Руки уже болели от тяжести подноса, а я все прислушивалась к звукам выше по лестнице. Друзья могли потерять терпение и отправиться на мои поиски.

— Так и сказала? — Тихий ироничный смешок вернул меня к собеседнику. Похоже, мое замечание Александра развеселило.

— Она была не права? — Возможно, как и подобает слухам, неприкосновенность его персоны значительно преувеличена.

— Почему же? Права. Отчасти. — Последнее слово было произнесено многозначительно и загадочно, но огневик не посчитал нужным дополнить ответ и неожиданно перешел к делу. Хотя до этого я вообще не считала, что у Розенталя могут быть какие-то дела со мной. — Мне нужен казначей.

— Что, прости? — спустя пару секунд переспросила я. По мне, это была не очень хорошая шутка. — Казначей? Для чего?

— Считать прибыль, естественно, — невозмутимо отозвался он.

Я улыбнулась, развеселившись от непредсказуемости всей ситуации.

— Так ты серьезно?

— О да, — получила кривую улыбку в ответ.

— И почему же я должна согласиться? — Наверное, этот вопрос был не самым важным. За пару секунд в моей голове родились десятки предположений и мыслей, о которых я хотела бы узнать подробнее.

— Потому что я заплачу.

Я задумчиво поджала губы. Деньги мне были нужны — надо бы уже откладывать, ведь не всю жизнь мне будут выплачивать стипендию. Теперь у меня нет родственников, способных выручить в трудную минуту. Но это Александр Розенталь — надо быть осторожнее.

— И почему это предложение получила именно я? В чем подвох?

— Подвоха нет. Есть лишь требование не болтать о моих делах. Остальные подробности узнаешь завтра. Сколько у тебя занятий?

— Вроде шесть.

— Замечательно. Приходи в ту комнату, что отыскала накануне. Переговорим.

— Я еще не согласилась, — заметила я, упрямо взирая на него снизу вверх. Тень от его фигуры падала на меня, будто сковывая со всех сторон.

— Но и не отказала, — сказал Александр, огибая меня и скрываясь в коридоре третьего этажа.

Я посмотрела ему вслед и усмехнулась про себя: «И бесит, и интерес вызывает». Чужие достоинства я признавать умела, пусть порою и с запозданием.

«Если предложение действительно дельное, то у меня будет возможность многому научиться».

Руки устали держать поднос, и я, больше не теряя ни секунды, поспешила к себе. Когда вернулась в комнату, Кирстен и Данил стояли на балконе и, как бы прозаично это ни звучало, обсуждали архитектуру города — из моей спальни открывался прекрасный вид.

Мы провели вместе чуть больше часа — пили чай, доедали печенье, предаваясь мечтам о прошлой жизни. В отличие от меня и сокурсницы, друг находился в магическом мире уже больше года, и его воспоминания ничуть не померкли, хотя он и признался нам, что старается лишний раз не думать о Земле.

— Тоска усиливается и занимает мысли. Лучше скорее примириться с действительностью, ведь и в жизни в Церенте есть плюсы, — сказал Данил, и я согласно кивнула, хотя пока не была готова последовать его совету.

— Интересно, как долго можно продержаться в нашем мире, если вернуться? — спросила я, допивая чай.

— Точно недолго, — пожал плечами парень.

— И вы уверены, что нам не врут? — Мой вопрос звучал глупо. Отголосок надежды, что не желала погибать. — Вдруг все эти рассказы о том, что мы там не выживем, — ложь?

— Очень сомневаюсь. Давайте не будем об этом, — предложила Кирстен и, повернувшись к Данилу, с фальшивым весельем сказала: — Скоро же полевой поход? Если не ошибаюсь, участвует практически вся академия.

— Точнее студенты с первого по третий курс, — поправил друг.

Вот так резко наш разговор свернул в иное русло. А я, в свете перенасыщенной информацией первой недели, совершенно позабыла об этом мероприятии. Так как магия студентов стихийна, в учебную программу входят выезды на природу — для прямого контакта с источниками силы. Недалеко от столицы даже построили несколько лагерей для академий. Подобные путешествия случались регулярно — три-четыре раза в год. Но для первокурсников Третьего факультета выезд сулил очередные проблемы, поэтому радости по этому поводу, в отличие от Кирстен, я не испытывала.

Сейчас мне тяжело было даже представить, что часть студентов куда-то пропадет, ведь практически во всех коридорах замка кипела жизнь.

Вскоре друзья засобирались домой, и я проводила их до выхода, втайне радуясь тому, что никого, кроме консьержки, мы на нашем коротком пути не повстречали. Естественно, про предложение Розенталя я молчала. Во-первых, это вызовет слишком много вопросов, а во-вторых, огневик не хотел, чтобы кто-либо об этом узнал. Возможно, поэтому он и обратился ко мне?