Академия моей любви

Кажется ничего особенного, но что-то пошло не так, народ всполошился. Старик с серебряными кудрями и вовсе сделал шаг вперёд и поднёс к глазам пенсне.

В эту секунду я осознала другой прежде незамеченный момент – что стою в круге, а они все на расстоянии нескольких шагов. Словно я прокажённая.

Впрочем, учитывая, что часть мужчин тут вооружена мечами, пусть лучше держатся подальше. А я и одна прекрасно постою.

Людской шёпот опять нарастал и очень скоро превратился в нечто непонятное. Разодетая толпа гудела, король и королева таращились, кто-то пытался что-то им рассказывать, в чём-то убеждать.

Единственным, кто сохранил подобие спокойствия, оказался Зейн. Именно он сделал глубокий вдох и прервал всё это безумие.

– Подождите! – повысив голос, сказал его высочество. Голос этот опять-таки оказался невероятным, до того приятным, что аж ноги чуть не подогнулись. – Успокойтесь, пожалуйста! Давайте мыслить логически? Все понимают, что этого не может быть?

***

«Не может быть». Я ещё не знала чего, но стало обидно. Словно мне сейчас сходу, без разбирательств отказывали в чём-то хорошем.

Впрочем, стоп. Спокойнее, Рина. Это не твои эмоции, это всё вино.

– Мы все подумали об одном и том же, верно? – продолжил принц. – Но речь, вероятно, о совпадении. Эта чудесная, – тут он, кстати, точно слукавил, я слышала нотки дипломатической фальши! – девушка не может быть леди Ринабеллой Гоблеймской. Фамильные черты рода Гоблейм, конечно, налицо, да и имя совпало, но эта девушка гораздо старше.

После недолгого молчания кто-до подхватил тему:

– Окажись леди Ринабелла жива, и перенеси Артефакт именно её, ей было бы тринадцать лет. – И уже в мою сторону: – Девушка, вам сколько?

Девушка думала сейчас невпопад. Размышляла о том, что слова «перенеси тебя артефакт» – неплохое ругательство.

А может я просто не ждала, что ко мне обратятся? Не знаю.

В общем, вопрос пришлось повторить самому Зейну:

– Рина, скажите, будьте добры, сколько вам лет.

Ещё один как бы неприличный вопрос, ведь девушек о возрасте не спрашивают, но я артачиться не стала:

– Восемнадцать.

Народ снова зароптал, признавая, что я точно не та самая. Не Гоблейм!

Только принц стал вдруг необъяснимо хмур.

Чем это ему озвученная цифра не понравилась?

Много? Мало?

И с чего я вообще об этом думаю?

– Отец, полагаю, мы сможем раз и навсегда развеять все сомнения. – Внезапную неприязнь в голосе Зейна можно было почти пощупать. – Насколько помню, в нашей сокровищнице имеется несколько артефактов из приданого леди Ирвиль. Любой из них среагирует на родственную кровь. Не так ли, лорд Далин?

Кудрявый старик аж крякнул от удовольствия:

– Приятно видеть, что уроки истории оставили след в вашей памяти, ваше высочество. Конечно, способность подчинить артефакты без специального обряда давно утрачена, но для подтверждения родства хватит и прикосновения.

Пока Далин вещал с видом проповедника, а «паства» внимала внеплановой лекции с умными лицами, королева о чём-то шепталась с престарелой дамой, которой только клюки не хватало, чтобы претендовать на роль ведьмы.

Выслушав королеву, дама присела в книксене и неожиданно резво направилась к выходу.

– Ну что ж, не станем откладывать, – провозгласил король. – Лорд Далин, я дозволяю вам принести из сокровищницы один артефакт по вашему выбору! – С этими словами величество вскинул правую руку и сжал её в кулак. Перстень на его пальце полыхнул.

От алого камня отделилось алое же свечение, и тут же преобразовалось в узор, который увеличился втрое, позволяя рассмотреть всем желающим сложную вязь завитушек с короной посередине.

Узор поплыл по воздуху прямо в руки старика.

Я смотрела на эти спецэффекты округлившимися глазами и даже не моргала. Казалось, что, стоит на долю секунды смежить веки, и пылающая штука сменит направление и подпалит единственный посторонний элемент на этом празднике косплея. То есть меня!

Далин, поймав узор, поклонился, ловко припечатал его к своей ладони и засеменил к выходу, вслед за дамой. Ему бы, кстати, для полноты образа тоже клюка не помешала. Но лучше посох. И колдовской колпак.

Может это реально какая-то косплейная вечеринка?

Может, убегая от Кирилла, я в другой зал зашла? Мало ли, что там в клубе может происходить?

За эту версию высказывался здравый смысл, категорически не желавший верить в телепортацию.

А против голосовали логика с интуицией.

Первая указывала на слишком солидный возраст участников мероприятия, а вторая вопила, что всё взаправду и вот та пылающая печать – всамделишная магия.

– Уважаемая Рина, пока мы ожидаем магистра, может, поведаете о себе? – пугающе ласковым тоном обратился ко мне король.

– Например, кто вы по роду деятельности, сословию и воспитанию, – ещё ласковее произнесла королева. – И чем были заняты, когда вас перенесло сюда. В частности, чем обусловлен ваш столь… необычный наряд.

Принц тоже приоткрыл рот, явно собираясь добавить вопросов, но, споткнувшись о мой дикий взгляд, передумал.

Исполнять роль звезды мне прежде не доводилось. Всё «досточтимое общество» таращилось и выражало готовность внимать откровениям, а у меня в голове прокручивалось наставление Димки – старшего из братьев.

В любой странной ситуации ни с чем не соглашайся, руками ничего не трогай, не подписывай никаких бумаг, ну и последнее – требуй адвоката!

Так может и правда потребовать?

Молчание затягивалось, тишина ощутимо давила. Я даже предприняла новую попытку натянуть подол пониже.

Ну а вдруг получится? Вон у них тут печати летают. Так может и я силой мысли платье удлиню? Или вообще превращу его в паранджу…

– Что же вы не отвечаете? – подтолкнула королева.

И я приготовилась заикнуться насчёт адвоката, но тут в зал торопливо вошла та пожилая дама, похожая на ведьму. Она важно несла нечто, прикрытое шёлковым платком.

Ассоциации сгенерировались вмиг.

Я машинально покосилась на ноги – на свои, обыденного тридцать седьмого размера. Если сейчас мне начнут Золушкину туфельку примерять, то увы. Придётся всех разочаровать!