Академия мертвых душ. Дознаватель

Ладно, может быть, эта такая неудачная…

Если по одной карте не получается дать ответ, нужно дополнять, я машинально вытащила из колоды еще две, положила рядом.

Те же кружочки, соединенные линиями, больше похожие на созвездия. Именно так их рисуют в учебниках по астрономии. Да только и созвездия незнакомые…

– Ну? – тихо спросила магистр Иамада.

Я помотала головой.

– Ничего. Вообще ничего не понятно.

– Что ж, этого следовало ожидать. Распределительный шар пока ни разу не ошибся. И сейчас все правильно. Так что… – она пожала плечами.

Кажется, приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

– Спасибо за помощь, мы пойдем.

Я ухватила Талисию за рукав и потянула к выходу, опасаясь, что та не захочет смириться с отсутствием у меня прорицательского дара и начнет настаивать на дополнительных испытаниях. А разочарованных взглядов и вздохов мне на сегодня и так хватило, продолжать не хотелось.

– Ну что, теперь к этой вашей Гариетте? – обратилась я к Талисии. – Я бы все-таки переоделась.

Вид у моей помощницы был совершенно расстроенный, но уж с этим я ничего не могла поделать. Не вышло из меня прорицательницы. Остается надеяться, что участь законников в этом мире тоже неплоха. И вообще, не следует забывать, что я сюда явилась вовсе не для получения второго высшего.

Разобраться с одеждой, найти магистра-байкера, чтобы встретиться наконец-то с Полиной – вот моя задача.

А все остальное не так важно.

Вообще не важно, откровенно говоря.

Глава 9

День выдался хлопотным. Сначала мы отправились к кастелянше Гариетте. Она оказалась очень милой женщиной, пухленькой, с ямочками на щеках и доброй улыбкой. Первым делом попыталась меня утешить и напоить чаем с печеньками. Только вот печеньки, а также пирожные, тортики и прочих их высококалорийных братьев я давно не ем. Умудрилась убедить себя в том, что не очень-то их и люблю. А вот свою стройную фигуру люблю гораздо больше.

И пусть новый мир одарил меня новым молодым телом, которое наверняка в состоянии справиться и не с таким количеством калорий, привычки-то никуда не делись.

Утешить меня у Гариетты тоже не вышло по той простой причине, что в утешениях я не нуждалась, а долгий душевный разговор о прошлой жизни и вовсе не входил в мои планы. Меньше болтаешь – меньше врешь. И меньше шансов ляпнуть что-то не то.

Так что с меня быстро сняли мерки, выдали ту самую студенческую карту с кучей денег, и мы отправились по магазинам.

По пути я внимательно присматривалась к снующим туда-сюда студентам. Точнее, к студенткам. Большинство из них щеголяли в учебных мантиях – одного из пяти факультетских цветов, но меня интересовали другие – те, что проносились мимо в обычной, своей одежде. Надо же мне было выяснить, что тут принято носить. какая сейчас мода. Разумеется, не для того, чтобы стать самой стильной в академии. Наоборот, мне очень хотелось не выделяться, смешаться с толпой, спрятаться и ничем себя не выдать.

Так что, придя в магазин, я просто ткнула пальцем в несколько платьев, похожих на те, что видела на улицах, и попросила подобрать мой размер. И лишь потом заметила в углу кое-что совсем неожиданное: штаны, похожие на джинсы, свитера, отдаленно напоминающие толстовки.

Ого, а вот это любопытно! Впрочем, удивляться нечему: если попаданцы из нашего мира здесь не редкость, ничего удивительного, что и привычные нам фасоны перекочевали из одного мира в другой. Заметив, что я интересуюсь необычным ассортиментом, Талисия тут же поспешила дать пояснение:

– Это домашняя одежда, она для удобства. Но появляться в ней в общественных местах лучше не надо.

– Почему? – удивилась я.

Она пожала плечами.

– Считается неприличным.

– Но ведь удобно же, – возразила я.

– Удобно должно быть дома. А на людях красиво, – поучительным тоном объяснила Талисия.

В другой ситуации я бы, наверное, поспорила: красивая одежда имеет право быть удобной, а удобная – красивой, но в этой ситуации и в этом мире передо мной не стоит задача менять правила и ломать устои. Но все же пару толстовок с джинсами я прихватила. Раз уж в своей комнате имею права на все удобства. Когда я расплачивалась, продавщица смотрела на меня с искренним изумлением.

Конец ознакомительного фрагмента.